«Золотая молодежь»?

В своих проектах по планированию преемственности крупнейших российских бизнес-состояний помимо вопросов реструктуризации владения, реформирования корпоративного управления и выстраивания отношений с бизнес-партнерами мы почти всегда сталкиваемся с задачей определения семейной стратегии. Чтобы сделать эту работу, очень важно понять, есть ли внутри семьи преемник и можно ли его подготовить.

Здесь кроется принципиальный смысловой нюанс: «преемник» и «наследник» – это совсем не одно и то же. Унаследовать можно дома, банковские счета, коллекцию машин или предметов искусства. Наследование же бизнеса просто как объекта – акций или долей – невозможно без обладания качествами, необходимыми для управления, развития и защиты компаний. То есть преемственность в предпринимательских семьях – это не только и не столько наследование акций или долей, сколько передача отношений, связанных с этими активами, – отношений с бизнес-партнерами, с менеджментом, с контрагентами, с государством.

Поэтому и портрет наследников и преемников сильно различается в зависимости от того, как выглядит семейное состояние, как оно создано и какие связанные с этим ценности характеризуют семью. Как и любые дети, наследники и преемники во многом становятся отражением своих родителей, их ценностей, традиций и ритуалов.

Вопреки расхожему мнению, так называемая золотая молодежь совсем не обязательная ролевая модель для детей владельцев крупного капитала. Как правило, ее представители происходят из семей, состояние которых создано или благодаря административному, государственному, силовому ресурсу, или с использованием неоднозначных операций и схем. Это связано с тем, что менталитет и образ жизни подобного рода «бизнесменов» не всегда демонстрирует подрастающему поколению примеры трудолюбия, уважения к чужому мнению, собственности и интересам.

В таких семьях часто растут не преемники, а именно наследники, так как бизнес, построенный подобным образом, чаще всего будущему поколению непередаваем, он слишком плотно связан с личностью его основателя, его должностью или связями. То есть наследуется не бизнес, а его материальные результаты. Во многом благодаря такому капиталу в мире, да и в России, сформировалось представление, что «русские деньги» обязательно имеют коррупционные или криминальные корни.

Объективности ради необходимо отметить, что и в таких семьях есть множество примеров как интеллигентных, трудолюбивых родителей, так и детей с хорошим (не равно «элитным») образованием, активной жизненной позицией и нежеланием ассоциироваться с той самой «золотой молодежью».

Совсем другую ситуацию можно часто наблюдать в семьях предпринимателей, создавших с нуля конкурентоспособные бизнесы. Их в России большинство, просто многие из них не так заметны или вовсе неизвестны широкой публике. Они находятся в тени крупных олигархических состояний и не ставят своей целью публичную демонстрацию своих достижений.

Но, даже не имея такой задачи, основатель бизнеса своей каждодневной работой подает пример трудоспособности, нестандартного мышления и готовности к риску. Именно в таких семьях мы чаще наблюдаем подрастающих преемников. Причем это не значит, что дети обязательно вовлекаются в родительский бизнес или готовятся к роли будущих собственников. Напротив, они нередко бывают ориентированы на саморазвитие и самореализацию, которые никак не связаны с семейным делом. Надо ли говорить, что они сами выбирают направления образования и своей профессиональной деятельности. Такая самостоятельность впоследствии создает гораздо более прочный фундамент для начала своего дела или для осмысленной преемственности в семейном бизнесе, чем подготовленный родителями сценарий «профориентации» своего чада и вовлечения его в готовый бизнес.

Это связано с тем, что выбор собственного пути, совершение своих ошибок, формирование личного социального и культурного окружения формируют качества, которые так важны для предпринимателя или главы бизнеса, – готовность признавать свои ошибки, нести за них ответственность (и делать выводы), адаптивность к изменениям и неопределенности, умение взаимодействовать с представителями других культурных и социальных кругов.

