Деньги Европы


О Фонде восстановления Евросоюза, а также об отраслях экономики, которые преуспели или пострадали больше остальных, рассказывает Гжегож Селевич, экономист, эксперт Coface по рынкам стран Центральной и Восточной Европы, России и СНГ.

09.09.2020





Аутсайдеры

Пандемия повлияла на всех без исключения. Наиболее пострадавшим является транспортный сектор – карантинные ограничения сильно изменили подход людей ко внутренним и международным путешествиям.

Многие рыночные сектора испытывали проблемы еще до кризиса, главным образом из-за глобального циклического замедления темпов экономического роста в 2019 году и эволюции структурных трендов. В первую очередь речь о металлургии, автопроме, розничной торговле и текстильной промышленности.

Анализируя то, как сильно кризис повлиял на товарооборот и объемы задолженности бизнеса, видно, что сильнее всего пострадали автопром и металлургия. Крайне высокие объемы корпоративной задолженности вынуждают многих автопроизводителей продавать активы и реструктуризировать бизнес – именно о таких планах сообщал, например, крупный немецкий поставщик Continental.

Сильнее всего пострадают относительно малые производители и поставщики. В сегменте поставщиков автокомплектующих и запчастей можно ожидать существенного роста числа банкротств: у многих малых предприятий не хватит ресурсов, чтобы пережить кризис такого масштаба. Обычно относительно небольшие поставщики обслуживают всего одного крупного производителя и просто не могут позволить себе изменить договорные условия на более выгодные в одностороннем порядке. Часто они поставляют критически важные детали и комплектующие и наиболее уязвимы из ключевых звеньев международных производственных цепочек в автомобильной промышленности.

Кроме того, все сильнее снижается потребительский спрос на автомобили с дизельными двигателями, и это уменьшает доходы предприятий, поставляющих запчасти и компоненты для данного вида транспортных средств. Электромобили теснят привычные всем нам авто с двигателями внутреннего сгорания, что со временем будет все негативнее влиять на поставщиков деталей для производства бензиновых двигателей. Думаю, спрос на электромобили и гибридные модели восстановится до докризисных значений быстрее, чем спрос на традиционные автомобили – в том числе за счет мер господдерджки. В результате автоконцерны, которые инвестировали в развитие направления электромобилей еще до начала пандемического кризиса, в целом окажутся в более выгодном положении, нежели производители, которые развитием данного направления не занимаются. В наиболее благоприятной позиции будут находиться новаторы автоиндустрии – например, Tesla.

Розничная торговля и текстильная промышленность также переживают структурную эволюцию, связанную с технологическими трендами. В и без того непростых условиях пандемического кризиса предприятиям в этих секторах приходится спешно менять свои бизнес-модели, чтобы адаптироваться к изменяющимся запросам потребителей. Оба сектора серьезно пострадали от коронакризиса. Из-за карантинных ограничений покупатели не могли посещать точки продаж – а ведь известно, что электронные каналы продаж работаю эффективнее тогда, когда у продавца есть еще и «офлайновый» магазин, куда можно прийти и посмотреть на товар собственными глазами. Успешно работать исключительно в онлайне, без физических точек, пока удается только крупным универсальным площадкам вроде Amazon. Поэтому ритейлерам, в том числе продавцам одежды, сейчас приходится спешно адаптироваться к эволюции потребительских привычек и предпочтений.

Лидеры

Одним из лидеров оказался сектор информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). Сегмент СМИ и прочих платформ для распространения контента смог даже оказаться в выигрыше по промежуточным результатам пандемического кризиса.

Хорошей иллюстрацией тенденции, может послужить глобальный провайдер видеоконтента Netflix, который укрепил свою позицию в качестве одного из ведущих игроков в индустрии домашних развлечений и сейчас находится в еще более устойчивом и перспективном положении, чем до кризиса. Следует, однако, отметить, что не стоит терять из виду риски для сегмента, часть из которых существовала еще до начала коронакризиса. Первым в их ряду следует назвать тенденцию к ужесточению требований по защите персональных данных пользователей. К тому же, если отвлечься от СМИ и медиа-провайдеров, кризис нанес достаточно ощутимый удар по продавцам электроники и IT-оборудования. Я думаю, что после окончания кризиса индустрию компьютерной техники ждет «отскок», однако кратковременная компенсация нереализованного спроса вряд ли в полной мере возместит бизнесу прибыль, упущенную за время карантина.

