Мы еще многого не знаем, но дату начала новой мировой нефтяной войны знаем точно – 6 марта 2020 года. Это день, когда было объявлено о недостижении договоренности между странами ОПЕК и государствами, не входящими в ОПЕК. В результате существующие договоренности между нефтедобывающими странами прекратили действие, и, начиная с 1 апреля, каждый будет работать сам по себе, на свой страх и риск. Начался период низких цен на нефть.

И рынок, и не рынок

Нефтяной рынок весьма специфичен. На классическом рынке, как мы знаем, цена зависит от соотношения спроса и предложения. Стоимость нефти, напротив, определяют картельные соглашения внутри ОПЕК и ее модификации ОПЕК+, в рамках которой страны – крупные производители нефти – сговариваются о цене на нефть. Строго говоря, подобные соглашения внутри стран преследуются антимонопольной службой. Тем не менее эта конструкция в течение многих лет существует – аналитики и участники рынка относятся к ней положительно. Она позволяет стабилизировать рынки, обеспечить доходность производителям и инвестиционный процесс в нефтяной отрасли, а также не разорить потребителей нефти, которых много в разных странах мира.

Сейчас рынок нефти зависит от трех крупных производителей – Саудовской Аравии, США и России. В рамках такой конфигурации, когда двое договариваются друг с другом, третий вынужден присоединяться. Но когда не могут договориться все трое, случается то, что называется нефтяной войной, в которой уже каждый воюет за себя.

Именно такой конфликт мы и наблюдаем. После недостижения договоренности в рамках ОПЕК+ Саудовская Аравия сразу заявила, что повысит добычу и предоставит Китаю и другим странам дисконты. В результате и без того избыточный рынок нефти будет залит дополнительными объемами черного золота. Спекулянты и трейдеры стали с опережением снижать цены. Парадоксально, но теперь в течение какого-то времени цена на нефть действительно будет искать равновесие между спросом и предложением. И эта цена, существенно отличающаяся от «довоенной», по-своему перекроит рынок производителей и потребителей продукта.

Кому война, а кому и мать родна

Чтобы понять, кто может выиграть в нефтяной войне, сначала нужно разобраться, кто в ней участвует. Это нетривиальная задача.

Основные игроки на этом рынке – Саудовская Аравия, США и Россия – неравнозначны и внутренне устроены по-разному. Первый игрок – это Саудовская Аравия, а точнее, Saudi Aramco, крупнейшая нефтяная компания в мире и системообразующая для Саудовской Аравии госкомпания, которая обеспечивает львиную долю доходов ее бюджета (70–80%).

Второй участник – Россия. Здесь ситуация иная: нефтяная отрасль во многом приватизирована, и все игроки имеют свою точку зрения на события. Тем не менее Россию надо рассматривать как игрока, который выступает единым фронтом: так сложилась ситуация и традиции.

Третий участник – США. Там ситуация совершенно другая: единого игрока нет, а есть большое количество крупных традиционных, и мелких игроков – как правило, сланцевых.

Кто в результате войны выиграет, а кто проиграет? Проиграет тот, у кого себестоимость добычи выше. Из всей троицы самой высокой ценой на нефть, балансирующей бюджет, обладает Саудовская Аравия – выше 80 долларов за баррель. У России этот показатель – около 42 долларов за баррель. У нефтяных компаний США в среднем точка безубыточности – около 50 долларов за баррель. Следовательно, при цене на нефть 35 долларов за баррель в минусе будут все, но кто-то в большем (Саудовская Аравия), кто-то в меньшем (США), а кто-то в небольшом (Россия).

Но даже не это важно. Важно время, которое война продлится и то, сколько будет стоить ее продолжение. Убыток можно пересидеть за счет запасов и возможностей профинансировать бюджетный дефицит. Саудовская Аравия уже давно занимает деньги за счет размещения облигаций с доходностью 3,45%. Это и есть для нее стоимость продолжения войны.

Для небольших американских сланцевых компаний стоимость заимствований доходит до 10% годовых, им будет существенно сложнее. Зато нефтяные гиганты США привлекают деньги недорого и могут долго ждать. Россия может финансировать свой дефицит по ставке 3,5%; кроме того, у нее есть ФНБ.

Итак, лучше всего к продолжительной войне подготовлены крупные нефтедобывающие компании, затем Россия, потом Саудовская Аравия, и далее – сланцевые игроки США. Кто имеет лучшие перспективы на выживание в этой войне и кто может оказаться бенефициаром? Тут многие торопятся с выводами, говоря, что эта война может быть выгодна России и некоторым нефтедобывающим гигантам.

