В те времена, когда на Канны совершали набеги не туристы и кинозвезды, а сарацины и пираты, город пытался превратиться в крепость, замкнуться в себе на самой высокой своей точке – холме Сюке. Сегодня это одноименный милейший квартал с лабиринтом узких улочек, замком XI века, превращенным в музей, и семейными ресторанчиками. С холма Сюке открывается впечатляющий вид на море и расположенные вблизи Леринские острова. На одном из них, Сент-Онора, с V века и по сей день существует монастырь, а на другом, Сент-Маргерит, находилась тюрьма, где содержался загадочный Человек в железной маске. На оба острова можно приехать на катере из Старого порта, погулять, искупаться и испить вина, которое на Сент-Онора делают монахи. Особенно удается божьим людям красное Saint Sauveur («Святой Спаситель») – мощное и насыщенное, как провансальское солнце, пьянящее почти сразу.

В архитектонике Канн все изменилось, когда вместо сарацин и пиратов сюда нагрянули англичане. И не с целью присвоить и завладеть, а дабы погрузиться в местный колорит и art de vivre. Первым канноманом с Туманного Альбиона стал лорд-канцлер Генри Брум, построивший себе в Каннах в 1830-х зимнюю виллу. Его примеру вскоре последовали другие представители английской и европейской знати, включая русскую. Великосветской публике в XIX веке для комфортной жизни уже требовался не замок-крепость на холме, а променад – чтобы гулять, показывать наряды и любовниц, раскланиваться со знакомыми и тем самым выстраивать и поддерживать нетворкинг. Так, в Каннах в 1866-м появилась набережная Круазет протяженностью 1,1 км – один из самых именитых променадов мира. Таковым она стала, конечно, благодаря в первую очередь Каннскому кинофестивалю, который привлек сюда в середине XX века иное блистательное общество – кинозвезд. И к набережной Круазет добавилась новая знаковая достопримечательность – красная ковровая дорожка на ступеньках Дворца фестивалей и конгрессов, где каждый год проводится Каннский кинофестиваль. По ней уже не прогуливаются, а восходят во всем блеске под вспышки фотокамер к вершинам мировой славы. Все это сияние и роскошь жизни с большого экрана и впитали в себя Канны, ставшие парадной витриной кинофестиваля, его олицетворением.

Правда, есть неувязочка: Дворец фестивалей и конгрессов ничего дворцового в своем внешнем виде не имеет. Здание построили в начале 1980-х в стиле брутализма, а потом дополнили стеклянными блоками, которые, скрыв первоначальную мощь конструкции, добавили не изящество, а безликость. Получился этакий типовой советский кинотеатр. Удивительно, что именно на его ступеньках сверкают бриллиантами каждый май во время кинофестиваля. Но настоящий дворец поблизости все же есть. Это пятизвездочный Hotel Barrière Le Majestic Cannes с белым фасадом и красными зонтиками на террасе, которые вместе с голубым небом и морем образуют идеальную палитру Лазурного берега. Его строили в начале 1920-х в стиле ар-деко, а этот стиль был и остается олицетворением роскоши. Le Majestic стоит прямо напротив Дворца фестивалей, в 200 метрах. И словно отвечает тут за гламур, изыск и дворцовый стиль, щедро делясь этим с Дворцом фестивалей. Так что у Le Majestic в Каннах особое предназначение – быть дворцом на Круазет par excellence, первым среди равных.

Парад коктейлей и сьютов

В дворцовый шик в Le Majestic погружаешься сразу. Входное лобби вдохновлено здесь стилем Жак-Эмиля Рульманна, создателя ар-деко, первого в истории интерьерного дизайнера Франции. Позолоченные ниши, мраморные статуи, колонны и панели, отделанные деревом, бархатные диваны, гигантские люстры работы Сильви Марешаль, «поэтессы света», как ее называют. Из лобби гости могут отправиться сразу в номера, а могут заглянуть для начала в бар – для погружения во вкусы и ароматы Лазурного берега.

