Future Progressive: Александр Чачава


О стыке миров phygital, об экономике впечатлений, о бедных «золотого миллиарда», о сегрегации по технологиям и вере в импакт-предпринимательство.

16.11.2021





Давайте для начала разговора скажем, что такое LETA ­Capital. На чем вы специализируетесь?

Мы классическая венчурная УК, инвестирующая в технологические компании на ранних стадиях. Мы верим, что изобретения, инновации – те самые, которые улучшают жизнь, меняют мир, создаются не в зрелых корпорациях масштаба Apple, Facebook или Google, а именно в стартапах.

При этом у нас есть ярко выраженная специализация, совпадающая с нашей миссией: мы инвестируем, стараемся поддерживать русскоязычных технологических предпринимателей, которые строят глобальный бизнес.

Почему именно русскоязычных?

По нескольким причинам. Одна – глубоко личная. Я сам русскоязычный технологический предприниматель, основавший несколько успешных IT-бизнесов. Один из них даже дошел до выручки 100 млн долларов. Но так получилось, что они остались в нашей географии – Россия, страны СНГ. Оказалось, это не такой большой рынок. Но если мы хотим менять мир, то надо строить глобальную компанию. Причем делать это сразу. И вот я вижу вокруг себя множество талантливых предпринимателей и считаю очень важным поддержать этот их порыв.

Эра русскоязычных технологических предпринимателей только на подходе или уже пришла?

Мы верим, что она наступает. Уже наступила. Вообще, сегодня это уже не надо никому доказывать. Достаточно назвать несколько имен, за которыми стоят предприниматели, говорящие по-русски: Telegram, Revolut, Playrix. Мы не инвестировали в эти компании, но в портфелях под нашим управлением тоже есть несколько звезд. Например, NovaKid или inDriver, которая уже стала «единорогом».

У вас три фонда. Сколько в них денег? В какое количество стартапов вы инвестировали?

Два первых фонда с активами 15 и 50 млн долларов полностью закрыты. Формирование третьего фонда с активами 100 млн долларов мы должны завершить до конца этого года. Во всех трех фондах я крупнейший инвестор. Исторически суммарно мы проинвестировали примерно в 40 стартапов. Из них около половины остаются в активном портфеле. Сделали около 15 списаний, семь выходов.

Результатами вы довольны?

Эффективность инвестиций в венчуре обычно измеряют с помощью коэффициентов суммарной стоимости на вложенный капитал (TVPI), которую обычно выражают в «иксах», эффективности инвестиций (IRR). Показатель TVPI по первому фонду – под 3х, а IRR там около 25%. Во втором фонде TVPI уже под 6х, а IRR около 75%, то есть очень высокий.

Но в цифровую трансформацию вы верите?

Безусловно, когда мы говорим про экономику нового уклада, то в основе этих изменений все равно и прежде всего будет цифровая трансформация. Всего один пример: полвека назад автомобиль был продуктом индустриализации более чем на 90%. Сейчас 50% в стоимости современной машины, даже с двигателем внут­реннего сгорания, – это цифровая технология. Дальше будет только больше.

Где предел? Или правильнее было бы говорить об апсайде?

Не так давно мы выпустили в каком-то смысле эпохальный для нашего фонда отчет о секторе phygital. Этим термином обозначают технологии на стыке цифрового и физического миров. Такая попытка заглянуть за горизонт в стиле Рэя Курцвейла. Так вот мы считаем, что в ближайшие 25 лет на этот сектор будет приходиться в среднем около половины мирового ВВП. Cкорее всего, это будет надстройка над текущей экономикой. Вот вам и апсайд – огромный потенциал.

Мы перечисляем технологии, которые могут составлять технологическое ядро phygital в 2021–2023 годах. Это дополненная и смешанная реальность, IOT, умные сенсоры, QR-коды, RFID-метки, 5G, интерфейсы человек-машина плюс когнитивные вычисления, киберфизические системы.

Звучит примерно как песни Скриптонита: красиво, но не очень понятно. Поясните, что это такое?

Давайте, вспомним, что радикально изменило нашу жизнь в последние два-три года. Наверное, почти все стали пользоваться доставкой, приложениями такси, приложениями для планирования каких-то поездок. То есть телефон, цифровые сервисы уже в значительной степени заменили аналоговые сервисы, которыми пользовались всего лет пять назад. Мы больше не идем общаться с чиновником за какой-нибудь справкой, а предпочитаем получить ее через «Госуслуги». Мы видим всплеск онлайн-обучения. И такие примеры можно приводить бесконечно много.

Уже сейчас количество проданных VR-шлемов исчисляется многими миллионами, и мы видим за ними очередь. И это уже не игрушка на пять минут, как это было еще несколько лет назад. За последние три-четыре года шлемы научились транслировать видео в таком качестве, что уже не тошнит: мозг верит, что это не виртуальная, а самая настоящая реальность.

Шлемы научились позиционировать себя в закрытом пространстве, что дает безопасность использования. Плюс это огромная возможность для совмещения виртуального и реального миров. Уже сейчас это активно используется – есть реальные бизнес-кейсы. VR-шлемы используют в реальных магазинах, интернет-играх, обучении персонала.

Скажем, чемпион F1 Макс Ферстаппен использует программу-симулятор iRacing, в которой «накатал» около 95% своих тренировочных километров. И наверное, это не меньше 70% его успеха.

Думаю, что мы увидим много профессий, где будет ровно такая история. Причем больше всего phygital изменит жизнь наиболее офлайновых людей. Искусственный интеллект – прямая угроза их занятости.

Вы имеете в виду синих воротничков?

Да, но не только. Первые, кого искусственный интеллект оставит без работы, – это люди низкой квалификации, работающие за компьютером. То есть копирайтеры, переводчики, трейдеры, программисты. Не топовые, но ремесленные.

Традиционные банки уже непонятно кому нужны, кроме самих банкиров. Вот все эти люди в первую очередь в зоне риска. Это вопрос ближайших 10 лет.

А кто находится в безопасности?

Все творческие люди – ученые, топовые программисты. Думаю, что верхушка всех специальностей останется человеческой еще довольно долго. Потому что все равно заказчиком в этой цепочке останется человек. Но вот исполнителем во многих отраслях будет или искусственный интеллект, или какие-то высокоавтоматизированные процессы и механизмы.

Как это прекрасное (или ужасное) будущее повлияет на экономику впечатлений? Как это наступающее на нас будущее станет влиять на тех, кто захочет получать примерно те же самые впечатления?

Кто-то уже дал ответ на этот вопрос, что у богатых будут офлайновые впечатления, а у бедных – онлайновые, цифровые.

То есть ни устойчивости, ни равенства на горизонте благодаря прогрессу в технологиях пока не видно?

Формально технологии должны снижать неравенство и снижают в ряде случаев. Но правила рыночной экономики, существующий экономический и политический уклад все равно забрасывают этот маятник обратно. Да и технологии прежде всего доступны тем, кто может за них больше заплатить.

Есть направления, на которые вы смотрите на отдаленную перспективу? Какая-то невероятная тематическая идея, вокруг которой вы собирали бы будущий фонд? Где эти вертикали будущего? Нейроинтерфейсы, о которых говорите в своем отчете, или что-то еще более с трудом вообразимое?

Если мы говорим про новые вертикали, то я назвал бы нейро- и экотехнологии в широком смысле слова. В частности, да, мы думаем про интерфейсы, про технологии для бедных стран. В принципе, часть нашего портфеля – как раз компании, которые улучшают жизнь беднейших людей. Тот же inDriver – эдакий Uber для бедных стран, если по-простому. Или NovaKid. Или Simbi – наша новая инвестиция.

Что это?

Полублаготворительный, полукоммерческий проект. Там люди и компании начитывают книжки на английском. Затем эти аудиофайлы используются для обучения разговорному английскому африканских детей. Там есть две части – коммерческая и благотворительная.

Вообще, я верю в социальное предпринимательство, в том числе технологическое. Как инвесторы, мы будем больше смотреть и в общем уже смотрим на компании, которые работают в этой парадигме. Причем это не противоречит тому, что это может быть венчурная история.

Вы следите за фундаментальной наукой? Ждете каких-то прорывов? Верите в них?

Я верю, что прорывы будут. Скорее всего, их придется ждать еще десятилетия – полвека как минимум. Их прикладных приложений – еще дольше. Эти ученые будут на своих конференциях говорить, что открытие какой-то новой микрочастицы или описание ее траектории – прорыв. Но массам эти открытия, за которые, может быть, дадут Нобеля, скорее всего, ничего не скажут. Для нас это будет информация малопонятная, малоприменимая. А что-то в виде наноматериала нового появится через 25 лет.

Школьные учебники физики к 2050 году перепишут?

Мне кажется, там сам процесс обучения так сильно изменится, что сначала надо будет объяснять, что такое учебник, а только потом – что там написано.

Вы читаете фантастику? Какие фильмы, книги могут сбыться, на ваш взгляд?

Никакие. Если бы фантасты прошлого писали о том, что мы в будущем будем людьми со скрюченными шеями, оттого что мы постоянно сидим, уткнувшись в маленький экранчик, то такие книжки никто читать бы не стал. Мы не любим читать про себя правду. Поэтому фантасты пишут про великих героев, которые бороздят космические просторы.

Но все-таки если почитать фантастику пятидесятилетней давности, то там была несколько другая модель будущего. И мы, мягко скажем, крошечную толику усилий вложили в ту модель. А главные силы мы вложили в инновации, в продвижение всего того, к чему так прилипчивы сейчас. Я уже про детей и про подрастающее поколение молчу.

Они лучше нас?

Да, лучше. Они всегда лучше нас. Но чем именно они лучше нас, нам не очень понятно. Боюсь, поэтому мы этого не одобряем. Но они не нуждаются в нашей оценке. Мы же нуждаемся в том, чтобы к нашему мнению кто-то прислушивался.

Александр Чачава, основатель, главный акционер, управляющий венчурной инвестиционной компанией LETA Capital


В 2021 году ВТБ Private Banking при поддержке SPEAR’S Russia выпускает проект о будущем. Future Progressive – это обстоятельные разговоры с людьми, создающими наше Сегодня, о том, каким может быть наше Завтра. Герои проекта – крупные бизнесмены и ученые. В фокусе внимания – темы технологического, экономического, общественного и культурного прогресса, пути и стадии личного развития, возможные трансформации бизнеса и возникновение новых бизнес-моделей, оценка влияния мегатрендов на человека и рынки, выбор направления движения и жизнь после достижения цели. SPEAR’S Russia публикует избранные интервью из этого проекта (печатается с сокращениями).



16.11.2021

Источник: SPEAR'S Russia


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз





«Изучение богатых россиян проливает свет на мысли глобальных элит»


_nig0790
 

После прочтения книги «Безумно богатые русские» у редакции WEALTH Navigator возникло немало дополнительных вопросов к автору. Элизабет Шимпфёссль любезно согласилась ответить на них во время пространного интервью.