Вы живете и работаете в Дубае уже два с половиной года. Почему вы отправились именно сюда?

У меня был выбор, когда я улетал из России: Делавэр, Калифорния и Дубай. Я выбрал последний, потому что знал, что Dubai International Financial Center (DIFC) входит в десятку крупнейших финансовых центров мира и здесь работают 4200 фондов, в первую очередь желающих инвестировать в резидентов. При этом в арабском мире еще не так много технологических компаний, но зато есть доступ к региону MEASA (Ближний Восток, Африка и Южная Азия), а это 72 страны с населением 3,5 млрд человек, отличные возможности для масштабирования практически любого бизнеса, нуждающегося в пользователях.

А Калифорния – это тысячи или десятки тысяч технологических предпринимателей, которые ломятся в двери примерно 1000 фондов. То есть обратная ситуация, конкуренция на грани выживания.

Чем занимается созданное вами деловое сообщество OpenMENA? И действительно ли вы охватываете весь регион MENA?

Когда я приехал в страну, то оказался чуть ли не первым технологическим предпринимателем из России в Dubai Innovation Hub, созданном на базе DIFC. Надо пояснить, что на территории Арабских Эмиратов ты не открываешь ООО, а потом работаешь по всей стране. Здесь ты юридически и физически привязываешься к конкретному месту.

Я был очень активным с самого начала, и через полгода ко мне постучалось руководство DIFC с просьбой встретить делегацию Skolkovo Executive MBA. С тех пор я много раз помогал сколковцам погружаться в этот регион, представлял DIFC и вел мероприятия, на которых стартапы выступали перед инвесторами. Больше сотни технологических компаний подали заявку на открытие лицензии в DIFC с моей рекомендацией.

Потом я привел сюда крупных русскоязычных инвесторов из разных точек мира. В конце концов резиденты DIFC, сколковцы, инвесторы, предприниматели стали естественным образом формировать некое сообщество, которое и превратилось в OpenMENA. Сейчас мы говорим, что это ведущее деловое сообщество русскоговорящих инвесторов и предпринимателей, которые развивают бизнес в этом регионе. Но полностью MENA нами пока не охвачен, теснее всего я коммуницирую со странами Залива. Речь идет о четырех главных финансовых центрах. Это DIFC и Abu Dhabi Global Market (ADGM) в ОАЭ, Qatar Financial Center в Дохе и King Abdullah Financial District в Эр-Рияде. Там у нас налажено общение с крупнейшими фондами и компаниями.

Сегодня в OpenMENA около 800 человек, этих людей я знаю лично. Некоторые из них еще не здесь, но уже осваиваются дистанционно, изучают возможности для масштабирования бизнеса. Подчеркну, что мы помогаем масштабировать, а не релоцировать бизнес. Так или иначе в течение года OpenMENA дорастет до 40 тыс. участников.

Как все это устроено на практике?

Мы проводим мероприятия и продолжим это делать дальше, но превратимся не просто в клуб, а в некий институт развития. Сейчас у нас два варианта взаимодействия с аудиторией. Первый – это OpenClub с символической подписочной моделью. Тут до конца года запланировано 37 мероприятий. Это завтраки с инвесторами, гольф с инвесторами, тематические встречи на яхтах, выступления, поездки по региону и так далее. Цель всего этого для каждого участника – выход компании в регион, масштабирование бизнеса.

Второй и самый важный блок – это OpenMENA Games, то есть игры, бизнес-симуляция. В первом потоке будет участвовать 50 команд из России и стран СНГ, которые ставят задачу привлечь инвестиции, найти местных партнеров. К ним прикрепляются трекеры, которые имеют большой опыт работы здесь в различных секторах, связи в правительстве, нужные контакты. Осенью у нас будет три крупных мероприятия, где мы эти проекты презентуем инвесторам или крупным клиентам.

Налаживание коммуникации с важными фондами в четырех упомянутых центрах – еще одна наша задача. Мы обязательно познакомим российских бизнесменов с арабскими инвесторами.

У вас есть две собственные компании, но при такой активности OpenMENA должна стать вашей основной работой.

Пока я успеваю ими заниматься, они работают в единой концепции, и в какой-то мере все эти виды деятельности комплементарны друг другу. Одна компания занимается лидогенерацией, максимизирует полезность соцсети LinkedIn. Это важно для OpenMENA. Другая работает в сфере property technology. И тут я строю международное профессиональное сообщество PropTechOne, в которое войдут банки, фонды, частные инвесторы, застройщики и технологические предприниматели. В феврале при поддержке DIFC состоится крупный технологический саммит, посвященный этой теме.

Дел в реальности еще больше. Во-первых, я становлюсь бизнес-ангелом, во-вторых, занимаюсь одним инфраструктурным проектом на юге Красноярского края и потихонечку начинаю экспортировать из России экопродукцию.

Честно говоря, сначала я воспринимал OpenMENA и PropTechOne как медийное пространство и работу над личным брендом, а не коммерческое начинание. Но команда, которая сейчас занялась развитием OpenMENA, видит в этом большой бизнес, и мы стали его строить.

Русскоязычная тусовка в Дубае автономна и замкнута на саму себя, или есть постоянное общение с другими диаспорами?

Она была зациклена на самой себе, но не она одна. Остальные ведут себя схожим образом. Сейчас сюда приходят некоторые российские бизнес-клубы, например «Атланты», но у них чаще развлекательная программа, им интересны яхты и вечеринки. А мы хотели бы построить инфраструктуру для выхода российских компаний в регион MEASA. Это может прозвучать странно, но я считаю, что сейчас самое время для выхода на глобальный рынок.

С другой стороны, если отвечать конкретно на вопрос, то потенциал международных коллабораций не используется. Я не вижу, чтобы русская диаспора взаимодействовала с французской, швейцарской или индийской. Все работают сами с собой.

Для российских владельцев капитала, которые только-только прикасаются к идее венчурного инвестирования, существует набор имен, вызывающих доверие. Какие-то фонды добились успеха в США, какие-то – на других рынках, и те, и другие возглавляют люди-бренды, которые ассоциируются с удачными выходами и большими иксами. Они могут быть связаны с Долиной, Израилем, Лондоном или Москвой. А кто связан с Дубаем?

Это те же самые имена. Витя Орловский постоянно выступает на наших мероприятиях, Игорь Калошин тоже. Игорь Рябенький бывает здесь очень часто. AngelsDeck очень плотно работает в ОАЭ. Володя Гидирим, всем известный The Garage Syndicate, – мой сосед здесь в Дубае. Игорь Шойфот тоже сюда смотрит и обещает приехать. Павел Черкашин открыл представительство Mindrock Capital в DIFC. Ну и так далее.

Местные LP из Саудовской Аравии, ОАЭ и Катара с большими суммами в калифорнийских фондах уже строят инфраструктуру у себя. Поэтому калифорнийские фонды тоже идут cюда. Фонды с российскими корнями, разумеется, тоже. Кто-то ограничивается представительством, кто-то приезжает на весь рабочий год и активно общается с семейными офисами, привлекает местные инвестиции. В России я такого интенсивного фандрайзинга не видел.

А сами фаундеры хотят запускаться в странах Персидского залива? Для них здесь действительно удобно, или они видят только барханы золотого песка?

Инфраструктура еще строится, но строится очень активно. Не только в регионе, но даже в самом Дубае развернулась жесткая конкуренция, с DIFC соперничают Dubai Internet City, Silicon Oasis и другие свободные зоны, где можно зарегистрировать технологическую компанию. В Абу-Даби Area 2454 и Hub71 между собой конкурируют, и Hub71 – это серьезный вызов для DIFC Innovation Hub. Они бьются, стараясь предложить предпринимателям лучшие условия. И этим дело не ограничивается. В Катаре для них построена огромная инфраструктура. Бахрейн заявляет, что мы – центр притяжения и чуть ли не каждому второму выдаем инвестиции.

Но есть нюанс: важно понимать, где ты хочешь жить. Скажем, Саудовская Аравия – более традиционная мусульманская страна. Они постепенно смягчают законы, но Дубай уже сейчас международный мегаполис, он ближе нам по образу жизни. Здесь можно одеваться так, как хочется тебе, надо просто проявить минимальное уважение к местным обычаям и не приезжать в деловой район в шортах или мини-юбке.