Бар в Le Majestic – место не менее гастрономическое, чем отельный рес­торан Le Fouquet’s с меню, разработанным Пьером Ганьером, одним из самых прославленных шефов Франции. Все дело в том, что шеф-бармен Le Majestic Эмануэль Балестра не просто миксолог, он еще ботаник, натуралист и парфюмер. На крыше отеля Эмануэль возделывает сад, чтобы создавать для своих коктейлей съедобные парфюмы. Наливая напиток, он разбрызгивает над бокалом или на ленту, которой тот обернут, соответствующую рецепту эссенцию. Так в его коктейлях появляется «пятый элемент» – секретный ингредиент. Один пшик – и вы в аромате вашего коктейля, который обостряет вкусовые рецепторы, превращает дегустацию в баре в удивительный чувственный опыт.

А вот зрение у гостей Le Majestic задействуется по полной в номерах – почти все из 349 комнат окнами и террасами выходят на Круазет и море. С верхних этажей Le Majestic вид открывается даже более впечатляющий, чем с холма Сюке: обозреваешь не только бескрайнюю морскую гладь с Леринскими островами на горизонте, но и Старый город со средневековым замком. На последних этажах располагаются самые дорогие сьюты. Во время проведения Каннского кинофестиваля в них происходит самое интересное – творится его закулисье.

В первую очередь это, конечно, сьют Christian Dior площадью 420 м² с террасой и фронтальным видом на красную ковровую дорожку Дворца фестивалей. Оформленное Натали Райан, это роскошное пространство – средиземноморская версия парижских апартаментов прославленного Дома моды на авеню Монтень. По размерам его превосходит сьют Majestic – 600 м², на которых 150 м² – это терраса с бассейном. Можно представить, какие вечеринки закатываются тут в высокий гламурный сезон! Говорят, самая запоминающаяся имела место в 2011-м, когда французский актер Жан Дюжарден праздновал присуждение ему приза за лучшую мужскую роль в фильме «Артист» Мишеля Хазанавичуса. Сьют Mélodie скромен: всего 150 м², но очарователен. И вдохновлен фильмом Анри Вернея «Мелодия из подвала» 1963 года про ограбление казино в Каннах. Фотографии Жана Габена и Алена Делона, сыгравших в нем главные роли, – главный декоративный элемент Mélodie.

Миллион алых роз, шампанского и фуа-гра

Фото кинозвезд, которые в Le Majestic останавливались или закатывали вечеринки, в отеле повсюду. Стены и персонал многое могут рассказать: про скромность великого итальянского актера Лино Вентуры, всегда самостоятельно застилающего постель и даже моющего ванну; про кап­ризы Педро Альмодовара, предпочитающего спать на пяти подушках из гусиного пуха; про страсть к сладкому Вима Вендерса, за день до своего отъезда однажды заказавшего у отельного кондитера целую пачку конфет, которые обычно кладут по вечерам гостям на подушку ради сладких снов; про анонимную поклонницу Джеффа Голдблюма, присылавшую кумиру по 50 красных роз каждый день во время его пребывания в отеле. В Le Majestic есть даже штат швей, способных при необходимости срочно заштопать вечерние туалеты перед их демонстрацией на красной ковровой дорожке Дворца фестивалей. Так, расскажем по секрету, что Бьорк срочно укорачивала свое платье на 3 см, перед тем как торжественно получить приз за главную женскую роль в картине «Танцующая в темноте» Ларса фон Триера.

Каждый год после проведения Каннского кинофестиваля Le Majestic рапортует о праздничных рекордах: сколько было съедено и выпито. 76-й по счету киносмотр, проходивший в этом году с 16 по 27 мая, запомнился вот такой статистикой: сделано 700 процедур для лица в отель­ном спа Diane Barrière, расставлено 8 тыс. цветов в номерах, почищено и поглажено 6 тыс. предметов одежды, откупорено 18 тыс. бутылок вина, половина из которых – шампанское, съедено 350 кг фуа-гра, 100 кг икры, 200 тыс. пирожных макарон, две тонны омаров, 800 кг лангустинов, три тонны рыбы и в 10 раз больше фруктов и овощей. Безусловно, даже в дни кинофестивального кутежа Le Majestic придерживается требований Green Globe по устойчивому развитию в туристическом секторе – сегодня даже в мире роскоши без этого не обойтись. Но праздник по-прежнему остается праздником с дворцовым размахом и разгулом.

Впрочем, на Лазурном берегу, на террасе Le Majestic с панорамным видом и личным дворецким, каждый день – праздник par excellence. Главное – вовремя забронировать сьют. И можно еще снять только для себя синематеку – единственный частный кинозал в Каннах – и устроить свой собственный каннский киносмотр.