Как пережить утрату состояния


В октябре 2008 года американский миллионер Картик Раджарам расстрелял мать, жену и троих сыновей, после чего застрелился сам. Ему грозило банкротство. В декабре 2008-го покончил с собой основатель консалтинговой компании Access International Тьерри де ля Виллюше. Он вкладывал деньги европейских инвесторов в пирамиду Бернарда Мэдоффа. Чуть раньше в Санкт-Петербурге выбросился с 16-го этажа владелец фармакологического бизнеса Владимир Григориади, его партнер Алексей Хромов застрелился из ружья. В начале 2009 года погиб под поездом немецкий миллиардер Адольф Меркле. А в апреле 2009-го в своем доме был найден мертвым финансовый директор Freddie Mac Дэвид Келлерман. Что происходило в сознании этих людей и как избежать их участи, объясняет Михаил Решетников.

23.06.2010




Photo_mmr2
Михаил Решетников

ректор Восточно-Европейского института психоанализа

Каждый, кто давно действует в бизнесе, хотя бы раз переживал такую угрозу или даже терял состояние. Для большинства это было не окончательное разорение с призраком нищеты или бедности. Тем не менее эта утрата никогда не проходила бесследно, а пережитое, даже с позитивным исходом, вспоминать, мягко говоря, не очень приятно. Что же касается его глубокого психологического анализа, то в силу эмоциональной включенности он обычно вообще оказывается ускользающим.

Далеко не все понимают, что для типичного представителя бизнеса деньги приобретают качественно иное содержание. Успешные люди мало обеспокоены проблемами прожиточного минимума, жилья или обеспеченной старости. Деньги становятся обычным средством самореализации и нового стремления к достижению, примерно так же, как у спортсменов, – с ориентацией на ту или иную высшую ступеньку «всемирной Олимпиады». Поэтому чрезвычайно важен уровень этой самореализации. Тот, кто привык оперировать цифрами с девятью нулями, будет глубоко травмирован, если вдруг окажется, что с какого-то периода ему доступны только «восемь». Это может стать мощнейшей психической травмой, сравнимой с реальной угрозой жизни. Финансовые потоки – кровеносная система экономики – каким-то образом оказываются связанными с индивидуальной сердечно-сосудистой системой конкретных людей, которая тоже может дать неожиданный сбой.

Но сначала всегда идет эмоциональная реакция, которая, как правило, снижает интеллектуальные возможности и способность к критической оценке ситуации как минимум в два-три раза, играя роль своеобразного «вируса», запущенного в чью-то личную информационно-аналитическую систему. Поэтому первое правило, которому стоило бы следовать в подобных ситуациях, – никаких «искрометных» реакций и обязательное привлечение к обсуждению создавшегося положения внешних экспертов, которые не включены в эту ситуацию ни материально, ни эмоционально.
А теперь попытаемся очень кратко обозначить основные стадии психологических и поведенческих реакций, которые характеризуют типичные реакции на стресс. Эти стадии, как показывает опыт, реализуются в своеобразном «навязанном» режиме, и переменной величиной в большинстве случаев является только их протяженность: чем внезапнее стресс, тем ярче и короче протекают все стадии. Чем дольше развивается угрожающая ситуация, тем более длительно происходит ее психологическое преодоление. Перечислим эти стадии и дадим их краткую содержательную характеристику, добавив для наглядности только один практический пример из давнего прошлого, содержание которого мне хорошо известно.

В ответ на скоротечную утрату или даже явную угрозу своему финансовому состоянию во многих случаях тут же развиваются «витальные реакции», то есть связанные с императивом «выжить», и не просто выжить как физическое существо, а именно в своем прежнем качестве и на том же финансово-экономическом уровне. Этому подчинено практически все поведение с характерным сужением сознания, нарушением восприятия времени, силы других внешних и внутренних раздражителей. Моральная регуляция в этот период как бы «отключается», и иногда вполне респектабельные люди способны на решения и поступки, которых от них никто не ожидал и даже они сами от себя не ожидали, вплоть до примитивных реакций, когда человек как бы спускается по лестнице цивилизации, приближаясь к стадии первобытного варвара. Иногда люди просто не способны принять такое известие об утрате, и тогда развивается психологический феномен «отрицания»: «Этого не может быть!» Для выхода из этой ситуации очень существенно присутствие значимого Другого, способного вернуть человека к реальности.

А теперь о конкретной ситуации. Два молодых человека еще в 1980-е годы основали собственный бизнес. Сначала шла торговля с лотка, потом в девятиметровой «стекляшке», а со временем появились универсамы и бутики. И вот тут-то, как нередко случается, один друг «кинул» другого, причем по полной программе (и с бумагами – «не подкопаешься»). Несколько часов этот другой метался по комнате и уверял себя, что это просто злая шутка, этого не может быть.

Он неоднократно звонил своему прежнему компаньону и просил прекратить этот розыгрыш, пока тот не отключил телефон. Он пригласил к себе другого приятеля, которому изложил всю ситуацию, они крепко выпили и в конце концов подрались, даже не помня, из-за чего. Стали появляться планы, как и каким путем, с чьей помощью и с каким алиби он сожжет все эти магазины, выкрадет ребенка бывшего партнера, наймет сифилитика или ВИЧ-инфицированного, который изнасилует его жену или даже просто убьет бывшего друга. Остановимся на время и снова вернемся к общей характеристике психодинамики.

Затем развивается стадия «острого эмоционального шока с явлениями сверхмобилизации». Она может длиться от нескольких часов до нескольких суток. Характеризуется общим психическим напряжением, предельной мобилизацией психических и физиологических резервов организма и личности, обострением восприятия и увеличением скорости мыслительных процессов, проявлениями безрассудной смелости идей и решений при одновременном снижении способности к критической оценке ситуации, но сохранении возможности целесообразной деятельности (в ряде случаев – реализуемой хаотически). Присутствие значимого Другого или даже группы значимых Других остается крайне актуальным.

В этот период мой будущий клиент обращается сразу в несколько адвокатских контор, сдает на экспертизу документы, идет на прием к прокурору, встречается с матерью бывшего приятеля, которая, как оказалось, была не только в курсе, но и являлась инициатором такого «раздела» бизнеса. Он также сходил к жене своего бывшего компаньона, в которую когда-то был влюблен, но друг и здесь его в свое время опередил. Она оказалась «не в курсе», так как вообще была далека от бизнеса. Параллельно прежние идеи о мести полностью заполняли все его свободное время, даже ночью. Постоянно ныло сердце и подташнивало. Сон пропал. Напиваться больше не хотелось – «не шло».

Стадия «острого эмоционального шока» может длиться до нескольких суток. Общее психическое напряжение в этот момент сопровождается безрассудной смелостью и ускорением мыслительных процессов

Теперь снова вернемся к общей характеристике. Если ситуация не разрешается благополучно, вслед за этим наступает стадия «психофизиологической демобилизации». Приходит более ясное осознание масштабов личной трагедии, которое сочетается с заметным ухудшением психоэмоционального состояния, «уходом в себя», преобладанием чувства растерянности и отчаяния, отдельными паническими реакциями. Резко снижается моральная нормативность поведения, эффективность любой деятельности и мотивация к ней, страдают функции внимания и памяти, преобладают депрессивные тенденции, вплоть до отказа от каких бы то ни было попыток преодоления сложившейся ситуации. Резко возрастает количество ошибочных действий и решений. Возможны ситуационно обусловленная алкоголизация и реализация импульсивных действий, в том числе преступного характера или в виде агрессии, направленной на себя (суицид). Ярко выражены чувство вины и потребность его проекции вовне, в первую очередь – переадресация всех обвинений на кого-то другого, включая ближайших сподвижников и сотрудников, конкурентов, семью и т.д.
Была и алкоголизация, и девушки по вызову – скорее для выслушивания бесконечных жалоб, чем для чего-то иного, были мысли о суициде. Сдержало только воспоминание о больной матери («боялся – не переживет»). Было множество самообвинений: «какой же я дурак, простофиля, идиот, как же я сразу не понял, с кем имею дело»…

Последующая динамика состояния таких людей и их способности к рациональной деятельности определяются как спецификой ситуации, наличием обязанностей и обязательств, так и реально полученным ущербом. Вслед за стадией «демобилизации» с достаточным постоянством наблюдается развитие стадии «разрешения», в процессе которой постепенно стабилизируются состояние, самочувствие и способность к рациональным решениям и деятельности.