На мировой карте есть много других игроков, которые небезразличны к нефти. Кто будет в выигрыше больше всех? Не Саудовская Аравия, не США и не Россия. Больше всех выиграет Китай как крупный потребитель нефти, газа, угля и другого сырья. В выигрыше от низких цен окажется и Индия, также сильно зависящая от импорта нефти. К категории бенефициаров можно отнести и Украину или Белоруссию. Зато очевидно проиграют Норвегия с высокой стоимостью добычи в Северном море, Канада с дорогой тяжелой сернистой нефтью, которая будет вымыта с рынка, а также Венесуэла, еще в большей степени, чем Саудовская Аравия, зависящая от доходов от продажи нефти.

Есть нейтральные страны – их очень много: они балансируют по внешнеторговому обороту, связанному с ценой на нефть. Но главный выигрыш у Китая. Мог ли он повлиять на сделку? Вряд ли.

Предварительные итоги

Нефтяная война началась в идеальный момент: и без нее было шатко, а все участники находились на взводе, что привело к резкой реакции на валютных, сырьевых и фондовых рынках.

Война только начинается: она однозначно глобальна; мир трансформируется на глазах. В ходе нее мы увидим участников, неочевидных в начале. Уже сейчас победителями в войне видятся игроки, которые ее даже не начинали. Для многих стран, больших потребителей нефти, снижение цен на нефть – допинг, отдушина, спасение для экономики.

Плохо или хорошо снижение нефтяных цен для России – мы пока не знаем. Да, ФНБ с учетом действующего бюджетного правила перестанет пополняться и начнет, наконец, исполнять свою прямую функцию – финансировать соцрасходы в период низких цен на нефть. Денег, по заверениям чиновников, хватит на 6–10 лет.
Госбюджет недополучит часть доходов, но ничего страшного в этом нет. Бюджет в прошлом году был исполнен с профицитом. Целый ряд отраслей выиграют от девальвации национальной валюты – это те кто ориентирован на экспорт. Ряд отраслей проиграют – прежде всего, импортеры. В целом рыночный курс остановится там, где балансируют интересы экспортеров и импортеров.

Ничего катастрофичного для экономики России в нефтяной войне нет. Экономический рост будет скорректирован вниз, зато его перспективы существенно увеличатся, поскольку снизившийся спрос проще наращивать. Следовательно, рано критиковать российское правительство и российские нефтяные компании. Надо внимательно наблюдать за событиями: их будет много, война может принять самые причудливые формы.

Что делать инвесторам?

Сейчас рынки находятся в прострации. Нефтяной шок «удачно» наложился на кризис с коронавирусом, но если последний стал абсолютно неожиданным, то нефтяной кризис, возможно, кто-то из сырьевых игроков заранее просчитывал. У этих шоков есть целый набор последствий – политических, медицинских, экономических. И как следствие, рыночных. Остановимся на последних.

Два шока наложились друг на друга, и их сложно отделить один от другого. Вспышка коронавируса привела к резкому сужению спроса на целый ряд товаров и услуг, а также комплектующих в производственных цепочках. Мы не в состоянии пока оценить масштаб этих событий, поскольку экономическая статистика за период эпидемии коронавируса еще не выходила. О масштабах и последствиях можно только догадываться. Для целого ряда отраслей они тяжелы, начиная с самых очевидных, связанных с путешествиями, – например авиаперевозок, гостиничного и туристического бизнеса, – и заканчивая не самыми явными: в частности, автомобилестроением в Германии, которое нуждается в большом количестве комплектующих из Китая. Им сложно оперативно найти замену.

Кроме того, разгорается вторая волна эпидемии коронавируса, уже европейская. На данный момент закрыта Северная Италия, самая экономически активная часть страны. 20 млн человек ограничены в передвижении, работе и потреблении. Пик эпидемии еще не пройден, и мы не знаем, как долго она будет продолжаться.
Анализ затрудняет и то, что если коронавирус способствовал рецессии мировой экономики, то нефтяная война усилит падение одних стран и поможет удержаться другим. Таким образом, нужно учитывать оба движения. В марте начнут выходить отчеты крупнейших корпораций за 2019 год. Они еще больше смешают карты, потому что при сравнении текущего положения и конца 2019 года многие компании будут казаться неприбыльными.

В этой ситуации самая разумная стратегия для инвестора – остановиться и не делать ничего: не продавать и не покупать. Продавать уже поздно, покупать еще рано. Поэтому самое правильное поведение – ждать, пока цены придут в равновесие. Сегодняшняя стоимость активов никаким образом не привязана к фундаментальному анализу, все ценовые колебания – это чистые эмоции. Нужно дождаться появления свежих аналитических моделей, учитывающих изменившуюся ситуацию и новые цены на нефть.

Будем внимательно наблюдать за событиями – ведь мы живем в интересные времена.