Токенизация реального мира становится мейнстримом, большинство ведущих финансовых организаций уже оперируют такими активами, показывает международное исследование ассоциации Global Digital Finance (GDF). Ассоциация основана в 2018 году и включает более 300 корпоративных членов. В опросе приняли участие 100 топ-менеджеров финансовых компаний США, Азии, Европы и Ближнего Востока, которые управляют активами стоимостью более 221 млрд долларов. 91% из них уже используют отцифрованные активы реального мира, остальные планируют это на будущее. В основном в обращении находятся токенизированные корпоративные долговые обязательства, альтернативные фонды и суверенный долг. 87% респондентов сообщили о планах использовать депозитные токены или цифровые валюты центральных банков. Сейчас больше половины респондентов пользуются при расчетах стейблкойнами. По оценке McKinsey, около 120 млрд долларов уже токенизировано в форме стейблкойнов. Токенизация стремительно превращается из инновации в части цифровой стратегии финансовых институтов, считает Маделайн Бойс, глава программ и инноваций GDF.

По данным российской ассоциации «ФинТех», в 2023 году 74% крупных финансовых организаций работали с цифровыми активами и технологией распределенных реестров, за год их доля выросла в полтора раза. Ассоциация основана в 2017 году, в нее входят крупнейшие российские банки и IT-компании. Аналитики «ФинТеха» исследовали опыт токенизации более 40 финансовых организаций из 20 стран. По данным исследования, участники финансового рынка осуществили около 50 выпусков токенизированных ценных бумаг на сумму около 7 млрд долларов. Среди наиболее востребованных активов – корпоративные и государственные облигации, «зеленые» или ESG-облигации и договоры РЕПО. При этом токенизация финансовых активов проводилась только в 10% стран.

Известный писатель, адвокат и предприниматель Джейсон Розенталь делится стратегиями поиска успешных решений для компаний, которые начинают бизнес в Web3. Проблема соответствия продукта рынку стоит перед любым бизнесом. Больше всего эта классическая мудрость актуальна для крипты: найди или умри.

Розенталь возглавляет программу Crypto Startup Accelerator венчурного фонда Andreessen Horowitz. Он сформулировал несколько принципов для фаундеров.

1. С самого начала закладывайте в проект сетевой эффект. Сейчас сеть – будь то социальные связи или блокчейн – становится тем ценнее для пользователей, чем больше людей ею пользуются.
2. Чтобы достичь соответствия продукта и рынка, находите лучшие проекты и работайте с ними. Это может быть партнерство с известными и любимыми брендами, но рассматривайте их не просто как логотип, а как комьюнити потребителей и целевую группу. Верный признак качественного проекта – прошлые заслуги и репутация стоящих за ним людей. Еще одна примета хорошего стартапа – сцепление с рынком. Простейший способ найти «лучшие» проекты – это посмотреть на компании, которые любимы и востребованы широкой аудиторией или теми, кому вы доверяете. При выборе также обращайте внимание на команду. Подхватить проект, который людям нравится создавать, – значит помочь им с капитализацией и получить взамен профессиональный опыт и экспертизу.
3. Позвольте самым «умным» пользователям влиять на дорожную карту продукта. К этой категории Розенталь относит пользователей с врожденным пониманием силы и потенциала новых технологий. Это так называемые ранние последователи, которые обозначают дальнейшую траекторию развития рынка и новых трендов намного раньше остальных. Как их найти? Через постоянное общение и разговоры. Прелесть мира Web3 в том, что он сравнительно мал. Все связаны друг с другом через одно-два рукопожатия.
4. Поощряйте правильных пользователей. Важно различать квалифицированных пользователей и арбитражеров (в криптопроектах это эйрдроп-­фермеры), которых привлекают новые токены или системы поощрения. Первые обеспечивают сети долгосрочную стоимость. Вторые создают в сети бесполезную активность в надежде получить бесплатные токены (airdrop) и выйти в кэш при первой возможности. Инвестируйте в тех, кто будет развивать ваш проект.

Бизнес и великодушие

Предприниматель и гендиректор (с недельным перерывом в ноябре 2023 года) OpenAI Сэм Альтман пишет в своем блоге о GPT‑4о. Новая улучшенная версия языковой модели была представлена в середине мая, она может генерировать контент и понимает голосовые, текстовые или визуальные команды.

Альтман нахваливает свой продукт: быстрый, умный, полезный, естественный, красивый. Говорит, что у него никогда не было лучшего компьютерного интерфейса и он напоминает ИИ из фильмов. Альтман констатирует: общаться с компьютером никогда не было для него естественным, а теперь это так.

Однако фокусируется Альтман на бизнес-­аспекте, подчеркивая, что новая модель OpenAI бесплатно доступна в ChatGPT, без рекламы и всего такого.

По его словам, первоначальная концепция OpenAI состояла в том, чтобы создать искусственный интеллект и использовать его, производя самые разные блага для мира. «Вместо этого, выходит, мы создадим ИИ. И другие люди будут использовать его, чтобы создавать невероятные вещи, которые принесут благо всем нам. Мы бизнесмены и найдем массу других вещей, за которые можно будет брать деньги, и это поможет нам обеспечить (надеюсь) миллиарды людей замечательными бесплатными услугами на основе искусственного интеллекта», – пишет Альтман, добавляя напоследок слова благодарности команде.

Быть великодушными и щедрыми призывает Фред Уилсон, венчурный капиталист, недавно объявивший о переходе в блокчейн и защищающий права владельцев криптовалюты в Соединенных Штатах.

В прошлые эры развития интернета – Web1 и Web2 – компании и их владельцы были очень эгоистичны. Уилсон вспоминает изречения Джеффа Безоса («Ваша маржа – возможность для меня») и Марка Цукерберга («Один из моих любимых римских ораторов заканчивал каждую речь словами “Карфаген должен быть разрушен”»).

Предприниматели новой волны, такие как Сатоши Накамото, более благородны. Они создали экономику величиной 1,4 трлн долларов, отдали ее миру («бросили микрофон») и отошли в сторону. Виталик Бутерин, хоть никуда и не делся, исповедует тот же подход: он приглашает других предпринимателей создавать системы, которые отнимают стоимость у эфириума.

Может ли такой подход быть хорошим для бизнеса? Да. И это все про игру с нулевой суммой. Если ты думаешь, что размер пирога ограничен, то стремишься урвать как можно больше. Но если ты готовишь пирог, который растет и растет, ты берешь себе кусочек и даешь есть другим. Вот секрет успеха в блокчейне. Не будь эгоистичным монополистом. Будь великодушен, призывает Уилсон.

Эволюция медиа

Мы каждый день принимаем решения о покупке товаров и услуг. Как меняются природа и методы влияния на ­потребителей и какую роль в этом играют медиа, задается вопросом венчурный капиталист Чамат Палихапития, основатель и генеральный директор Social Capital.

В год потребители тратят больше 60 трлн долларов на разнообразные товары и услуги, это 60% мирового ВВП, объясняет он свой интерес к теме. В мире, где не хватает времени или знания, чтобы оценить каждый вариант, медиа традиционно стимулировали решения потребителей, рекламируя те или иные продукты и услуги как самые лучшие, ценные или подходящие.

Чтобы понять, как они будут влиять на эти решения в дальнейшем, автор предлагает посмотреть на эволюцию медиа и экономических принципов, которые меняли их роль. Сначала медиа просто создавали контент, потом настала эпоха индексирования информации, потом – организации людей. Следующий этап автор называет генерированием или созданием спроса.

Каждая новая фаза развития медиа разрушает предшествующую. Меняются методы потребления контента, а распространение интернета привело к массовому переходу контента в онлайн. Стриминговые платформы теснят телевидение. Подъем социальных медиа увеличил время, проводимое в Сети. И сейчас некоторые инфлюенсеры в социальных сетях затмевают собой сами социальные сети, тем самым радикально меняя метод создания спроса на продукты и услуги. Это ведет нас к следующей фазе развития медиа – креативной экономике. В качестве примеров инфлюенсеров, построивших успешный бизнес, он приводит не только Ким Кардьшьян или MrBeast (создатель YouTube-канала со 150 млн подписчиков, он выпускает бургеры и шоколадные батончики под своим брендом), но и Илона Маска.

Специалист по неравенству доходов и глобализации, лауреат международной экономической премии Леонтьева, профессор Городского университета Нью-­Йорка, в прошлом экономист Всемирного банка, автор книги «Глобальное неравенство» Бранко Миланович вспоминает газеты, которые он любил в разные периоды своей 70‑летней жизни.

Миланович признается, что ему всегда нравилась печатная пресса. Правда, раньше к слову «газета» не надо было добавлять слово «печатная». А теперь в нью-йоркском метро не встретишь человека с газетой.

В детстве он часто видел дома газету Borba – орган коммунистической партии Югославии. В прошлом подпольная, она стала официальной, когда партия пришла к власти, распространялась в правительственных учреждениях, и мало кто ее читал. Альтернативой была Politika, сербский эквивалент The New York Times. Основанная в 1904 году семьей богатых либералов, она пережила все режимы, всегда оставалась близкой к правительству, каким бы оно ни было, но не ограничивалась ролью его рупора.

Во времена учебы в Бельгии он полюбил французскую Le Monde – газету думающего, либерального правящего класса. Британские газеты пачкали руки краской. Вопрос был в цене печати, позже понял Миланович.

В Нью-­Йорке Анвар Шейх, самый левый в мире экономист, познакомил его с The Wall Street Journal, которую читал, потому что это издание «сообщает правду о происходящем в экономике». Миланович удивился, что левый экономист превозносит самую правую в мире газету. Но потом понял, что экономическая газета должна быть как можно более объективной, потому что, если она будет распространять небылицы, ее читатели будут терять деньги. Тогда капиталисты перестанут ее покупать. А терять деньги никто не хочет. Другим газетам «для единомышленников» необязательно беспокоиться об этом.

В числе газет, которые упоминает экономист, China Daily (сеть ее распространения в Нью-­Йорке закрылась, видимо, правительство Китая посчитало это пустой тратой денег), «Коммерсант» (которую Миланович называет российской версией The Financial Times), а также испанские газеты и журналы, которые по-прежнему пахнут бумагой и свежей краской, как и 50 лет назад.

Текст: Галина Столярова