Все, что может быть оцифровано, будет оцифровано. Этот простой тезис объясняет очень многое из того, что происходило с нашим обществом и экономикой в последние десятилетия. Мы все меньше используем наличные для оплаты товаров и услуг; нам больше не нужна аналоговая антенна, чтобы смотреть видеоконтент; мы не проявляем фотопленку, чтобы распечатать фотографии. В моем инвестиционном портфеле много эмитентов, но единственная ценная бумага, которую я держал в руках, – это приватизационный чек, или «ваучер», 1992 года.

Сейчас становится очевидно, что цифровизация – подготовительный шаг для следующего этапа развития. Все, что может быть запрограммировано, будет запрограммировано.

Программируемые деньги

Нельзя сказать, что эта концепция абсолютно нова. Проще всего понять идею «программируемых денег», если представить себе деньги, у которых есть какое-либо ограничение или условие использования.

В истории довольно много попыток придать деньгам «программируемые» функции.

Например, если в США вам выписали чек на предъявителя, то обналичить его сможете только вы – для всех остальных он так и останется листком бумаги. Другой пример – талон на питание: воспользоваться им сможет любой, но только в рамках целевого назначения.

Теперь давайте представим, что в каждую отдельно взятую денежную единицу имплементируется набор условий и ограничений. Например, возможность использовать материнский капитал только на приобретение определенных товаров или услуг, запрет несовершеннолетним на покупку табака и алкоголя.

На макроуровне это открывает принципиально новые возможности управления монетарной политикой. «Вертолетные деньги» будут сразу доставляться в цифровые кошельки граждан, а меняя процентную ставку, «встроенную» в денежные средства, можно управлять нормой сбережения у населения.

Программируемые финансы

Идея реализации смарт-контрак­тов тоже не нова, и ее можно найти в обычном мире.
Самый простой пример смарт-контракта – вендинговые аппараты. В них заложена очень простая логика: если внутрь попадает необходимое количество денег, то машина выдает покупателю товар. В финансовом мире таким примером могут быть эскроу-счета, которые раскрываются только при соблюдении определенных условий.

Программируемые финансы – все классические финансовые услуги: банковская деятельность, биржевая торговля, страхование и прочее, но работающие в логике смарт-контрактов. Самая благодатная почва для программируемых финансов – блокчейн.

Децентрализованные финансы, или DeFi, несмотря на 70 млрд долларов активов, находящихся сейчас внутри DeFi-протоколов, все еще выглядят как экспериментальная песочница. В ней большое количеств команд изобретают новые технологические решения для реали­зации классических финансовых продуктов. Но уже сейчас понятно, что та же самая идея, лежащая в основе биткоина, по устранению центрального посредника проявляется в DeFi с еще большей эффективностью.

Оказалось, банк не нужен, чтобы взять или дать в долг, а чтобы эффективно обменять один актив на другой, не обязательно содержать маркетмейкеров. Если вы застраховали риск отмены или задержки своего авиарейса, не нужно собирать справки и писать заявление в страховую компанию. Выплата страховой суммы пройдет автоматически, так как смарт-контракт получит всю необходимую информацию о страховом случае из официальных источников авиакомпании.

Финансы – одна из самых консервативных и зарегулированных сфер профессиональной деятельности человека. Инертность здесь является нормой: индустрия не меняется столетиями. DeFi, пока не ограниченные регуляторными нормативами и инструкциями, но вооруженные смарт-контрактами, со скоростью ядерной реакции создают на наших глазах альтернативную финансовую систему.

Программируемое искусство

Чтобы попытаться представить себе, куда нас может завести развитие DeFi и какие новые бизнес-модели предложить миру, имеет смысл посмотреть на искусство. Технологический стек у DeFi и у крипто-арт-сообщества один и тот же, но искусство, в отличие от цензурируемых финансов, всегда отличалось отсутствием каких-либо границ.

В октябре 2018 года картина Бэнкси, проданная на аукционе Sotheby’s за 1,4 млн долларов, сразу же после окончания торгов прошла через шредер, который был встроен в раму. Своего рода смарт-контракт, триггером на исполнение которого послужил последний удар аукционного молотка.

В марте текущего года другая картина того же Бэнкси была сожжена в прямом эфире, однако перед этим конвертирована в невзаимозаменяемый токен (NFT), то есть, по сути, стала виртуальным активом.
Методика сжигания токенов широко применяется в различных моделях токеномики для управления балансом спроса и предложения. Это не так эффектно, как с картиной, конечно, но очень эффективно для целей снижения объема обращающихся токенов.

Современный крипто-арт позволяет не только надежно зафиксировать права на тот или иной арт-объект, но и существенно расширяет рамки доступных автору выразительных инструментов. У любой картины может быть неограниченное количество слоев, каждый из которых может иметь свою уникальную стоимость, обусловленную, например, количеством доступных копий слоя.

Более того, каждый такой слой может иметь свои уникальные «запрограммированные» свойства. Цвет и освещение картины меняются вместе со временем суток. На картине может быть еле заметный саженец, но он вырастет со временем и превратится в дерево. Изменения на полотне картины могут быть привязаны к любым внешним данным: к вашему пульсу, к текущей погоде за окном, к объему прибыли вашего бизнеса или динамике котировок вашей любимой акции.

Деньги, финансовый рынок, искусство – все, что мы знаем и чем пользуемся, все, что было когда-то оцифровано, теперь будет запрограммировано. Большинство из существующих на сегодняшний день 10 тыс. криптовалют, скорее всего, исчезнут, но основной практический урок блокчейн уже преподал этому миру.

Кирилл Шмидт, основатель консалтинговой компании Wealthcare.ru