Место силы
Я родился в самом конце Университетского проспекта, но не могу сказать, что отчетливо помню местные дворы и переулки. Главным воспоминанием моего детства остаются Воробьевы горы. Сюда меня, четырехлетнего, дедушка водил на смотровую площадку. Ради этого впечатления я всякий раз стоически выдерживал долгую прогулку. Первой наградой становился спуск, который стоял совершенно отдельно от метро, что само по себе удивляло. А на обратном пути особым впечатлением бывал путь наверх по длинному эскалатору.
Петр Терехин
вице-президент, директор департамента частного капитала Промсвязьбанка
Отчетливо помню невероятно вкусные вафли из киоска напротив. Потом в ларьке рядом со смотровой площадкой дедушка покупал мне не менее вкусную сосиску с зеленым горошком, что позволяло компенсировать потраченные силы. Но самым интересным дополнением наших прогулок тогда становились рассказы дедушки, который был строителем мостов. Он говорил о том, как строили метромост и почему он в итоге разрушился.
Позже, когда наша семья переехала в начало Университетского проспекта, Ленинские горы стали дальше от дома, но не утратили своей диковатой притягательности. Это был настоящий лес с белками, зайцами и даже лисами. Жилось им хорошо и просторно, потому что Воробьевы горы и еще более дикий тогда Нескучный сад не разделяло третье транспортное кольцо. Уютные, приглаженные, зачищенные, в загородках, отбойниках и подъемниках, сегодняшние Воробьевы горы, конечно, по-туристически безопасны, но в моем детстве они были совсем другими. Скажем, мне бы не пришло в голову задержаться тут до темноты: могли и лыжи отобрать. Настоящий нетронутый лес, снегири и глубокий снег – поход сюда всегда оставлял ощущение, как будто побывал за городом.
А в пятом классе Ленинские горы открылись для меня как место для горнолыжных спусков. Понимая, что можно сломать ноги, все равно крепил задник к обычным беговым лыжам и пробовал кататься на них с горы. Наблюдая мои тщетные усилия, отец купил мне в комиссионке настоящие горные лыжи польского производства. С этого момента я стал регулярно бывать на Ленинских горах – почти каждый день после школы. Сейчас трудно поверить, но от дома до Ленинских гор я добирался на лыжах. Через Дворец пионеров – коньковым ходом, а на Косыгина (теперь это Воробьевское шоссе) снимал лыжи, чтобы перейти дорогу, и дальше по не чищенным от снега бульварам – прямо до места назначения.
Тогда на Ленинских горах был всего лишь один спуск, который можно было условно назвать слаломным, и еще два природных трамплина – бугра. Самый большой назывался Верблюдом (пролететь по воздуху удавалось до 10 метров), поэтому только опытные спортсмены-любители из близлежащих цековских домов, пробовавшие прыгать, видимо, во время заграничных командировок, подступались к нему без опаски. Другой, поменьше, располагался ближе других к Андреевскому монастырю, что у подножия Воробьевых гор. Я прыгал с обоих. Падал, поднимался наверх, снова прыгал, до самых сумерек, до состояния ужасной усталости.
Источник: SPEAR'S Russia
Экономика и венчур. О чем писали в блогах
Финансы стремительно токенизируются, новые цифровые активы так или иначе используют почти все финансовые организации, установили исследователи GDF. Ценность сети – будь то блокчейн или нетворкинг – в количестве участников, напоминает предприниматель Джейсон Розенталь. Сэм Альтман из OpenAI полюбил разговаривать с компьютером после запуска новой языковой модели. Венчурный капиталист Чамат Палихапития исследует, как меняется роль медиа и их влияние на потребителей. Автор «Глобального неравенства» экономист Бранко Миланович вспоминает издания, которые он любил читать в разные периоды жизни, и сокрушается, что в нью-йоркском метро уже не встретишь человека с газетой.
Экономика и венчур. О чем писали в блогах
Инвесторы и исследователи размышляли, как государствам регулировать искусственный интеллект, чтобы соблюсти социальную справедливость и избежать усиления неравенства. Экономисты прощались с отцом поведенческой экономики, нобелевским лауреатом Даниэлем Канеманом, который умер 27 марта в возрасте 90 лет. Другой нобелевский лауреат, Жан Тироль, посмотрел на риски и возможности криптовалют беспристрастным взглядом экономиста. А гуру менеджмента Ицхак Адизес написал в своем блоге о простых радостях.
Две стороны храма
Слепки святых, сделанные моим отцом в Георгиевском соборе (Юрьев-Польский), долгое время хранились у нас дома, и точно такие же выставлялись в Историческом музее. Отец с детства рассказывал мне о своих путешествиях по храмам, о том, как находил настоящие святые места. «Когда встречаешь такое место, сразу его узнаешь», – учил отец. Искусство не было его работой, отец – доцент МГТУ им. Баумана. Преподавал охрану труда, экологию и очень любил природу. Он просто умел запечатлеть в гипсе красоту окружающего мира и тех вещей, которые представлялись ему важными. Он воспитал во мне интерес к церковной культуре и до сих пор рассказывает много интересного о своих путешествиях.
Когда деревья были большими
Раньше парк Горького и примыкающий к нему Нескучный сад, как и многие территории Замоскворечья, были местом довольно диким и малолюдным. Неспроста волнующие события на темной аллее, освещенной редкими фонарями, в мультфильме «Ну, погоди!» 1978 года происходят не где-нибудь, а в Парке культуры и отдыха им. Горького.
Комментарии (1)
Вера 18.03.2014 20:19
Это чудесное детское бесстрашие. Я так в третьем классе каталась с горы на коньках, впервые встав на них. Но разве переломы кого-нибудь пугали?
Хотя, если честно, то и сейчас не пугают. Тогда рисковали, а сейчас пуще прежнего.
Оставить комментарий