Удаленная помощь и миллион филантропа
Оксана Орачева, генеральный директор Благотворительного фонда Владимира Потанина, оценивает реакцию некоммерческого сектора на пандемию.

Буквально с первых дней эпидемиологического кризиса благотворительные организации почувствовали возросшую потребность людей в их помощи. Причем помощь оказалась востребованной не только в привычных сферах деятельности НКО. Например, увеличился запрос на обеспечение людей и организаций дополнительными средствами защиты, поддержку семей, которые оказались в сложной жизненной ситуации. Кроме того, НКО пришлось переносить привычную деятельность в онлайн-формат. Притом что далеко не весь спектр помощи возможно оказывать удаленно, особенно если речь идет о медицинской помощи и реабилитации.
Эпидемия еще больше сплотила сектор. С одной стороны, НКО сегодня выступают заметными участниками в борьбе с пандемией, с другой – они, так же как и многие другие организации из самых разных сфер, ощущают ее негативное влияние. Поэтому сегодня на государственном уровне разрабатывается система мер поддержки некоммерческого сектора. Можно говорить, что наша обычно невидимая работа стала наконец видимой и признанной обществом. Мы надеемся, она останется таковой не только в ситуации кризиса, но и после него.
Работа НКО сегодня очень востребована по объективной причине: благотворительные организации в силу специфики своей деятельности гораздо ближе к конкретным людям, чем государство. Из-за того что они менее бюрократизированы, более мобильны и работают на местах, они смотрят на вызовы другими глазами. Не через призму показателей, цифр, а видят проблему конкретного человека. А внутри проблемы – конкретного человека.
Объем финансирования НКО при этом уменьшился, так как уменьшился средний размер пожертвования и некоммерческие организации оказались в сложном финансовом положении. Поэтому ситуация сейчас в секторе не самая простая – уменьшилась подушка безопасности, при том что при ограниченных ресурсах возрос объем работы и существенно трансформировалась привычная деятельность.
Если говорить о том, куда филантроп мог бы вложить 1 млн долларов, то я бы, наверное, исходила из того, где находится и живет этот человек. Если он хочет помочь, но не уверен, как это лучше сделать, ему стоит обратить внимание на фонды местных сообществ или на инфраструктурные организации, которые обычно работают с самыми разными аудиториями. Они знают, где помощь нужна больше всего, и сами определят группы, которым будет оказана поддержка. Словом, я бы советовала выбирать организацию, которая умеет оказывать поддержку профессионально и хорошо понимает, где финансирование будет нужнее всего. При этом жертвователь, конечно, может определить направление поддержки – например, пострадавшим от пандемии.
Куда идет благо

Мария Черток – о проблемах частной благотворительности и способах их решения.
Серьезная мелочь

Каждый раз, когда вы оставляете онлайн-чаевые с помощью сервиса CloudTips, один рубль идет в фонд «Линия жизни». Если вы расплачиваетесь картой MasterCard, то в фонд перечисляются дополнительно еще три рубля.
Цель под ключ

Пандемия не затормозила развитие российского рынка фондов целевых капиталов, но дала ему дополнительный толчок, напомнив всем о бренности бытия. Следуя за растущим интересом, Sber Private Banking предложил своим обеспеченным клиентам услугу «эндаумент под ключ», видя в ней не только способ расширения клиентского сервиса, но содействие развитию благотворительности в России, отмечает Владимир Волков.
Экономика альтруизма

Создавая свой музей «Собрание», объединивший масштабные коллекции самоиграющих музыкальных инструментов, часового дела, декоративно-прикладного и изобразительного искусства, инвестор, предприниматель и коллекционер Давид Якобашвили столкнулся с необходимостью найти способ обеспечения максимально долгой жизни своего детища. SPEAR’S Russia расспросил бизнесмена про обдуманные им варианты и цену такого решения.
Оставить комментарий