Его университеты

Вопрос образования оказывает фундаментальное влияние на становление любого человека. Как и в других аспектах развития, здесь тоже нет единых правильных решений, а имеющаяся статистика часто не отражает всех важных деталей. Из своего опыта мы можем выделить несколько тенденций, характерных для состоятельных семей.

В начале 2000-х годов многие хайнеты отправляли своих детей в международные школы по основным направлениям – Великобритания, США, Швейцария, Франция. Порой дети уезжали учиться в среднем школьном возрасте – в 12–13 лет. Такая стратегия, возможно, была оправданна, если семья сама планировала переезд в соответствующую страну и таким образом обеспечивала ребенку более раннее культурное и социальное погружение.

Однако, когда семья оставалась в России, управляя бизнесом, подобная практика зачастую приводила к незапланированным результатам. Мы часто видели, что дети в возрасте самого активного личностного и социального развития теряли эмоциональную связь с родителями, если находились в иной культурной среде. Примеры отца и матери перестают быть самыми значимыми, когда не подкрепляются должным вниманием к ребенку. В итоге выросшие в другой реальности молодые люди часто не желают возвращаться в Россию, а это так или иначе разделяет семью и ее интересы. Если же возвращение происходит, то почти неизбежно возникают коммуникативные и профессиональные трудности.

Западные школы и университеты сами по себе не всегда дают значительные преимущества при вовлечении в семейный бизнес или даже при рыночном трудоустройстве. Это связано с тем, что качество бизнес-образования в России с середины 2010-х по наши дни выросло кратно, как и количество профессионалов, получивших международные дипломы. Последним иногда не хватает «мягких» навыков, таких как готовность нести ответственность за себя и за команду, визионерство, эмоциональный интеллект. Многие из них закладываются именно в подростковом возрасте и быстрее нарабатываются в той среде, где предстоит работать.

Иным подходом было получение среднего, а иногда и базового высшего образования в России, после чего молодой человек самостоятельно и взвешенно принимал решение, где и как ему продолжить учебу. То есть осмысленный выбор совершается, когда уже есть психологическая и социальная база в России. Отдельным вариантом такого подхода была ситуация, когда молодой человек после окончания вуза получал тот или иной профессиональный опыт и уже после этого поступал на Executive MBA в одну из российских или международных школ.

Отцы vs дети

Как уже было сказано, ни образование, ни воспитание не являются гарантией того, что дети станут преемниками в деле родителей. Но это и не может быть абсолютной целью, коль скоро все родители желают своим детям счастья, самореализации, физического и психического здоровья. Ничто из этого не тождественно «продолжению отцовского дела».

С одной стороны, скорость изменений в бизнесе и возникновения новых направлений собственного развития растет в геометрической прогрессии. Это может изумлять старших. Первое поколение предпринимателей потратило 30–40 лет на реализацию своих проектов, а сейчас цикл некоторых продуктов и даже компаний измеряется годами, в итоге молодые бизнесмены уже в 23–27 лет имеют историю успеха, эффект и оценка которого может превышать дело жизни их родителей.

С другой стороны, исследования показывают, что ценности второго поколения сильно отличаются от родительских. Большинство молодых людей считают важными самореализацию, общественные интересы, культурную интеграцию и постоянное развитие. В то время как для их отцов и матерей на этом месте стоят безопасность семьи, финансовая свобода, независимость, уважение окружающих. Очевидно, что подобный набор ценностей напрямую связан со средой, в которой происходило становление российского бизнеса и так называемое первоначальное накопление капитала. Но взросление второго поколения пришлось на другой период, период финансовой обеспеченности, доступности материальных благ, информации, возможности общаться и взаимодействовать со всем миром, что не могло не сказаться на их устремлениях.

Однако при любви и доверии эта разница в ценностях между поколениями побуждает их искать общие точки и мотивы для сближения. Иногда таким мотивом становится сотрудничество в социальных и благотворительных проектах. Они позволяют реализовать накопленный опыт и ресурсы родителей и в то же время дают детям осуществить внутренние побуждения, применив при этом свой интеллект и творческие навыки.

Алексей Станкевич, управляющий директор Phoenix Advisors