Иностранцы покупают виноградники с помощью холдинговых структур, зарегистрированных в офшорных юрисдикциях, уверяет французское управление разведки и противодействия подпольным финансовым схемам Tracfin. «Сложная юридическая структура компаний, покупающих винодельни, не позволяет понять, кто становится конечным владельцем собственности и каково происхождение средств», – отмечает агентство в отчете. Под пристальное внимание французов попали граждане Китая, России и Украины.

Китайские инвесторы чаще всего отправляют свои средства в Бордо, где ими уже куплено примерно 40 шато. Впрочем, по сравнению с общим количеством виноделен (их на территории около 8 тыс.) это капля в море. Россияне предпочитают провинцию Коньяк, но за последние 8 лет они приобрели только 7 помес­тий из 5 тыс. Однако даже такое незначительное в масштабах страны иностранное присутствие, по данным Tracfin, приводит к росту цен на землю, что в свою очередь тормозит развитие отрасли.

В ноябре 2011 года китайское правительство разрешило создать в стране первый фонд для инвестиций в вино. Ожидается, что китайцы будут вкладывать в покупку вин 22 млн евро ежегодно. Помимо красных вин региона Бордо граждане Поднебесной также обращают внимание и на Бургундию.

Портрет инвестора

Французские виноградники уже не первый год привлекают иностранцев. В последнее время их количество увеличилось, что легко объяснимо. Многие винодельческие компании, которые традиционно контролировались семьями местных виноделов, из-за финансовых трудностей вынуждены выставлять виноградники на продажу.

Карин Максвелл, глава Maxwell-Storrie-Baynes, занимающейся продажами французских виноградников, рассказывает, что иностранные инвесторы в Бордо находились всегда, но раньше это были представители европейских стран. «За последние шесть лет вырос спрос на покупку винодельческих хозяйств со стороны Китая (в том числе Гонконга), Сингапура, Индии, Южной Кореи и Южной Африки. Сегодня именно они в основном приобретают виноградники в ценовой категории от 1 до 10 млн евро», – объясняет Максвелл.

10 лет назад продажа виноградников обычно ориентировалась на Англию, США и северные европейские страны. Разумеется, большое внимание уделялось и самим французам: такие покупки совершали многие страховые компании. Изменения начались с покупки китайцами шато Латур-Леген – с тех пор ведет начало волна китайских инвестиций во французские винодельни.
«Все инвесторы разные, но большинство из них – предприниматели с многопрофильным бизнесом. В основном им от 40 до 50 лет, они достаточно успешны в других бизнес-сферах и просто стремятся разнообразить свои активы», – так Карин Максвелл описывает среднестатистического покупателя.

«Многие относятся к покупке виноградных поместий как к трофею. Некоторые клиенты даже отмечали, что не особо пьют вино, но им хотелось бы впечатлить своих друзей и бизнес-сообщество такой покупкой. Впрочем, стоит отметить, что большинство все же действительно заинтересованы в вине и уже продолжительное время занимались его коллекционированием», – продолжает глава Maxwell-Storrie-Baynes.

По мнению же директоров инвестиционного бутика Fine Wine Experts Ltd Владимира Мельникова и Алексея Хромышева, иностранных инвесторов, приобретающих французские винные хозяйства, можно условно разделить на три типа.

Первый – инвесторы, которые хотят приобрести недвижимость, чтобы затем более выгодно продать ее. «Ликвидность таких объектов всегда будет высокой: это гораздо выгоднее покупки дома на Рублевке», – поясняет совладелец компании – импортера вин премиум-класса DP Trade Игорь Давтян.

Второй тип – это инвесторы, стремящиеся купить виноградник из соображений престижа, для улучшения собственного имиджа. Это люди, обладающие парой-тройкой «лишних» миллионов, которые при этом стремятся разнообразить свои активы. Такой владелец обычно не вступает в винодельческий бизнес, но ему было бы интересно купить себе шато, возможно, заняться продажей вина и, приезжая во Францию несколько раз в год, наслаждаться своей покупкой.

И последний, третий тип инвестора – настоящий винодел, который хочет серьезно заниматься производством вина. Тем не менее такое производство тоже будет делом в основном для души. «Путь здесь очень долгий, окупа­емость такой покупки – не менее 10 лет, а то и больше, учитывая себестоимость вина, замка и прочее», – отмечает Алексей Хромышев. Надо учитывать, что приобретение виноградников подразумевает также и покупку всего расположенного на этой земле хозяйства, помимо земли и виноградных лоз. Как правило, стандартное хозяйство содержит достаточно большой комплекс с переработкой винограда, складированием, бутилированием и домом для обслуживающего персонала. «Для производства вина в огромных масштабах надо быть исключительным профессионалом, и по поводу прибыли нужно сразу успокоиться: ее долго не будет, это долгосрочные инвестиции», – предуп­реждает Игорь Давтян.

