«Любая экспертиза может оказаться ошибочной»

На мировом рынке подделок не так уж много – 5–6 процентов, а вот в России ситуация диаметрально противоположная: 95 процентов всего, что продается за большие деньги, – фальшивка. На Западе рынок устроен так, что люди приобретают картины через «проверенных» дилеров с хорошей репутацией, подписывают контракт, оформляют страховку. А у нас за все платят наличными, безо всяких документов, что сильно облегчает задачу преступному миру. Чтобы продать поддельную работу Айвазовского в России, нужно подкупить нескольких экспертов, а на Западе придется коррумпировать пару музеев. Это практически невозможно (за исключением тех случаев, когда фальшивка настолько хорошо сделана, что специалисты искренне верят в ее подлинность).

Коллекционер должен в первую очередь обращать внимание на провенанс: если история картины прослеживается со дня создания до момента продажи, значит она подлинная. Желательно, чтобы во времена советской власти (или даже до этого) она была опубликована в альбомах, участвовала в выставках. Я могу посоветовать приобретать полотна живых художников. Все самые великие собрания картин составлялись таким образом. Шедевры попадали к коллекционерам от самих авторов. Это самый надежный способ уберечься от подделки. Любая экспертиза может оказаться ошибочной: сколько раз на моих глазах подлинники объявлялись фальшивками и наоборот. Росохранкультуры издавала каталоги, где были опубликованы сотни подделок, на каждой из которых стояло положительное заключение Третьяковской галереи.

«Знаешь, твоя работа фальшивая»

В России большинство экспертов коррумпированы, ни единому сертификату нельзя доверять. Это одна из самых серьезных проблем. Сегодня объективный научный метод позволяет доказать, что в процессе создания живописного произведения художник находился рядом. Места захоронения практически всех из них известны, можно достать фрагменты их ткани и получить образец ДНК. Если человек писал картину, он не мог на нее не кашлять, не чихать или не дышать. Следы его присутствия все равно будут на холсте. Сравнив ДНК, мы получим результат. К сожалению, проведение таких исследований, во-первых, очень дорого стоит, а, во-вторых, экспертное сообщество старается их не признавать. Потому что в противном случае все они останутся без заработка.

Даже если вы приобрели картину на самых известных аукционах, это не гарантирует ее подлинности. Около десяти лет назад на Sotheby’s продавали полотно «Тигры в засаде» Радена Бостамана Салеха – индонезийского принца крови, который жил в XIX веке, путешествовал по Европе, гостил у самых знатных аристократов и был (да и сейчас остается) очень дорогим художником. За «Тигров» тогда просили около 2 млн долларов. Как раз в тот момент мне в руки попалась та же самая картина Салеха, причем я был уверен, что она подлинная. Возможно, я получил авторский повтор (иногда сам художник несколько раз пишет одно и то же). И вот я выставляю ее на Christie’s, она идет как топ-лот, а ее изображение печатают на обложке каталога. Однако за три дня до аукциона ее снимают с торгов (формально они имеют право это сделать) и говорят мне: «Знаешь, парень, эксперты Sotheby’s утверждают, что твоя картина фальшивая, и если мы допустим ее к продаже, они будут с нами судиться». После этого я потратил три года, чтобы доказать подлинность нашей работы. И в результате выяснилось, что подделкой являлось то полотно, которое было продано на Sotheby’s. Мы имели возможность сравнить обоих «Тигров», поставить рядом, провести химический анализ. Думаете, за это кто-то отвечает? Нет. Если у вас много сил, времени и хорошие адвокаты – подавайте в суд, и тогда организаторы аукциона, если повезет, вернут вам деньги.

«В России тебе каждый день приносят “неизвестный шедевр великого художника”»

В России жили знаменитые фальсификаторы – академик Яковлев, реставратор Эрмитажа Трескин, подделывавшие голландцев так, что невозможно было отличить. Однако это уже «шедевры» декоративно-прикладного искусства, ремесла, а не божественного промысла.

А вот когда Рафаэль писал картины «под Перуджино» или Делакруа – «под Веласкеса», это не было фальшивкой. Таким образом один художник показывал другому, что понял, в чем заключается секрет его мастерства. Подобные вещи иногда появляются на аукционах и стоят дешевле, чем другие работы живописцев. Сравните «Евгения Онегина» Пушкина и какую-нибудь его искрометную эпиграмму, сочиненную впопыхах во время дружеской вечеринки. Правда, если где-то вдруг всплывет такая картина Рафаэля, ее цена в любом случае будет огромной.

Иногда на западных аукционах встречаются неведомые подлинники великих мастеров, но это происходит крайне редко, раз в несколько лет. А в России тебе каждый день приносят «неизвестный шедевр великого художника». Больше всего подделывают русский авангард и Пиросмани, потому что это легче всего. Я с фальшивками сталкиваюсь регулярно. И если репродукция картины не была где-то опубликована до революции, даже не еду ее смотреть.