Что скрывается под фразой «Лучшие условия для фаундеров», чем конкретно они заманивают предпринимателей?

Есть какие-то стандартные вещи. Дешевые или бесплатные квартиры, почти нулевая стоимость лицензии – примерно 1500 долларов в год. Банкам и фондам, для сравнения, лицензия обходится в сотни тысяч долларов в год. Несоизмеримо.

А есть позиционирование и специализация, есть желание сделать лучше, чем у соседа. Последнее, кстати, очень важно, это у местных в крови. Потому что на самом деле между собой конкурируют кланы и семьи. Они предлагают доступ и к фондам, и к различным базам, и к программам. DIFC начинал с финтеха, потом добавился искусственный интеллект, чуть позже подхватили тему криптовалют и блокчейна, но этим же занимается фризона DMCC. У нее изначально был такой фокус. Area 2454 в Абу-Даби сосредоточилась на игровой индустрии, если вам интересен геймдев, поезжайте туда.

Но везде, в любой отрасли, мелькают огромные суммы, количество предлагаемых денег – лучшая реклама. Ясно, что Дубай добывал нефти меньше всех, хотя DIFC остается крупнейшим финансовым центром, ему уже 30 лет. В Абу-Даби, конечно, есть гигантский госфонд Mubadala, там больше денег, естественно. В Катаре, наверное, еще больше, а в Саудовской Аравии совсем много, потому что там их Суверенный фонд (PIF). Общее правило такое: чем дальше от Дубая, тем больше и больше денег, но меньше и меньше технологических компаний.

Выбирать надо в зависимости от стадии вашего проекта. На ранних этапах можно спокойно и с большим комфортом работать в DIFC. До раунда B, я думаю, вы будете поднимать деньги здесь, а дальше вас ждет Mubadala, которая активно работает со Штатами. И если у вас глобальные амбиции, то вы так или иначе придете к калифорнийским фондам, продолжите вместе с ними. Такая последовательность, я считаю, самая правильная.

Во что вкладывают государственные инвестфонды Арабских Эмиратов? За их выбором можно увидеть какой-то образ желаемого будущего, которое страна пытается себе создать?

Они просто берут самые трендовые вещи, как мне кажется. Вот простой, но удививший меня пример. Когда Марк Цукерберг выступил с идеей Metaverse, то уже на следующий день в Дубае многие рекламные поверхности и весь интернет были заняты Metaverse-саммитами, Metaverse-митапами и тому подобным. Дубай очень быстро впитывает в себя глобальные тренды, буквально за сутки. И конечно, это не только местные, тут международная тусовка, и каждый держит руку на пульсе.

Возвращаясь к трендам. В Дубае внимательно следят за международной инвестиционной модой. Финтех, искусственный интеллект, те же инновации в сфере недвижимости, диптех и медтех. То есть абсолютно трендовые вещи.

В Катаре традиционно больше интересуются технологиями в секторе Oil & Gas. Почему? Потому что Доха – это нефтегазовая столица мира, там собраны представительства всех нефтегазовых компаний. И даже в технологическом хабе я видел филиалы «Роснефти» и «Газпрома». Именно в технологическом хабе.

Есть правительственные акселераторы. Допустим, Area 2071 на территории DIFC, которая поддерживает проекты, направленные на развитие экономики Дубая. Но там нет строгой специализации – только блокчейн или только искусственный интеллект. Вы должны понять, что местные ребята только учатся технологическому бизнесу, учатся инвестировать в него. Да, они совершают какие-то усилия, запустили программу Coders на миллиард долларов. Она направлена на то, чтобы научить 100 тыс. детей программировать, к ней уже подключились Microsoft и Google. Но это лишь самое начало.

Несмотря на ранний этап, образ будущего действительно у многих уже сформирован. Это посыл некоторых свободных зон. Hub71, Area 2071. Почему 71? Потому что в 2071 году стране будет 100 лет. Или загляните в Музей будущего – каким они видят свой город? Да, летающие такси и прочая фантастика. К слову сказать, Hyperloop пытаются запустить между Дубаем и Абу-Даби, в самом деле внедряют воздушные такси. А Неом в Саудовской Аравии? Это же какие-то нереальные проекты, но они уже ими занимаются, и занимаются очень умело, с абсолютной верой в то, что у них все получится и эта территория станет одной из мировых столиц. В ОАЭ и Катаре амбиций, конечно же, ничуть не меньше, и эти амбиции не ограничиваются одними лишь технологиями.

То есть Дубай – это одна из столиц мира во второй половине XXI века или это все-таки региональный центр?

В то, что это особенное место с большим будущим, верят все местные жители. Вторая половина XXI века далеко, а прямо сейчас здесь очень безопасно, очень чисто, прекрасные условия для бизнеса, нет налогов и есть много чего еще.

Есть, конечно, люди, которым Дубай не заходит, обычно это становится ясно в первые полгода. «Где деревья?» – спрашивают недовольные. Но если этот этап преодолен, вы влюбляетесь в город и стараетесь сделать его лучше и пригласить сюда еще больше своих знакомых, причем богатых знакомых. Это заставляет работать все сектора: real estate, туристический, авиационный, нефтегазовый, технологический, финансовый, государственные институты развития и так далее. Так что здесь нет нервозной конкуренции с Нью-Йорком или Лондоном. У Дубая свой путь.

Дубай часто сравнивают с Силиконовой долиной, с Сингапуром, имея в виду технологичность этого города. А можно ли сравнить его с Женевой или Цюрихом? Ведь здесь прекрасно развит финансовый рынок, здесь так много игроков private banking и wealth management, и значительная их часть – это международные бренды.

Нужно начать с того, что швейцарские и прочие мировые банки пришли сюда довольно давно. И не только в Дубай, но и в Катар и Саудовскую Аравию. Это очень и очень стабильная, понятная, безопасная среда, здесь соблюдают банковскую тайну, здесь удобно инвестировать, а курс не менялся лет 40. Тут довольно много суперклиентов – шейхов и членов их семей. Но мы знаем, что это не страны первого выбора. Капиталы многих россиян приходили сюда вынужденно, и, пока русскоговорящие по всем понятным причинам спешно перебрасывали деньги из разных точек мира, здесь образовалась некая серая зона. При этом очевидно, что если вы легально живете в Швейцарии, не имеете проблем с тамошними банками, то вам и нет нужды переводить что-либо. Впрочем, я, хоть и хорошо общаюсь с главой местного представительства Julius Baer, не могу дать профессионального ответа на этот вопрос.

Россияне до сих пор воспринимают Дубай как серую зону или это отношение изменилось?

Когда началась волна перемещения капиталов не из России (таких историй я не слышал), а из Азии, Лондона и с островов, то их владельцы действительно называли Дубай серой зоной. Это звучало нечасто, но все-таки люди так говорили.

Задам предыдущий вопрос по-другому. Что такое восточный банкинг? Есть ли неудобства в банковской системе?

Банковская система была неудобной с точки зрения продуктов, но сейчас она подтянулась. Плюс во многих крупных банках русские СТО. Удобства стало больше. Конечно, мы сильно отстаем от Сбера, но это и не американские банки с чековыми книжками. Посередине пока.

Арабские банки для кого-то стали синонимом переплат и скрытых комиссий. Это просто местная особенность, с которой нужно смириться?

Да, причем не только в банкинге, во всех секторах, во всех сервисах. Дубай – дорогой город. У тебя вроде чаевые не включены в счет, но стоимость, например, поездки на такси такая, что в Москве можно весь день кататься. Или аренда апартаментов, или стоимость недвижимости – она очень высокая. В банках, я подозреваю, есть скрытые комиссии, но это не единственное, что определяет наше к ним отношение. В повседневной жизни я не замечаю проблем, может, просто привык. Главный совет – не пересчитывать все это в рубли. Первые полгода у приехавших в голове три валюты: местная, доллары и рубли. Поэтому ты все время хватаешься за сердце. Но постепенно одна валюта – рубли – уходит из твоих пересчетов, а с дирхамами и долларами живется уже спокойнее. Я не перемещал никуда собственные миллиарды, не могу рассказать, как это работает на таких масштабах. Просто имейте в виду, что и банкиры, и таксисты, и все остальные возьмут с вас в три-пять раз больше, чем в Москве.

Может ли измениться отношение Запада к ОАЭ, если да, то какие для этого есть причины?

Да, возможно поменяется в худшую сторону. Но арабы умеют балансировать, они говорят: мы вне политики, мы любим русских. Здесь нельзя обсуждать конфликты, это табу, красный свет. На тебя будут смотреть очень странно. Поскольку страны Залива конкурируют за людей, они одинаково лояльны и к российским, и к украинским предпринимателям, и ко всему остальному миру. Они умеют поддерживать хорошие отношения, но умеют и отвечать на грубости, на попытки навязать им что-то. Если помните, визит Байдена в Эр-Рияд прошел плохо, больше его туда не пригласят.

Однако на местные столицы все равно пытаются воздействовать, и какое-то время россиянам было сложно открыть здесь счета, и до сих пор нелегко. Справедливости ради замечу, что руководство РФ тоже не в восторге от того, что сюда будут перемещаться огромные капиталы. В каком-то смысле его можно понять: да, можно открывать счета, но нельзя устраивать повального бегства капиталов.

Если вы оцениваете обстановку, то примите в расчет и то, что финансовый и нефтегазовый сектор на Ближнем Востоке сильно связан с Америкой. Оттуда идут оборудование, технологии и все остальное. Но вопреки этому влиянию Саудовская Аравия уже совершает взаиморасчеты с Индией и Китаем в местных валютах. А Китай вдобавок зовут стать крупнейшим инвестором в Неом. Сумма там превышает триллион долларов.

Мы сейчас много хвалим ОАЭ, но если убрать из них низкие налоги, субсидии, дешевые ресурсы, вызванную ими низкую себестоимость множества вещей, то что останется? Если в какой-то перспективе цены на нефть и газ упадут, а налоги поползут вверх, что произойдет с тем же самым Дубаем?

Я верю, что он останется международным, быстро развивающимся, конкурентоспособным и безопасным, даже если многие сегодняшние преимущества исчезнут. Как предпринимателю мне хочется думать о позитивном сценарии, но и просто как человек я могу сказать, что не все здесь построено только на деньгах и на мыслях о них.

Безопасность – свойство этого места. Здесь я могу оставить телефон и кошелек, уйти на два часа, а потом вернуться и найти их нетронутыми. Тут никогда не будет палаток с бездомными и плохих запахов. Этот город будет всегда современным, чистым, и каждый двор тут будут мыть с мылом. Очень многое, что привлекает в нем людей, связано не с зарабатыванием денег и не с возможностью их потратить, а с жизнью в ее простых, повседневных проявлениях.

Эти детали уже сделали Дубай глобальным мегаполисом, и тусовка сильных бизнесменов и крупных инвесторов заставляет этот город развиваться. Здесь происходит колоссальный по объему и интенсивности обмен опытом международных предпринимателей, на мой взгляд, это важнее дешевых кредитов. Хотя согласен, что низкие налоги нельзя недооценивать. Я каждый день слышу от европейцев, что они устали от высоких домашних ставок. Это серьезная причина для переезда. В ближайшие 20 лет нет предпосылок для того, чтобы ситуация в Дубае поменялась в худшую сторону. По крайней мере, я их не вижу.

По-моему, главная история на пару следующих десятилетий – это не падение цены на нефть, а конкуренция между Дубаем и Неомом, в котором осваивают территорию в 10 раз превышающую Москву. Через 20 лет точно будет заселен The Line, а Оксагон станет глобальным торговым и технологическим хабом. Так что если вообразить самый апокалипсический сценарий, то одни города просто опустеют, а другие наполнятся. Вполне вероятно, Неом окажется среди победителей и соберет у себя богатейших людей мира. Этого нельзя исключить.

Но вы в любом случае верите в Дубай?

Я верю и в Дубай, и в Неом. Они следят друг за другом и стараются не допускать ошибок. Убежден, что города будут важнее, чем страны, однако люди еще важнее, а границы условнее. Скорость наших передвижений растет, с Hyperloop можно будет проснуться в Сибири, пообедать в Москве, а поужинать в Дубае. Прописка и физическое местонахождение перестанут играть большую роль. Но тем не менее люди будут стремиться в новые города.