Сложности бизнеса

Иностранные инвесторы, как правило, приобретают небольшие шато, вина которых относятся к низкому ценовому сегменту (в районе 10 евро), и в винном бизнесе им приходится совсем непросто: рынок перенасыщен. «Конкуренция в низком ценовом сегменте очень высока, и владельцы небольших шато сталкиваются с тем, что сбыть свою продукцию им некуда», – объясняет Владимир Мельников. Чаще всего продукция таких замков продается как виноматериал.

«Некоторые все же пытаются продавать свои бутылки в больших количествах, – рассказывает Алексей Хромышев. – Китайцы, например, предпочитают производить вино для собственного рынка. Они стараются покупать малые замки, в названиях которых есть какие-то громкие имена, поэтому вино, которое на обычном рынке стоит 10 евро, они продают в Китай и за 100, и даже за 200 евро». Как говорит эксперт, это «бизнес по-китайски»: купить как можно дешевле, дать название, похожее на имя дорогого вина, и дорого продать.

Эксперты предупреждают, что виноградник высокого уровня далеко не всегда равен хорошему и успешному бизнесу. Производство вина высокого качества вовсе не гарантирует высокой доходности. Большие компании занимаются этим бизнесом давно, обладают достаточным опытом и получают стабильную прибыль за счет налаженных каналов сбыта.

Страхи по-французски

Так чего же так боятся французы, если инвесторы, приходящие в их виноградники, часто сталкиваются с трудностями, а местные виноделы стремятся продавать шато? Агентство Tracfin утверждает, что самое опасное для них – регистрация фирмы-владельца на территории офшора. «Когда россияне додумались пользоваться офшорами, они, можно сказать, забежали в последний вагон: это было уже не ново. А как покупают виноградники американцы, неужели они не пользуются офшорами и идут другими путями?» – негодует Игорь Давтян.

И действительно, по оценкам Bloomberg’s Billionaires Index, более 30% из 200 богатейших людей с активами, превышающими 2,8 трлн долларов, контролируют хотя бы часть своего капитала через офшорные структуры.

«Покупая виноградник, вы приобретаете готовое юридическое лицо, зарегистрированное во Франции, и платите все необходимые налоги по покупке этой недвижимости», – подчеркивает Алексей Хромышев. Его коллега Владимир Мельников призывает перестать вешать на офшоры ярлыки: «Это не ругательное слово и не криминал, все законы в этой стране соблюдаются. Существует много офшорных зон с рейтингом ААА, которого никогда не будет, например, у России и который есть у островов Джерси, Гернси или у тех же Швейцарии или Люксембурга».

«Да, после покупки виноградник становится французским предприятием, которое не имеет права хранить средства в офшоре, но на владельца это никак не влияет», – подчеркивает Игорь Давтян.
Возможно, у французов есть и другие опасения. Например, они могут бояться, что одна из их визитных карточек – вино – теряет в качестве из-за новых владельцев. На этот счет есть возражение у Игоря Давтяна: «Если взять для примера Италию, где наши соотечественники тоже приобрели виноградники, то можно сказать, что двоим из них удалось не просто не испортить вино, но даже улучшить его и привнести изюминку».

«Франция недовольна всегда и всем, но справедливости ради надо сказать, что сами граждане страны часто стараются обойти налогообложение. Скорее всего, гордых французов не устраивает, что на их виноградники приходят нувориши, которые, немного оглядевшись, пытаются всех научить, как правильно вести бизнес», – предполагает Владимир Мельников.

Павел Титов, глава русского винного дома «Абрау-Дюрсо», считает, что стране не хватает сбора налогов: «Французы просто очень любят собирать подоходные налоги с граждан других стран, и их выводит из себя, что с какого-то безликого офшора они налогов не получают».

При этом Титов не отрицает, что требования к иностранным инвесторам во французское вино могут ужесточиться: «Но этим они могут навредить только себе. В чем проблема, что иностранцы строят там бизнес? Они купили недвижимость и заплатили за нее налоги. Если Франция запретит покупать виноградники через офшоры, их просто будут меньше покупать, то есть бизнес-среда не получит инвестиции и экономика страны потеряет часть возможностей для роста. Надо следить за тем, как новые собственники ведут бизнес, что они делают с вином, какой поток инвестиций идет в этот проект. Мешать этому неправильно».

Поддерживает молодого винодела и Игорь Давтян: «Если французы ужесточат правила, то столкнутся со своими же гражданами, которые захотят продать недвижимость, купленную через офшор. И потом с половиной стран у них соглашение об отмене двойного налогообложения, о чем тут еще можно говорить?» 

Атлас

• Fine Wine Experts

Материалы по теме

• Самый приятный бизнес