Территория искусства и театра


Начало октября в Москве – время ходить на спектакли, проекты и выставки Международного фестиваля-школы современного искусства «Территория», который всегда выбирает для своей программы наиболее актуальные форматы. Придуманный в 2005 году фестиваль стал первым в России, который собрал в рамках одного события совершенно разные жанры: театр, танец, перформанс, искусство. И еще вторая особенность этого полномасштабного ежегодного проекта – схема финансирования: фестиваль существует преимущественно на деньги спонсоров. Алексей Новоселов, член арт-дирекции «Территории», куратор и заместитель директора по экспозиционно-выставочной работе Московского музея современного искусства (ММOМА), рассказывает в интервью SPEAR’S Russia о сочленении искусств, необходимости корпоративного просвещения и отсутствии порога входа в клуб меценатов.

19.10.2021





Вы вошли в арт-дирекцию фестиваля в прошлом году. Я понимаю, зачем «Территории» музей в качестве партнера, так как это мультижанровая платформа. Но зачем ММОМА театр? Тем более театр радикальный, который сюда привозит «Территория» и иногда получает из-за этого проблемы: критику со стороны консервативных зрителей, запрет на показ спектаклей и т. д. А вы между тем государственная институция.

Мы находимся в поле одного пространства современной культуры. И в нем многое давно развивается по принципу объединения и пересечения дисциплин. Потому «Территория» существует в формате мультижанровой платформы. И вот уже скоро 10 лет, как ММОМА выступает ее стратегическим партнером. Тем более что этот фестиваль еще и школа современного искусства, а просвещение и воспитание – важнейшие задачи любого музея.

Кроме того, ММОМА давно работает с театральными практиками. Из последних крупных проектов этого года – выставка, посвященная 65-летию «Современника», нетеатроведческая по формату, а созданная как документально-художественная инсталляция, в рамках которой театр встречается с современным искусством. ММОМА одним и первых среди отечественных музеев начал привлекать театральных художников для создания выставочных экспозиций. Еще в 2010 году нашу выставку «Если б я только знал» оформила арт-группа Only brothers, которую образовали выпускники Мастерской Дмитрия Крымова (театрального режиссера. – Прим. SPEAR’S Russia).

Именно тогда мы впервые сотрудничали и с Алексеем Трегубовым, с которым после осуществили множество интересных и важных проектов: так он был, например, автором художественной концепции, архитектором и куратором выставки, посвященной «Современнику».

До прошлого года в арт-дирекцию «Территории» входил директор ММОМА Василий Церетели. Сейчас вы стали ее членом. Это усиление позиций музея в рамках этого проекта или начало реализации нового курса с вашей стороны? Как собираетесь менять «Территорию»? Есть ли у вас какое-то собственное видение развития фестиваля?

Василий Церетели продолжает принимать участие в жизни фестиваля, а мое активное присутствие в проекте началось с самого первого года сотрудничества и никогда не прерывалось. Таким образом, взаимоотношения фестиваля и музея развиваются очень естественно, логично и гармонично. Для меня быть членом арт-дирекции – получить новый опыт, увидеть многие процессы изнутри, заглянуть в театральную сферу. Никто из членов арт-дирекции не проводит свою отдельную линию. Наша работа предполагает коллегиальный формат: тесное взаимодействие друг с другом, постоянный обмен мнениями, опытом, идеями, экспертизой. И так, в ходе обсуждений и дискуссий, рождается новое и интересное, как, например, сформированная нами программа 16-й по счету «Территории».

То, что современному театралу надо интересоваться современным искусством, очевидно, так как постдраматический театр сформировался под влиянием перформативных практик в contemporary art. Надо ли музейному менеджеру и куратору знать театр, любить его? Вы театрал?

Пожалуй, всем нам стоит быть зрителем, максимально стремящимся к новым знаниям, и неважно, в какой сфере ты профессионально существуешь. В целом могу назвать себя театралом, и этот интерес к театральным практикам сформировался еще до начала моей работы в музее. Всегда хожу на максимальное количество спектаклей «Территории». И всем советую постараться смотреть все, что есть в афише фестиваля.

Как и многие российские зрители, я полюбила бельгийского режиссера Яна Фабра благодаря «Территории», с ним познала совершенно другой театр. Вы что-то открывали принципиальное новое для себя на фестивале?

Конечно! Огромное количество имен, которые я слышал и знал, но не имел возможности по ряду причин увидеть их спектакли вживую, и в итоге «Территория» их сюда привезла. Список таких имен у меня довольно объемный. Из последнего назову Мег Стюарт. Она важнейший современный хореограф, и ее приезд в Россию в рамках фестиваля стал знаковым событием нашей культурной жизни.

А сейчас в рамках «Территории» в ММОМА можно увидеть перформативный фотопроект французского хореографа Жозефа Наджа «Мнемозина».

Приезда «Мнемозины» я очень ждал. Проект существует как раз на стыке разных дисциплин, объединяя и выставку, и перформанс, и современный танец. И он органично вписался в пространство нашего музея.

Теперь давайте поговорим о деньгах, о самом животрепещущем вопросе для всех культурных институций и проектов. ММОМА – государственная организация. Между тем многие проекты музея реализованы на частные деньги. Был даже фестиваль Art.Up Art.In, где большие компании выступали и как спонсоры, и как участники. Каков ваш расклад в процентах сегодня: бюджетное финансирование и частные средства? И каким он был бы идеальным?

Точные цифры сложно озвучить, потому что мы всегда стараемся идти на повышение этого процента. И делаем в разы больше, чем позволяет нам госбюджет. В первую очередь финансирование привлекается на проектную деятельность. Однако наш образовательный центр в Ермолаевском переулке, который для музея является флагманским проектом, стратегическим и долгосрочным, был изначально запущен на спонсорские средства: мы сделали ремонт и реализуем сейчас большинство программ. Кроме того, 80% нашей издательской деятельности также осуществляется на привлеченное финансирование. А музей – активный издатель: в год в среднем мы выпускаем от 3 до 5 книжных проектов.

Покупка новых предметов для коллекций пре­имущественно осуществляется на какие деньги?

На бюджетные. При этом внебюджетные форматы пополнения коллекции бывают разные – например, передача произведения в дар. Это может сделать как меценат, так и сам художник или галерея. Даже подарок в музее проходит экспертизу – у нас работает комиссия, отсматривающая предметы и принимающая решение. Из недавнего важного дара – работа Михаила Толмачева, которая была представлена на его выставке в Музее Вадима Сидура (входит в ММОМА.– Прим. SPEAR’S Russia). Дарителем выступил наш давний партнер Газпромбанк Private Banking, который имеет собственную значительную корпоративную коллекцию.

Роман Должанский, главный идеолог «Территории», как-то жаловался в интервью SPEAR’S Russia, что иногда ему приходится звонить меценатам и буквально выпрашивать недостающие суммы. А вы звоните? Или благодаря тому, что музей возглавляет семья Церетели, у вас с поиском финансирования все гораздо проще?

В музее есть отдел развития, который и занимается направлением фандрайзинга. Мы придерживаемся модели индивидуального подхода к каждому из партнеров, предлагаем систему win-win, когда процесс сотрудничества становится выгодным обеим сторонам. Для нас это исключительно важный вопрос, потому что с каждым партнером необходимо проговорить его задачи, услышать, чего он ожидает от спонсорства проекта. В первую очередь я говорю про общение с крупными корпорациями, сотрудничество с которыми мы выстраиваем в системе учета взаимных интересов. При таком подходе разговор со спонсорами можно вести на равных, их не нужно просить, а можно предлагать.

Я считаю очень важным для музея объяснять значение искусства для жизни не только широкой общественности, но и партнерам, помогать им разобраться в нем. Поэтому у нас много образовательных программ, которые специально готовим для крупных компаний.

То есть вы занимаетесь корпоративным просвещением?

Да, в том числе. Есть большое количество реализованных кейсов. Мы проводили подобные проекты для наших постоянных партнеров, например, для Газпромбанка и компании «НОВАТЭК». Для последней мы делали специальный корпоративный лекторий: музейный специалист приезжал в офис раз в неделю и читал лекции. Компания «НОВАТЭК» активно занимается поддержкой современного искусства, поэтому руководству важно, чтобы сотрудники понимали, зачем это делается, какую пользу обществу может принести. Просветительские занятия помогают снимать стереотипы с восприятия современного искусства, корпоративная благотворительная деятельность становится понятной всем сотрудникам.

У Лувра в меценатах 60 тыс. человек. Индивидуальная поддержка культурных проектов малыми суммами очень распространена на Западе, но не в России. Какова стратегия ММОМА в поисках финансирования? Я зашла к вам на сайт, кликнула на иконку «Хочешь помочь музею», и страница, где можно внести пожертвование, оказалась ненайденной. Это технический сбой или осознанный подход?

К сожалению, этот проект у нас пока в заморозке. В ММОМА существовал Клуб друзей, но сейчас мы его временно приостановили. Это связано с тем, что обновляется дизайн сайта. Новый будет запущен с нового года или самое позднее с весны, тогда на нем появится и обновленная схема поддержки музея. ММОМА собирается запустить патронские программы, возродить Клуб друзей. А также у нас в планах создание эндаумент-фонда.

Индивидуальное донорство – это вопрос доверия в обществе. Делая пожертвование музею на покупку картины – а такой сбор иногда объявляет, например, тот же Лувр, – я должна доверять институции. В российском обществе с доверием проблема. Вы рефлексируете на эту тему? Пытаетесь исправить ситуацию?

Конечно! Для этого музей должен выстраивать активную коммуникацию, общаться со зрителем, партнерами, художественным сообществом, быть максимально открытой институцией. Музеи могут и стараются этими шагами формировать и развивать общественную систему доверия в целом.

Ваша личная оценка как человека, который занимается поиском финансирования, развитием фандрайзинговых программ, какое состояние должно быть у мецената, чтобы он активно начал тратить его на поддержку культурных проектов? Какой порог входа в клуб меценатов?

Меценатство – это в первую очередь система ценностей, которую формирует в себе человек, поэтому порога входа тут не существует. Необходимо намерение и последующее действие. Размер состояния значения не имеет. И мы в ММОМА рады любой помощи. То же самое могу сказать и о «Территории». Часто приход нового спонсора – это появление нового проекта или нового имени в афише фестиваля. У «Территории» есть планы по созданию попечительского совета и запуску фандрайзинговых программ. И как член арт-дирекции я буду включаться во всем процессы, помогать развитию фестиваля своим опытом, экспертизой и контактами.



19.10.2021


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз





Изнанка провидца

08.12.2023 Savoir Vivre HNWI

13
 

Пилоты частного Gulfstream IV не раз с изумлением наблюдали, как владелец этого бизнес-­джета размером с коммерческий лайнер и по совместительству один из самых богатых людей в мире, приехав на взлетное поле за рулем машины, сам доставал чемоданы из  багажника, чтобы передать их экипажу. На свои 30 млрд долларов он мог бы купить тысячу таких джетов, но мало что нравилось ему больше, чем бесплатная рубашка для гольфа, подаренная хорошим другом. Большую часть времени он проводил в своей родной Омахе, его будни проходили вокруг заседаний совета директоров и поездок к друзьям, – эти события были неизменны и регулярны, как фазы Луны. Этот мужчина в неприметном сером костюме, который топорщится жесткими складками, – легендарный Уоррен Баффетт. Недавно в издательстве «Бомбора» вышла посвященная ему книга «Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире». Примечателен не только главный герой, но и автор – Элис Шредер не писатель, а финансовый аналитик. Шесть лет она изучала акции Berkshire Hathaway и все эти годы интервьюировала Баффетта. Результатом стало довольно откровенное жизнеописание, которое рисует внутренний мир Баффетта едва ли не столь же выпукло, как И картину его финансов и инвестиционных стратегий. С разрешения издательства WEALTH Navigator воспроизводит фрагмент этой книги.