Идея о двойственности человеческого мышления не нова. Мало кто не ощущал своеобразного «раздвоения» личности, подойдя в кафе к прилавку с соблазнительными десертами после целого дня исключительно правильного питания. Каждый человек хотя бы раз слышал о метафоре, согласно которой за левым плечом сидит дьявол, склоняющий к злым поступкам, тогда как за правым находится ангел, увещевающий совершать добро. Но пока эти воображаемые небесные силы борются за право управлять поведением человека, в нашем мозге 100 млрд нейронов управляют нашими решениями совершенно по-настоящему. Однако не существует четкой линии, по которой можно было бы разделить нервные клетки в мозге на «ангельские» и «дьявольские». Почему же тогда это «раздвоение» зачастую так четко ощущается нами на эмоциональном и даже физическом уровне?

Возможно, ответ кроется в сложном пути эволюционного развития, которое ставило перед человеком все новые и новые вызовы. Известный антрополог Роберт Сапольски, описывая в одной из своих лекций различные типы внутривидовых отношений, сказал: «Человек не относится в полном смысле к моногамным видам животных, но также и не является полностью полигамным видом. Кем же тогда является человек? Трагическая правда в том, что мы запутавшийся вид». Но, возможно, в том, что человеческая природа так сложна, нет ничего трагического. Ведь именно разносторонность человеческого мышления, способность совмещать столь противоречивые цели и стремления и привела нас к эволюционному успеху. Мы не можем отказаться от пирожного вечером, но можем отказаться от сиюминутного заработка, предпочитая получать образование, которое принесет материальную отдачу только через несколько лет. Мы можем вести себя эгоистично, заставляя партнера подстраиваться под наши вкусы, желания и привычки, но не задумываясь проявить альтруизм, бескорыстно помогая незнакомцу, попавшему в беду.

Заслуга когнитивного психолога Дэниела Канемана, получившего Нобелевскую премию в 2002 году, состоит в том, что ему удалось выявить закономерности в противоборстве двух систем мышления («рефлексивной» и «рефлективной», «быстрой» и «медленной», «интуитивной» и «рациональной»), настолько устойчивые, что, проведи мы его эксперименты в совершенно другой стране с другой выборкой участников 50 лет спустя, мы увидели бы те же самые результаты, что и подтверждено многочисленными исследованиями. В научно-популярной литературе эти закономерности получили название «ловушек мышления», или «когнитивных ловушек». Как и зрительные иллюзии, в которых параллельные прямые стремятся пересечься, а квадраты упорно кажутся более светлыми или темными, чем в реальности, ловушки мышления заставляют нас видеть мир не таким, какой он есть на самом деле. Многие наши суждения, основанные на работе быстрой интуитивной системы, оказываются в корне неверными, и принимать на их основе жизненные решения, в том числе и те, что касаются инвестиций, было бы неправильно, а в некоторых случаях даже опасно.

Однако по сравнению со зрительными иллюзиями, которые в большинстве случаев было бы возможно преодолеть, только лишь вмешавшись в работу зрительной системы – от рецепторов сетчатки глаза до первичной зрительной коры в мозге, влияние когнитивных ловушек на наши решения можно скомпенсировать. Для этого необходимы два ингредиента. Первый – знание о том, какие ловушки в принципе существуют. Второй – понимание того, что каждый из нас склонен попадать в них так же, как и все остальные люди. С первым ингредиентом справиться довольно просто: достаточно прочитать несколько статей или книг, в которых описываются соответствующие примеры. Однако со вторым ингредиентом часто возникают сложности даже у самых искушенных знатоков темы. Все дело в том, что большинство людей склонны к излишней уверенности в своих способностях и знаниях (кстати, этому в книге посвящена отдельная глава). Даже зная о существовании ловушек мышления, нам сложно представить себе, что именно мы в следующую минуту попадемся в одну из таких ловушек. И только лишь столкнувшись со сложностью устройства человеческого мозга, мы начинаем осознавать, насколько глубинные фундаментальные механизмы управляют нашим мышлением и в конечном счете выбором.

Именно о таких механизмах в упрощенной и доступной форме и рассказывает эта книга, перенося их на поле инвестиционных решений. Автор опирается на многочисленные исследования в сфере нейроэкономики (иными словами, «нейробиологии принятия решений»), убеждающие нас в том, что корни «интуитивной» системы мышления, которая часто приводит к инвестиционным потерям, лежат в различных мозговых структурах, развившихся за много тысячелетий до того, как появились финансовые рынки. Можем ли мы ожидать от самих себя, что успешно поплывем против течения, заданного нам миллионами лет эволюции? Согласимся, это было бы довольно самонадеянно. Однако автор не предлагает плыть против течения. Вместо этого он дает простые рекомендации о том, как скомпенсировать влияние «иррациональной» системы мышления на свои инвестиционные решения. Невозможно усилием воли заставить себя не расстраиваться из-за серьезного падения стоимости портфеля, точно так же как невозможно не вздрогнуть, услышав резкий звук в полной тишине, или же управлять ускорившимся сердцебиением при встрече с хищником. Но вполне в наших силах создать условия, при которых эти эмоции не будут приводить к импульсивным финансовым решениям.

Улучшит ли информация из этой книги ваши финансовые результаты, предугадать сложно, но она точно послужит читателям напоминанием о том, что 100 млрд нейронов, от которых зависят наше мышление, выбор и ход жизни, знают о нас гораздо больше, чем мы о них. И было бы безрассудством игнорировать закономерности нашего поведения, продиктованные природой.

Ксения Паниди, старший научный сотрудник Центра нейроэкономики и когнитивных исследований ВШЭ