Бесспорно, лидером по устойчивости в период пандемического кризиса оказалась фармацевтическая индустрия. Впрочем, угрожающие ей структурные риски существуют. Одним из основных является тенденция к усилению государственного контроля за ценами на препараты. Она может только усилиться по итогам коронакризиса – наблюдения показывают, что страны с более низким средним уровнем дохода демонстрируют значительно более высокий уровень смертности от COVID-19. Крупным игрокам отрасли приходится объединять усилия для разработки новых, более высокомаржинальных препаратов. Тенденция к снижению доходов производителей привела к росту объема корпоративной задолженности в секторе и учащению слияний и поглощений. Наконец, немалый риск для традиционных игроков отрасли представляет собой выход на сцену новых распространителей препаратов – таких как Amazon.

Устойчивее других оказался агропродовольственный сектор. Сейчас, когда карантинные меры в большинстве стран уже существенно смягчились, на первый план снова выходят старые и хорошо знакомые производителям риски – в основном связанные с погодными условиями (засухи, наводнения) и болезнями растений и скота (например, чума свиней). Кроме того, еще до кризиса на агропродовольственном рынке наблюдался высокий уровень волатильности цен на сырье – из-за отмеченных выше факторов, а также торговой войны между США и Китаем и экспортных ограничений, введенных некоторыми странами (например, Россией и Украиной в отношении пшеницы, Вьетнамом – в отношении риса и так далее).

Союзные траты

Объем фонда восстановления ЕС, согласованного лидерами европейских стран, составит 750 млрд евро. По сравнению с первоначальным проектом фонда, который Еврокомиссия предложила в мае, согласованная версия предполагает меньший объем субсидий (390 млрд евро), в то время как доля займов (оставшиеся 360 млрд евро), наоборот, повышена. Также на 11 млрд евро был снижен общий объем фонда. Пересмотрен принцип распределения средств – если первоначально предполагалось направлять больше средств относительно небогатым европейским странам, теперь объем помощи будет определяться в первую очередь тем, насколько сильно конкретная страна пострадала от коронакризиса, насколько глубокой оказалась просадка ее ВВП.

Чтобы профинансировать фонд восстановления, Еврокомиссия выпустит общие облигации от имени Евросоюза. Ядром фонда можно считать грантовый блок на общую сумму 312,5 млрд евро, 70% которого будет распределено между европейскими странами в 2021 и 2022 году, а оставшиеся 30% (93,75 млрд евро) – в 2023-м. То, сколько денег получит конкретная страна в 2023 году, будет зависеть от того, насколько сильно снизятся темпы роста ее ВВП в 2021–2022 годах. Таким образом, пока нет окончательных данных о распределении средств.

Наибольшую грантовую помощь получат Италия (84,9 млрд евро), Испания (71,3 млрд евро), Франция (50,7 млрд евро), Германия (47,2 млрд евро) и Польша (26,8 млрд евро). Общая сумма грантов (390 млрд евро) эквивалентна приблизительно 3% ВВП Евросоюза. Я считаю, что макроэкономический эффект от вливания средств будет существенным и поможет быстрее восстановиться до докризисных показателей. Примечательно, что 30% средств фонда пойдут на поддержку цифровизации экономики и перевод ее на экологический путь развития.


Алексей Фомичев, коммерческий директор Coface Россия

В первом квартале текущего года ВВП еврозоны сократился на 3,8%. По итогам года, прогнозирует Европейский центральный банк, экономика региона потеряет около 8,7% ВВП, но уже в 2021-м вернется к росту и прибавит плюс 5,2%.

В страновом разрезе динамика оказалась достаточно неоднородной. Так, экономика Испании сжалась на целых 18,5% по сравнению с прошлым кварталом, Португалии – на 14,1%, Франции – на 13,1%. В то же время ВВП ряда балтийских и восточно-европейских стран сократился не так сильно – например, ВВП Литвы показал убыль на 5,1%, Латвии – на 7,5%, Чехии – на 8,4%.

Для Франции зафиксированное во втором квартале падение ВВП на 13,1% стало рекордным со времен второй мировой войны. Германию, крупнейший рынок еврозоны, кризис отбросил на уровень 2011 года (минус 10,1% относительно предыдущего квартала). Испанская экономика, показавшая самый резкий квартальный обвал среди стран Евросоюза (минус 18,5%), сократилась до объемов 2002 года, итальянская – до уровня начала 1990-х (минус 12,4%).


Coface – международная группа, специализирующаяся на торговом страховании и управлении рисками. Отделения и партнерские представительства Группы работают более чем в 100 странах мира и помогают успешно и безопасно вести бизнес почти 50 тысячам клиентов.



09.09.2020


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз