Вим Дельвуа в поисках души


В московской Gary Tatintsian Gallery проходит выставка бельгийца Вима Дельвуа. Всемирную славу этот представитель contemporary art получил благодаря такому неоднозначному проекту, как татуирование свиней. И учитывая, что наступающий 2019-й по китайскому календарю (а мы в России, в отличие от европейцев, к нему относимся со всей серьезностью) как раз год Свиньи, выставка Дельвуа приобретает дополнительный пикантный и эпатажный смысл. Хотя сам бельгиец никогда не пытался навредить свиньям и даже является вегетарианцем, а своим татупроектом он скорее утверждал равенство этих животных с человеком, так же, как он, по его мнению, наделенных душой.

21.01.2019





Про такой феномен, как английский юмор, пожалуй, слышали все, а вот про существование специфического бельгийского говорят как-то мало. А зря. Фламандцы в этом вопросе не уступают ни англичанам, ни соседям-французам. Сюрреалистические циничные комедии братьев Дарденн точно дадут фору фильмам американцев братьев Коэн. А актер-комик Бенуа Пульворд на самом деле не только снимается во французских мелодрамах, но сделал когда-то вместе с Реми Бельво и Андре Бонзелем одну из самых жестких черных комедий в истории кинематографа – «Человек кусает собаку». Современное искусство точно было бы скучнее без Рене Магритта, первого, кто откровенно признался, что художник, рисующий трубку, может вообще не иметь ее в виду. Шутника Марселя Бротарса, одного из главных концептуалистов XX века, прямо сейчас можно увидеть в «Гараже», посмеяться над его ребусами, коллекцией пустых ящиков для картин вместо самих этих картин и интервью с кошкой про contemporary art. Абсурд и ирония всегда присутствуют в спектаклях и художественных проектах Яна Фабра, большая выставка которого два года назад проходила в Эрмитаже, а сам он часто наведывается на московские театральные фестивали. И даже после сексуального скандала (десятки танцовщиц обвинили его в сентябре в домогательствах) пока не стал у нас персоной нон грата.

Ироничные парадоксы и оксюмороны – визитная карточка Вима Дельвуа. Он на шесть лет моложе Фабра, но в Эрмитаже выставлялся даже раньше – еще в 2009-м (показав тогда, правда, всего одну работу – бульдозер, превращенный в собор). Самая главная же сатирическая выходка Дельвуа – татуированные вручную свиньи и чудо-машина Cloaca, полностью имитирующая пищеварительную систему человека. Специально для московской выставки бельгиец создал ее новую версию – веганскую. И непонятно, пытался ли он тем самым ублажить столичную публику или, напротив, филигранно над ней поиздевался? Впрочем, это ирония еще и над самим собой, потому что Дельвуа – вегетарианец. Чем он и парировал защитникам животных, когда те обвиняли его в жестоком обращении со свиньями.

Высокое и низкое

Дельвуа – не просто шутник и манипулятор смыслами, он – виртуозный ремесленник. Его проекты всегда поражают тончайшей и часто ручной работой (свиней он татуировал самолично). Как, например, уже упомянутый бульдозер-собор из кортеновой стали, экспонируемый в Эрмитаже и в уменьшенном виде сейчас представленный в Gary Tatintsian Gallery. С помощью лазерной резки, цифровых технологий, компьютерного моделирования и 3D-печати Дельвуа трансформировал обычную землеройную машину в потрясающей красоты готический храм: вручную вырезал на ней ажурные узоры, нервюры, башенки и колокольни. Так земное и грубое (бульдозер) стало духовным и возвышенным (готикой).

Подобная игра в перевертывание – любимый прием бельгийца. Из того же ряда и его резные автомобильные покрышки, украшенные причудливым орнаментом. На выставке в Лувре в 2012 году их разместили в помпезных апартаментах Наполеона III. И по своей филигранности и красоте шины, пожалуй, вполне могли соперничать с роскошными интерьерами Второй империи. Правда, сделаны они были из низменного материала – каучука. А потому и вызывали неоднозначную реакцию зрителя: то ли восхищаться красотой экспоната, чистым результатом работы демиурга, то ли оскорбиться от присутствия в музее материала с девальвируемой ценностью.

Животное и человеческое

Как именно относится к татуированным свиньям Дельвуа, тоже непонятно: обвинить ли художника в жестоком обращении с животными (хотя во время его художественных экспериментов ни одна свинья не испытывала боли) либо посмеяться вместе с автором? Сначала бельгиец татуировал исключительно шкуры мертвых свинок, но потом, найдя способ обезболивания, перешел на живых. Он наносил на их розовые пухлые тела самые разные паттерны – диснеевских принцесс, логотипы Louis Vuitton и даже русские уголовные тату. До Дельвуа, пожалуй, только Сергей Параджанов, четыре года отсидевший в тюрьме, ввел криминальные татуировки в искусство, создав серию работ «Несколько эпизодов из жизни Джоконды». Шкуры животных, покрытые рисунками, можно было купить через сайт художника.

Как известно, свинья – животное с двойственной коннотацией: с одной стороны она объявлена грязным существом, с другой – ее физиология наиболее близка человеческой. Поэтому, имея дело со свиной телесностью, неизбежно поднимаешь и тему людской плоти. Не случайно в 2008 году Вим Дельвуа в итоге татуировал человека, который, правда, попросил об этом сам, находясь в здравом уме и твердой памяти.

Швейцарец Тим Стайнер захотел иметь у себя на спине изображение Мадонны в окружении азиатских и африканских ритуальных символов, которое ранее украшало тело заключенного одной из российских тюрем, а потом было перенесено на свиную тушу. Вместе с татуированными шкурами Стайнер стал живым экспонатом цюрихской галереи De Pury & Luxembourg, и его тату было куплено немецким коллекционером Риком Рейнкингом за 150 тыс. евро. Получив деньги, Стайнер обязался принимать участие в выставочных проектах три раза в год. Тем самым, по сути, пожертвовал свою плоть искусству.

В этой невероятной истории, которую сам Дельвуа, кстати, называет «нездоровой», слишком много всего переплетается: телесность, жертвенность и проблема дифференцирования человеческой плоти от любой другой. Эксперимент, начавшийся на теле животного (низменного существа), заканчивается на спине человека (высокодуховной сущности). Чем, по сути, утверждается их равенство, а также реабилитируется животное в самом человеке. И оно по старой христианской традиции приносится в жертву.

Человеческое, слишком человеческое

Но насколько человек высокодуховное творение? Этим вопросом бельгиец как раз и озадачивается в проекте Cloaca. Часто в нем видят радикальную критику общества потребления с его ненасытностью и горами отходов, но, пожалуй, тут можно нащупать и более концептуальные пласты, связанные с самой природой человеческого.

Название проекта отсылает к Cloaca Maxima, канализационной системе Древнего Рима. В основе концепта – влияние швейцарского художника Тэнгли и его кинетических скульптур. Вдохновленный этой идеей, Дельвуа создал механизм, внешне повторяющий высокотехнологичное устройство медицинского аппарата, но при этом абсолютно лишенный бытовых функций. Процесс пищеварения, самой природой надежно скрытый, в Cloaca выставлен напоказ: все, что попадает в машину (мусор, еда, дорогие деликатесы, первоклассный бельгийский шоколад, который, как известно каждому гурману, лучший в мире), она безжалостно превращает в фекалии, как это и случается с человеческим и любым другим живым организмом. Кстати, отходы жизнедеятельности Cloaca можно купить, да и сама чудо-машина легко изготавливается на заказ.

К теме анатомии Дельвуа обращается не первый раз. Однажды он сделал целую серию церковных витражей, в которой при поверхностном взгляде ничего не казалось необычным, но, присмотревшись, зритель понимал, что витражи-то сделаны из рентгеновских снимков, на которых запечатлены люди во время секса. Так плотское, телесное переносилось на территорию святости.

Кажется, что в Cloaca такой игры нет: машина просто ест и испражняется, символизируя собой «человеческое, слишком человеческое». Но что оно есть такое? В христианской культуре ответ на этот вопрос всегда приводил к болезненной дихотомии: душа и плоть жестко противопоставлялись друг другу. Да и сегодня в нашем секуляризованном мире мы продолжаем отвергать собственное тело, подвергать его насилию: изводим диетами и физическими упражнениями, пытаясь избавиться от всех телесных недостатков, сделать плоть идеальной. Но давайте посмотрим на него без прикрас: как на машину, созданную, кстати, божественной волей, как учили нас два тысячелетия христианства, функционирующую в очень четком режиме и в ходе жизнедеятельности производящую отходы. Дельвуа не скрывает, что создавая Cloaca, он занимался поиском правды про человеческое тело, а также поиском в нем души, как это делали первые врачи-анатомы, вскрывавшие трупы. Как известно, ни они, ни Дельвуа душу не нашли. Но, может быть, ее нет по той простой причине, что она неотделима от тела? С этим, кстати, вполне бы согласились древние греки, для которых душа была связана с дыханием, то есть физиологическим процессом. А потом еще монахи-исихасты в XIV веке также признали за телом позитивную, деятельную роль при молитве, введя даже в практику моления физические приемы, имевшие очевидные параллели в йоге и суфизме.

Как высокое и низкое были у Дельвуа слиты в бульдозере-соборе, как животное и человеческое соединились в проекте с татуировками, так и в Cloaca дихотомия души и тела оказалась снята: первое стало побочным продуктом второго, таким же равноценным, как фекалии. Дельвуа особенно гордится, что его Cloaca при ближайшем рассмотрении никого не шокирует и даже всех в себе объединяет, ибо гадят все (в том числе и принцессы). И, возможно, это означает, что душа тоже есть у всех: у людей, свиней и всех других животных. Кроме того, Cloaca – машина. А кто не любит смотреть, как они работают? И такой совершенный механизм, как наше тело-машина, точно не может быть низменным. Телесное есть человеческое. Физиологическое достойно восхищения и сакрализации. Для Дельвуа Cloaca и душа оказываются принципиально неразделимы. А обителью их единства выступает художественная галерея, храм искусств.



21.01.2019

Источник: SPEAR'S Russia #12-1(83)


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз