Душа эстета пирует в октябре. На 10 октября 1684 года приходится день рождения (крещения) Антуана Ватто – выдающегося мастера французской школы, «первооткрывателя» эпохи рококо в живописи и основателя нового жанра галантных празднеств.

Художник происходил из семьи кровельщика провинциального фламандского Валансьена, города с очень насыщенной историей, который стал французским незадолго до рождения Ватто. В Средние века Валансьен был частью графства Эно, затем принадлежал Бургундскому дому, после – Габсбургам. Когда в нежном возрасте Антуан Ватто оказался в Париже, за 200 км от родного города, выяснилось, что в столице говорят на совсем другом языке.

Первым столичным наставником юного художника стал орнаменталист и театральный декоратор Клод Жилло. Его работы – связующее звено между офортами великого графика XVII века Жака Калло и творчеством Ватто. Жилло немало работал в области декоративно-прикладного искусства. К тому же он выпустил «Новую книгу принципов орнаментации, дающих неограниченное количество форм». Но, пожалуй, его главная заслуга в том, что он открыл своему подопечному мир театра.

Для Антуана Ватто тема театра будет одной из основных. В Эрмитаже хранится его картина «Актеры французского театра»; в Москве, в Пушкинском музее, – «Сатира на врачей», написанная под впечатлением от комедий Мольера; в Метрополитен-музее в Нью-Йорке – «Актеры французской комедии», а в Национальной галерее искусств в Вашингтоне – «Итальянские комедианты». Вообще, театрализация – ключ к сложному творчеству Ватто и одна из граней культуры рококо.

Итальянская комедия дель арте, или комедия масок, очень популярная и во Франции, возникла в XVI веке. Она выросла из карнавалов и бродячего ярмарочного театра. Это был свое­образный театр импровизации. У артистов не было конкретного подробного сценария, но были заданные роли-образы и сюжетные направления. Артисты носили маски и узнаваемые костюмы (нам привычен костюм Арлекина, или Меццетена, из кусочков разноцветной ткани). Постепенно маской стали называть сам образ. Сюжет развивался вокруг превратностей судьбы молодых влюбленных, на пути которых стоят пороки человечества, явленные в образах хвастуна Капитана, скупца Панталоне, лжеученого Доктора и др. Счастливому воссоединению влюбленных помогают умные (или, наоборот, глупые), плутоватые и находчивые слуги: Арлекин, Бригелла, Пульчинелла. Им вторят женские персонажи-служанки. Комедия дель арте просуществовала до XIX века. Одним из воспоминаний об итальянской комедии стала сказка про Буратино Алексея Толстого – только маски там превратились в кукольный театр.

Персонажи итальянской комедии постоянно будут появляться в картинах Ватто. Но мы никогда не сможем точно сказать, артисты ли это или кавалеры-аристократы, нарядившиеся в костюмы Меццетена (Арлекина) или Жиля (Пьеро). Таковы «Музицирующий Меццетен», «Арлекин и Коломбина», «Жиль и его семья» и др. Прогулки-маскарады были вполне во вкусе галантного столетия. Дамы и кавалеры отправлялись в парки, разодевшись китайскими ман­даринами или пастушками. К слову, «Барышня-крестьянка» Пушкина – это увлечение отзвуками рококо.

Кроме Жилло еще одним учителем и другом Ватто стал потомственный художник, придворный живописец, рисовальщик и декоратор Клод Одран III. Обратим внимание, что на протяжении 29 (!) лет он был хранителем коллекции Люксембургского дворца. Именно здесь Ватто погрузился в изучение Рубенса, величайшего мастера барокко.

Певец «галантных празднеств»

Собственно, творчество Ватто открывает новую страницу в истории живописи, вводя в наш мир нежный трепет рококо. Предшествовавшая живопись барокко была построена на контрастах. Начиная с контраста света и тени, рождения театрального драматического «прожекторного» освещения, когда лицо резко освещается, выхватывается из темноты, в которой тонет остальное, и заканчивая смысловыми контрастами прекрасного и отвратительного (читатель наверняка вспомнит эрмитажного обрюзгшего Вакха Рубенса, которому подливает янтарного вина в чашу аппетитной рукой полногрудая златовласая красавица вакханка, в ухе которой сияет жемчуг сережки). Барокко любит насыщенные красные тона, охру, золото и белизну тончайших фламандских кружев. У Ватто все меняется.

В его картинах будет очень сложная нюансированная гамма, построенная на переливающихся перламутром голубоватых, розовых оттенках. Столь же сложны и неоднозначны будут и чувства персонажей, но все они варьируются вокруг любви, которая станет главной темой рококо. Двусмысленны будут и названия картин, хотя они были даны не художником, но прочно закрепились в истории искусств: «Неверный шаг», «Затруднительное предложение», «Гамма любви».

Ватто, как правило, показывает персонажей на фоне парковых декораций. Его дамы и кавалеры прогуливаются, беседуют, музицируют. Таких бессюжетных картин раньше не было. И когда Ватто будут принимать в академики, для его картин придумают новый жанр – «галантные празднества». Такое ненавязчивое нарушение сложившейся иерархии вообще будет свойственно рококо, изменившему представление о значении разных видов искусств.

Самая известная работа Ватто – полотно «Паломничество на остров Киферу». Кифера (Цитера, Китира, Цериго) – греческий остров, место встречи Ионического и Эгейского морей. Здесь в знаменитом святилище зародился культ Афродиты, распространившийся по всей Греции, о чем напоминает эпитет богини любви – киферийская. Поэтому Кифера еще и остров влюбленных. Но в картине Ватто нет ответа, показаны ли пары уже на острове или они только отправляются туда. Вообще в этом произведении Ватто как бы собирает остальные картины. Здесь и оступившаяся дама («Неверный шаг»), и любезничающие дамы и кавалеры («Общество в парке»).

Существует два варианта картины. Есть предположение, что более ранний, луврский, – это «Отплытие с Киферы», а написанный чуть позже, берлинский, – «Отплытие на Киферу». Обе картины довольно крупного формата, их длина достигает почти 2 метров. Предполагается, что второй вариант появился как заказ на авторскую копию картины – Ватто был известен и при жизни.

Талант и поклонники

Судьба Антуана Ватто вообще сложилась довольно удачно. Художнику посчастливилось попасть в поле зрения банкира и мецената Пьера Кроза, который вместе со старшим братом Антуаном был одним из богатейших людей Франции – братья кредитовали королевский двор. Антуан Кроза был увлечен американским проектом (у него была монополия на управление Луизианой) и табачными плантациями, а младший, видимо, из-за любви к искусству получил шутливое прозвище Бедняк. Собственно, страсть к коллекционированию и поглотила гигантское состояние Пьера, но его собрание было лучшим в Париже. Оно включало произведения мастеров Италии, Фландрии, Голландии и, конечно, Франции: Ленена, Пуссена, Миньяра, Ларжильера, Ватто, Ланкре, Шардена.

Пьер Кроза пережил старшего брата всего на два года. Его сокровища наследовали племянники. После смерти последнего Кроза – Луи Антуана, барона Тьера – начались переговоры о покупке коллекции Кроза Российской империей. Примечательно, что одним из важных участников переговоров был «отец» арт-критики Дени Дидро.

Сделка состоялась в 1772 году в Париже. Эрмитаж обрел настоящие драгоценности. К их числу принадлежат «Святое семейство» Рафаэля, «Юдифь» Джорджоне, «Даная» Тициана, «Даная» Рембрандта и его же «Святое семейство», «Оплакивание Христа» Веронезе, «Вакх» и «Портрет камеристки» Рубенса, «Прачка» Шардена, «Актеры французского театра» Ватто (из коллекции Кроза его же «Военный роздых» и «Тяготы войны»).

4 июля 2012 года на аукционе Sotheby’s рисунок Ватто (лот 65), изображающий одного из ключевых персонажей комедии дель арте – Доктора, – был продан за 82 850 фунтов при эстимейте 40–60 тыс. фунтов. На том же аукционе была представлена еще одна работа Ватто – коленопреклоненная женщина в профиль. Этот лот (63) ушел за 31 250 фунтов. А вот за рисунок последователя Ватто, изображающий две сидящие женские фигуры, на аукционе 6 июля 2022 года удалось выручить всего 1512 фунтов. И это несмотря на то, что рисунок очень близок известным работам мастера.

Год назад, на аукционе 11 октября 2022 года, лот 25 – «Союз Музыки и Комедии» Ватто – был куплен за 604 800 евро. Эта работа, провенанс которой прослеживается до ее парижского владельца Даниэля Сэна (1778–1847), была гравирована Жаном Моро, а гравюра опубликована в «Mercure de France» в 1730 году. Благодаря этому нам известно, что это аллегория альянса музыки и комедии, показанных в виде муз с их атрибутами. Гравюры в XVIII веке было принято сопровождать обширными пояснительными надписями. Картина неоднократно экспонировалась и много раз фигурировала в профессиональной литературе. Любопытно, что при продаже в 1846 году ее цена составила 500 франков. В 1844 году Бальзак написал очерк «Уходящий Париж», где есть такие слова: «Вы платите от 4 до 5 франков за рыбку или цыпленка, которые стоили полфранка!»

В этом году, на аукционе 5 июля 2023 года, рисунок Ватто «Бюст юноши, смотрящего вниз» был продан за 241 300 фунтов. Справа от юноши набросан пейзаж, показанный издалека. Цифра 8 в углу листа говорит о том, что это страница из альбома. В XVIII веке художники уже пользовались столь популярными сегодня скетч­-буками. Такие зарисовки очень интересны для искусствоведов. Они дают возможность понять, каков был творческий метод мастера, как развивалась мысль, как в целом работал художник. В законченном живописном произведении старых мастеров всегда большой процент влияния заказчика. Графика же позволяет почувствовать дыхание художника.

У Ватто не было прямых учеников, но было много последователей, подражавших мастеру. Самые известные из них – Ланкре и Патер. Более глубоко переосмыслил открытия Ватто ключевой мастер рококо Франсуа Буше. В отличие от Ланкре и Патера, Буше не обращается к галантным празднествам, у него будут другие сюжеты. Но от Ватто ему досталась любовь к парковым фонам при изображении фигур. Вслед за Ватто Буше часто вводит изображение скульптуры в живописи (этот прием наследует и третий гений рококо – Фрагонар). У Ватто же Буше заимствует прием «кочующих» персонажей, то есть героев, переходящих из картины в картину. Отметим, что Буше занимался гравированием работ Ватто. Если успех Ватто в значительной мере был обусловлен увлеченностью Пьера Кроза его творчеством, то Буше сделал блестящую придворную карьеру и стал первым художником короля. Но у Буше были не только поклонники. Его критиковал уже упоминавшийся участник переговоров о покупке коллекции Кроза Екатериной II Дени Дидро.

Дени Дидро: первый арт-критик для состоятельной аудитории

Как и Ватто, Дидро – именинник октября. Будущий гений Просвещения родился в семье ремесленника 5 октября 1713 года. Как и Ватто, он в юности отправился в Париж. Дидро блестяще учился и придумал новый способ синхронизации знаний. Так появилась знаменитая «Энциклопедия наук, искусств и ремесел». Она не была первой в своем роде, уже существовал Британский энциклопедический словарь. Но Дидро, вдохновитель и редактор, стал приглашать специалистов в качестве авторов. Вспомним, что девиз эпохи Просвещения – «Отважиться знать». Первый том энциклопедии вышел в 1751 году.

Как и Ватто, Дидро придумал новый жанр. Он ходил на выставки современного искусства, которые показывала Королевская академия живописи и скульптуры, и с 1759 года писал рецензии. Так родилась художественная критика. Сами Салоны, придуманные Людовиком XIV, стали первыми в истории регулярными выставками, которые были организованы определенным образом. Салоны, получившие название по Квадратному салону Лувра, проходили каждые два года с 25 августа по конец сентября.

Открытие Салона становилось значимым событием в жизни Парижа. С раннего утра и до позднего вечера самая пестрая публика прибывала в Квадратный салон для знакомства с современными художественными процессами. Дидро так писал в 1763 году своему другу Фрид­риху Мельхиору Гримму о Салонах: «Будь благословенна память того, кто, основав эту публичную выставку живописи, предоставил всем сословиям и, главное, людям тонкого вкуса полезное занятие и славный досуг, предот­вратил, возможно, на целое столетие упадок живописи и помог народу стать более сведущим и искушенным в живописи!»

В своих обзорах Дени Дидро ругал Буше за фривольность и неправдоподобие. В «Салоне» 1763 года Дидро пишет: «Что касается цвета, попросите химика свести селитру с медью, и вы увидите колорит картины Буше. Какая расточительность дарования! Сколько попусту растраченного времени!» Правда, Дидро ценил мастерство Первого художника короля.

Фаворитом Дидро был Жан-Батист Грёз – художник, на примере творчества которого мы видим, как вырождалось рококо: сложные, полные аллюзий находки Ватто превратились в пошлые штампы. Дидро, конечно, ценил Грёза не за это. В творчестве Грёза появились нравоучительные сюжеты, апелляции к морали («Балованное дитя», «Паралитик, или Плоды хорошего воспитания», «Неблагодарный сын», «Посещение священника»). Например, говоря в «Салоне» 1761 года о картине «Плоды хорошего воспитания», Дидро писал: «У Грёза предостаточно ума и вкуса. Работая, он весь предается своему труду; чувства его глубоки; он являет миру избранный сюжет».

Свой двухтомник рецензий, знаменитые «Салоны», Дени Дид­ро не увидел опубликованным в виде книги. Он создавал их для «Литературной, философской и критической корреспонденции» Гримма – своеобразного рукописного VIP-журнала, издававшегося тиражом 15–20 экземпляров. Подписчиками Гримма были Гете, Екатерина II, короли Швеции и Польши.

«Салоны» Дидро многократно переиздавались. Для исследователей культуры XVIII века, искусствоведов и историков они дают масштабный материал. «Салоны» Дидро были настолько значимым явлением культуры XVIII века, что в этом году им была посвящена целая выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина в Москве, завершившаяся 1 октября.

Примечательно, что библиотека Дидро, когда ему потребовались деньги для дочери, как и библиотека Вольтера, была приобретена Екатериной II при посредничестве друга Дидро – русского посла в Париже, князя Дмитрия Алексеевича Голицына. Князь тоже был очень интересной личностью. Он активно интересовался наукой (физикой, минералогией, вулканологией, экономикой), переписывался с учеными, в том числе с Жоржем-Луи Леклерком де Бюффоном, сам проводил эксперименты, придумал конструкцию электростатической машины, публиковал результаты своих исследований. Князь Голицын был членом Петербургской, Шведской, Брюссельской, Берлинской академий наук, членом-директором Голландского общества наук, Германской академии естествоиспытателей, Лондонского королевского общества.

Именно Голицын способствовал тому, чтобы памятник Петру I в Санкт-Петербурге («Медный всадник») исполнил Этьен-Морис Фальконе, а коллекция Кроза попала в Россию, как и ряд других замечательных собраний.

Когда власти Франции запретили издание новых томов энциклопедии Дидро, Голицын вел переговоры о возможности их печати в России. Дидро писал о нем Гримму: «У него высокие помыслы и прекрасная душа. А у человека с такой душой не бывает дурного вкуса».

Ксения Апель, историк искусства, исследователь, преподаватель