Тем не менее неопределенно долго может сохраняться пониженный эмоциональный фон, периодически сменяющийся малообоснованной эйфорией, склонность к медлительности в сочетании с эмоциональными взрывами, навязчивая потребность возвращения к воспоминаниям о пережитом (нередко – с элементами героизации собственной личности или своих ближайших сотрудников). Могут появиться многочисленные психосоматические жалобы, связанные с сердечно-сосудистой и нервной системами, а также желудочно-кишечным трактом. В некоторых случаях вероятно развитие острого эмоционального «выгорания» и симптомов хронического переутомления, даже если для последних уже нет никаких причин.

У моего будущего клиента стадия разрешения долго не наступала, и по рекомендации одного из приятелей он обратился за психологической помощью, в процессе которой мы на протяжении нескольких месяцев обсуждали эту ситуацию и медленно, с той скоростью, которая была приемлема для него, двигались к стадии восстановления.

Стадия «восстановления», включая активное социальное функционирование, наиболее отчетливо проявляется в поведенческих реакциях: интенсифицируется и становится более адекватным межличностное общение, постепенно восстанавливается активная установка на преодоление сложившейся ситуации и формируются предпосылки для новых планов на будущее. В то же время состояние соматической сферы на протяжении многих месяцев может оставаться без существенных позитивных изменений. В последующем у 10–12% перенесших такой финансовый крах возможно развитие транзиторных и стойких психопатологических расстройств, которые можно было бы объединить понятием «отставленные реакции», затем переходящие в седьмую стадию – «отдаленные последствия». В качестве последних заслуживают особого упоминания неврозы в форме вспышек эмоциональной нестабильности; появление ранее не характерных для данной личности увлечений, хобби, а порой – и асоциальных наклонностей, снижение толерантности к другим; повышенная предрасположенность к сезонным заболеваниям, алкоголизму и наркомании; утрата интереса к детям и семье. Все эти негативные процессы обычно демонстрируют тенденцию к снижению в течение первых двух-трех лет, затем – без адекватной психотерапии – могут вновь начинать нарастать, а при повторных кризисных ситуациях их «последействие» обычно выражено значительно сильнее.

После активного периода психологического консультирования мы стали встречаться реже, затем совсем редко, а сейчас – два-три раза в год. Он восстановил свой бизнес почти на том же уровне, для этого понадобилось всего пять лет. После развода бывшего друга на какое-то время сошелся с его бывшей женой и даже намеревался усыновить их ребенка, однако уже и сам понимал, что все это – лишь отдельные вспышки ненасытной мести. Однажды он сказал чрезвычайно приятную для меня фразу: если бы у него не было возможности выговориться и проанализировать свои чувства и все это, он, скорее всего, что-нибудь бы все-таки «сотворил» и сел бы в тюрьму. Возможно, так, а возможно, и нет. По прошествии многих лет можно констатировать только одно – он стал намного устойчивее и целостнее как личность.

Вероятно, кто-то обвинит меня в рекламе психотерапии. Это было бы незаслуженно. Мне симпатичны деятельные натуры, и мы все заинтересованы, чтобы их становилось как можно больше. Существует такое мнение, что сильная личность – это тот, кто может справиться со всеми своими психологическими проблемами самостоятельно. Это, конечно же, глубокое заблуждение. Почувствовав дискомфорт в желудке, мы спешим к гастроэнтерологу, ощутив покалывание в сердце – обращаемся к кардиологу, получив ту или иную физическую травму – идем к хирургу, не решаясь, как правило, прибегать к самолечению, хотя о желудке или сердце каждый из нас, безусловно, знает гораздо больше, чем о психике. Восстановление нормального психического функционирования также требует участия специалиста, и самой высокой квалификации.



23.06.2010

Комментарии (3)

Ирина Колодина 27.10.2011 12:02

СКАЖИТЕ ПОЖАЛУЙСТА У ВАС ЕСТЬ ДОЧЬ ЕКАТЕРИНА?

Петр 16.10.2010 20:14

Прочтите статью Сиволобова В.В., в дополнение к этой БОМБА.

Дмитрий 26.07.2010 10:51

Только одна колонка у Решетникова на этом сайте? Дайте человеку еще написать.


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз