Вопросы жизни


Как и зачем инвестировать в индустрию здравоохранения и Life Sciences («науку о жизни»). Этим вопросам была посвящена первая весенняя встреча SPEAR’S Club, на которой выступили Арман Воскерчян, генеральный директор Philips в России и СНГ, и Антон Гопка, генеральный партнер и сооснователь инвестиционного фонда ATEM Capital.

12.07.2017





АНТОН ГЕРЦЕН
директор по продажам AЕОH

Добрый вечер. Мы рады быть партнером SPEAR’S Club. «Башня Федерация» – это, с одной стороны, инвестиция в недвижимость, а с другой – в технологии, в инновации: ведь это сложный симбиоз архитектурных и технологических новшеств. О втором, об инновациях, сегодня и пойдет речь.

АРМАН ВОСКЕРЧЯН
генеральный директор Philips в России и СНГ

Philips у большинства ассоциируется с бытовой техникой, в то время как, посетив любую современную клинику, вы обязательно встретитесь с нашими решениями: компьютерные томографы, МРТ, рентгены, УЗИ – широкая линейка высокотехнологичных решений для здравоохранения. Произнося слово «здравоохранение», мы слегка лукавим. Сегодня это скорее управление болезнью – если учесть, что почти 85% расходов общего бюджета на здравоохранение – это диагностика и лечение. Игроки рынка, инвесторы, провайдеры медицинских услуг находятся на пути от sick care к health care.

По данным ключевого в США аналитика в сфере здравоохранения, сектор в ближайшие 10 лет ждут крупнейшие изменения. Что будет происходить? Хронические заболевания – онкология, кардиология, диабет – станут все больше определять нашу жизнь, через 20 лет 50% жителей планеты будут страдать одним из них. И так как 85% бюджета направлено отнюдь не на профилактику, избежать заболеваний не получится. Но посмотрите, как новые технологии меняют ситуацию в здравоохранении, – это революция. То, что казалось фантастикой 10 лет назад, стало обычной практикой. Робот DaVinci позволяет российским хирургам проводить операции, находясь на расстоянии десятков километров от пациента. УЗИ можно делать с помощью датчика, подключенного к обычному смартфону. Многие используют для отслеживания состояния здоровья те или иные гаджеты, которые генерируют огромный объем данных (правда, пока он не приводит к значимым решениям). Благодаря современным IТ-системам отдельные клиники смогли оптимизировать рабочий процесс, используя разницу во времени между континентами. Так, в ночное время за состоянием пациентов реанимации в США следят австралийские врачи и в случае необходимости дают консультации дежурному персоналу в Штатах.

Несколько лет назад пациенту, по сути, не было места в системе здравоохранения: он играл пассивную роль. Сейчас ситуация в корне меняется. Каждый из нас будет более активно вовлекаться в управление своим здоровьем. В Штатах рынок мобильных приложений для здоровья оценивается в 10 миллиардов долларов, через три года он достигнет 60 миллиардов – назовите другую индустрию с такими темпами роста. Продолжая разговор о финансовой стороне, сколько государства тратят на здравоохранение? В странах Западной Европы – 14%, Восточной – 7–8%, в России – 3,6% ВВП, в США – 17%, при этом ни одна из стран не входит в список лидеров эффективности здравоохранения. Это говорит о том, что увеличение финансирования не является единственной составляющей качественной системы. Что делать, чтобы система была устойчивой и отвечала на вызовы, с которыми мы сталкиваемся, – старение населения, бурный рост числа хронических заболеваний, консьюмеризация здравоохранения, внедрение цифровых технологий, которые полностью меняют многие стандарты диагностики и лечения? Рынок переходит от модели volume based, когда финансирование идет по количеству пациентов, к модели value based, когда идет оплата за конечный результат. Недавно я был в клинике в Калифорнии, входящей в одну из крупнейших частных медицинских сетей США. Работая со страховыми компаниями, эта клиника начала получать больше финансирования, если пациент не госпитализируется. То есть ей платят, если пациент не попал в больницу, – серьезное изменение парадигмы.

Как все устроено в России? Есть частная система здравоохранения, есть государственная. Около 20% обеспечивают частные игроки. В прошлом году объем рынка частных медуслуг превысил 680 миллиардов рублей, причем частный сегмент показал постоянный рост за последние 16 лет: несмотря на кризис, частная медицина продолжала расти на 6–12%. Запрос на качественные медуслуги увеличивается, и можно ожидать, что темпы роста сохранятся на уровне 10%. 45% населения страны уже пользуются платными медуслугами. Окупаемость инвестиций в частное здравоохранение в России сильно отличается в зависимости от области. В среднем успешные проекты окупаются в течение пяти-семи лет. А несколько лет назад, до последнего кризиса, можно было инвестировать с ожиданием возврата инвестиций через два-три года.

На рынок выходят и непрофильные игроки: финансово-промышленные группы, частные инвесторы, не имевшие бизнеса в здравоохранении. Мы видим огромный интерес к проектам ГЧП, в программе любого крупного мероприятия будет круглый стол на эту тему. По данным Минздрава, всего около 20 подобных проектов находятся на радаре. Это, конечно, очень мало: в Германии, например, самое большое количество ГЧП-проектов сосредоточено в индустрии здравоохранения. Вход частного капитала в здравоохранение, создание эффективной модели взаимодействия с государством – парадигма, которая будет во многом определять ситуацию на рынке в ближайшие 10 лет. И те, кто сможет предложить устойчивую модель взаимодействия с государством, явно получат преимущество. Форматов инвестиций сегодня много: одиночные центры, расширение существующих сетей, сложно структурированные проекты в сфере ГЧП. Государство потратило много денег на модернизацию здравоохранения в 2010–2013 годах. Сегодня срок жизни закупленного тогда оборудования заканчивается, в ближайшие пять лет 70% будет списано, а у государства нет денег на обновление базы. Мы четко видим спрос на альтернативные модели: лизинг, уже упомянутый risk sharing – например, договоренность с регионом о том, что он платит нам за каждый пролеченный и продиагностированный случай, остальное мы берем на себя. Тема привлекает и внимание губернаторов – в каждом регионе есть четкие KPI, связанные со здравоохранением, и если, например, в регионе растет смертность от инфаркта, губернатору приходится несладко. Здесь мы можем помочь.

АНТОН ГОПКА
генеральный партнер и сооснователь Аtem Capital

Арман отлично изложил фундаментальные факторы, единые для сектора вне зависимости от страны: население стареет, к 2020 году миллиард жителей планеты перешагнет 60-летний рубеж. Им постоянно будут нужны эффективные препараты. Государства много на это тратят, расходы постоянно увеличиваются, резко сократить их невозможно, так что это достаточно защищенная инвестиция. Даже если случится макроэкономический кризис, просядет банковский сектор, недвижимость станет менее ликвидной – здравоохранение продолжит жить своей жизнью, двигаясь по совершенно иным законам.

В чем особенность биотехнологий как актива? Каков главный инвестиционный тезис? Два принципиальных отличительных параметра: первый – рынки, причем огромные, уже существуют, их не надо создавать, как в IT: десятки миллионов людей уже больны; второй – крайне высокие барьеры для входа. С помощью интеллектуальной собственности, с помощью инновационных технологий можно «держать» сегменты рынка. В тот момент, когда вы предлагаете на рынок защищенный препарат, и есть данные, что он эффективен, – компании большой фармы вынуждены купить его именно у вас.

Пример, который всегда приводится, – это Sovaldi, первый препарат, излечивающий до 100% паци­ентов с хроническим гепатитом С. На второй фазе компанию-разработчика препарата выкупил Gilead за 11 миллиардов долларов, несмотря на то что препарат был далек от рынка и мог провалиться в случае выявления побочных эффектов на последних этапах клинических исследований. Препарат с подобным механизмом действия также приобрел и Merck, вложив несколько миллиардов долларов, однако через восемь месяцев вынужден был его полностью списать. Gilead оказался более успешен – первые три года продаж препарата обеспечили беспрецедентные поступления в 45 миллиардов долларов. Те, кто продал компанию, и даже гендиректор компании Gilead стали миллиардерами. Подобных историй достаточно много. Все мы, инвесторы, ищем свой sovaldi, который может решить какую-то значимую проблему и обеспечить исключительную доходность.

Теперь немного о том, какие инвестиционные идеи мы считаем наиболее перспективными. Первая наша идея – вложения в ранние фазы препаратов. Когда есть данные на мышах, у которых препарат, например, излечил опухоль. Таких компаний тысячи, они ходят по рынку, показывают свои данные на мышах, но мы в мышей не инвестируем. Вложиться на этой фазе мы можем, если видим, что компания основана сильным предпринимателем: хороший пример – третья компания человека, сделавшего Sovaldi. Тема та же – гепатит С и другие вирусные заболевания. Основатель дважды проходил этот путь, и мы уверены, что он знает в этой области все: условно, от обезьяны, на которой будет тестироваться препарат, до фармкомпании, которой он продаст результат в случае успеха. Таких инвестиционных возможностей немного, порядка десятка в год, но можно полагать, что именно такие серийные предприниматели и разработчики способны довести проекты до успеха. Желательно, чтобы компания с точки зрения технологии представляла второе поколение решения, – к сожалению, наиболее прорывная компания собирает все проблемы и риски рынка. А вторая сумеет, она, напротив, идет по проложенному пути и способна привлекать лучшие команды.

Вторая и основная наша инвестиционная идея – вложение в поздние фазы препаратов, которые фундаментально недооценены рынком. На поздних фазах уже есть данные о людях. Если это препарат против острой боли – мы знаем, что боль уходит у человека, а не у мышей. Здесь все достаточно понятно, это можно рационально анализировать. При этом сейчас на поздней фазе есть множество препаратов, изменяющих представления о лечении заболеваний, – к примеру, технология CAR-T от Juno Therapeutics, Kite Pharma и Novartis, излечивающая терминальных онкологических больных: дети, которые должны были умереть в течение нескольких недель, излечиваются. Сам организм используется для борьбы с болезнью – это так называемая иммуноонкология, горячая тема на рынке инвестиций Life Sciences. У человека берут клетки иммунной системы, перепрограммируют на поиск раковых клеток и возвращают в организм. Эти генетически измененные клетки иммунной системы находят все раковые клетки и убивают их. И это не фантастика – уже в нынешнем году эти процедуры, предположительно, будут одобрены в США. Пока речь идет только о раке крови, но этот подход может быть применен и к другим видам рака. Правда, стоить процедура будет более 500 тысяч долларов, к сожалению.

Отвлекусь ненадолго на ценообразование, потому что вопрос на эту тему мне все равно наверняка зададут. Да, новые препараты очень дороги. В то время как цена жизни бесконечна, производство малых молекул крайне дешево. Но ценообразование идет не от себестоимости, а от клинической ценности для пациента. Существует рынок, есть предыдущие неэффективные препараты, тоже очень дорогие. Если ваш препарат лучше предыдущих и экономит средства для системы здравоохранения в целом, то его цена не может зависеть от себестоимости. Лично для меня эта тема очень важна, поскольку я считаю, что эта отрасль приоритетна и в ней должна быть высокая рентабельность, отвечающая уровню рисков. Если нет рентабельности, то на рынок не идут лучшие люди и крупные финансы, следовательно, сфера не развивается.

В рамках инвестиций в препараты на поздних фазах мы инвестировали в компанию Tobira Therapeutics, которая занимается заболеваниями печени и которая в ноябре прошлого года была продана за 1,7 миллиарда долларов. 30% населения развитых стран страдают ожирением печени. Этот недуг у части из них приводит к заболеванию, которое называется неалкогольный стеатогепатит и которое грозит раком и необходимостью трансплантации печени. До недавнего времени от него не было ни одного одобренного препарата – людям просто назначали диету. А Tobira может стать одним из первых эффективных терапевтических средств против данного заболевания. Компания к моменту продажи уже была публична, а совокупный объем выплат по сделке может превысить ее рыночную капитализацию почти в 19 раз. К слову о фундаментальной недооценке компаний. Фармкомпании не смотрят на текущую рыночную капитализацию, а оценивают компанию стратегически – они знают, что на этом препарате в силу его фундаментальных преимуществ в первый же год могут сделать миллиардную выручку, и готовы платить. Мы такие возможности внимательно отслеживаем – для нас ситуации, когда велик разрыв фундаментальной и рыночной оценки на бирже и даже в частных раундах, одни из наиболее интересных. Третье направление нашей работы близко к тому, о чем рассказал Арман: мы смотрим на уже одобренные медицинские устройства и средства диагностики. Здесь уже нет технологического риска, и остается только ставка на успех маркетинга.

С точки зрения инвестиций риск в идеале должен оставаться один: нельзя вкладываться в компанию, где одновременно есть риски технологии, интеллектуальной собственности, рынка, команды, финансирования и ликвидности.

Еще одна тема, на которую мы только начинаем смотреть, – это Digital Health, прежде всего приложения, которые с 2015 года в США можно одобрять как препараты. Например, вы создали приложение, которое будет отслеживать диету, сон и физическую активность пациента и излечивать заболевание. Если вы клинически докажете, что ваше приложение эффективнее существующего препарата, – оно начнет стоить как препарат. Это совершенно новый рынок, регулирование на нем появилось недавно, и возможен резкий рост.

В целом мы наблюдаем все более глубокое фундаментальное понимание биологии человека. Организм устроен сложно, и пытаться, условно говоря, «починить» Mercedes-Benz гаечным ключом, как «Жигули», бесполезно. Уже известно около семи тысяч заболеваний, а терапия есть только для 500. Соответственно, этот рынок перспективен, а инвестиции на нем важны и этичны – мы действительно решаем проблемы пациентов, наши препараты и технологии – это не nice to have, как условный Snapchat, а must have.

АРМАН ВОСКЕРЧЯН

Хотел бы дополнить слова Антона о ценообразовании. Семь лет назад секвестрование генома стоило миллион долларов, сейчас дешевле тысячи, через три года это будет сотня. Все сложное и дорогое дешевеет. С другой стороны, на лечение диабета тратятся миллиарды, но мы видим, как взрывным образом растут инвестиции в приложение, позволяющие за умеренную плату управлять болезнью. Главное – понимать, во что мы инвестируем сегодня, что будет определять тренд завтрашнего дня.

Я врач по образованию и могу сказать, что у нас есть прекрасные специалисты, прекрасные ЛПУ, где все организовано по высочайшим стандартам, но уровень медицины серьезно уступает странам Западной Европы. Показатели – и количество процедур с использованием передовых технологий, и число осложнений, в конце концов, продолжительность жизни, число людей, которые погибают от заболеваний. Вдумайтесь – около 50% смертей в России связано с сердечно-сосудистыми заболеваниями. В Германии это 34%. Если мы не будем смотреть на единичные оазисы, система в целом неэффективна. Даже прекрасно выполненное оперативное вмешательство может быть полностью перечеркнуто тем, что система реабилитации не отлажена. Мы отстаем по числу медсестер, зато врачей у нас больше, и коек тоже больше, чем во многих странах. «Мать и дитя» – прекрасное учреждение, но какой процент пациентов может пользоваться услугами этой сети?

Мы имеем неэффективную, финансово неустойчивую систему – и при этом запрос населения на качественную медицину. К сожалению, у нашего государства нет возможности ответить на такой вызов в одиночку. Это и обеспечит привлекательность сегмента для частных игроков на много лет вперед.

Основной подход сегодня – разделение рисков и кооперация, необходимая, чтобы привлечь экспертизу и создать устойчивую модель. Зачастую профессионалы здравоохранения не располагают всеми необходимыми компетенциями, чтобы структурировать сделки, создавать нестандартные модели, а инвесторы не имеют достаточных знаний в области клинической медицины. Вопрос в том, как выстроить взаимодействие. Как пример могу привести проект в формате ГЧП, над которым мы сейчас работаем: берем на аутсорс диагностическую помощь для региона. Структурно это сложная модель, но, если ее реализовать, открываются потрясающие возможности.

ДМИТРИЙ ГАФИН
частный инвестор

Каким вам видится будущее услуг интернет-медицины в России? Телемедицина, онлайн-продажа лекарств, медицинский туризм, умные сервисы?

АРМАН ВОСКЕРЧЯН

Сейчас эта область законодательно ограничена, но скоро все изменится: Госдума обсуждает законопроект, который разрешит использование телемедицины. Я убежден, что этот шаг серьезно повлияет на формат оказания медпомощи в России (отмечу, что в Штатах 52% взаимодействия с пациентом происходит онлайн). Считается, что около 40% взаимодействия с пациентом может быть выведено в виртуальную сферу без ущерба для качества диагностики и лечения. Мы живем в ситуации уберизации, в том числе и в здравоохранении. Число стартапов, работающих над медицинскими приложениями, исчисляется десятками тысяч. Через три-четыре года смартфон будет измерять уровень сахара в крови, давать советы по управлению своим здоровьем, открывается колоссальное поле возможностей. Рынок приложений в США за три года должен увеличиться в шесть раз, у нас, думаю, рост будет выше – так как произойдет если не с нулевой базы, то близко.

АНТОН ГОПКА

Все это верно. С точки зрения инвестора, на этом рынке мало барьеров для входа – соответственно, много конкурирующих компаний, будет еще больше приложений, что из этого выстрелит – неочевидно. Я бы следил за тем, какие компании будут иметь доступ к обширным базам данных и уникальным технологиям интерпретации этих данных в приложении к какой-то конкретной болезни. Кроме того, сильные партнерства могут дать возможность заблокировать свою долю рынка. Просто Skype для связи с доктором, разумеется, неинтересен.

РОМАН МАЕВСКИЙ
генеральный директор ООО «Телемед»

Я испытываю некоторый скепсис в отношении гаджетов и приложений. Большая часть наших соотечественников либо не может позволить себе гаджет, либо не умеет им пользоваться в силу возраста. Мы вкладываемся в качество обработки информации, которую можем получить при минимуме контакта с человеком; мой персональный рай настанет тогда, когда у каждого на руке будет гаджет, отправляющий мне данные о состоянии здоровья, и я смогу вовремя реагировать на то, что происходит с пациентом. Увы, реальность такова, что кто-то должен за этот девайс заплатить.

АНАСТАСИЯ БЕЛЯЕВА
руководитель отдела маркетинга QBF

Возникает вопрос корректности постановки ди­агнозов с помощью приложений – нет ли тут риска множества врачебных ошибок?

АНТОН ГОПКА

Вряд ли, учитывая, что сегодня самые перспективные приложения – специализированные по заболеваниям. Они позволяют собирать тот объем данных, который необходим для оценки состояния больного, его возможностей с точки зрения приема лекарств, диагностики. Еще один тип приложений, который мне показался интересным, – работа с большим объемами данных по гистологическим изображениям биопсий онкобольных. Такой инструмент в руках онколога может повысить уровень диагностики, особенно это важно для региональных клиник.

АРМАН ВОСКЕРЧЯН

Тема искусственного интеллекта в здравоохранении прочно заняла свое место: есть много примеров, когда он соперничает с живым врачом в постановке диагноза. Программы IBM Watson могут предугадывать изменения основных функций организма.

ЕКАТЕРИНА ТЕПЛУХИНА
генеральный директор фонда Primer Capital

Все больше представителей компаний большой фармы стали обращать внимание на ранние разработки. Вы не ощутили, что перспективные, хотя и более рисковые проекты начали активнее уходить туда? Здесь звучало, что отрасль закрытая и высок барьер, в том числе и в части экспертизы. Что в таком случае происходит с привлечением новых инвесторов?

АНТОН ГОПКА

Мы действительно, как правило, работаем с поздними фазами разработки препаратов, когда уже на людях доказана эффективность и безопасность. Всегда есть конкретная причина, почему компании большой фармы этот препарат еще не купили. Это все равно достаточно широкий рынок с тысячами инвестиционных возможностей. Бывают типичные ситу­ации – препарат может стоить сотни миллионов долларов в момент, когда на него нацелился тот же Novartis, но вот он отказывается от приобретения, сославшись на смену стратегии, – и цена падает до 50 миллионов долларов. При этом препарат тот же самый, потрясающий, актив есть. Теперь такая компания не может ни привлечь финансирование на рынке, ни объяснить инвесторам, почему Novartis ушел. Мы отрабатываем такие special situations и давления со стороны компаний большой фармы не испытываем.

По второму вопросу – я бы не рекомендовал непрофильным инвесторам пробовать себя на этом рынке и делать одну-две инвестиции. Инвестору в области Life Sciences нужно иметь в портфеле хотя бы 10 препаратов, чтобы здесь работать, и само это усложнение логически приводит к идее фонда. Без экспертизы я бы не шел точно. Мы собрали серьезную команду: в нее входят бывшие руководители FDA, сильные ученые, под каждый риск у нас есть эксперт. Сделали четыре IPO на NASDAQ за последние четыре года, причем все они были проведены в среднем меньше чем через два года после начала инвестиций. Хороший способ оценки риска ликвидности – пойти в большую фарму и спросить, куда они смотрят и что покупают. Такого рода возможности сложно обеспечить в рамках непрофильных инвестиций.

АРМАН ВОСКЕРЧЯН

Наша компания, как и любая в индустрии, развивается за счет трех вещей: органическое развитие, M&A, альянсы и кооперация. Мы – самый крупный патентообладатель в медицинской индустрии Европы, активно покупаем на рынке, но я уверен, что для индустрии наиболее перспективно третье направление. Это то, что позволит инновационным разработкам быстрее выходить на рынок. В России у нас есть партнеры для альянсов, во все проекты, куда мы входим, мы входим именно на основе партнерства. Мы уходим от продажи оборудования и становимся в большей степени IT-компанией, продавцом сервисов.

ДМИТРИЙ КИПА
директор инвестиционно-банковского департамента QBF

Хотел бы вернуться к первоначальной дискуссии. Мы видим рост рынка отечественной медицины. Растет и рынок дженериков. Поскольку жизненно важные препараты субсидируются, возникают опасения по поводу маржи. Был ли у вас track records по таким проектам на российском рынке?

АНТОН ГОПКА

Неплохая возможность – инвестируя в США, приобретать почти за бесценок локальные права на препарат для России и СНГ и на нашем рынке этот препарат коммерциализировать. Мы опробовали эту инвестиционную модель в рамках компании «НоваМедика», – очевидно, успешно: не случайно Pfizer выбрал ее в российские партнеры как наиболее инновационную.

С точки зрения российских разработок я еще недавно с некоторым скепсисом начал активно встречаться с российскими предпринимателями и обнаружил, что они отлично интегрированы в глобальный рынок, умеют находить перспективные возможности для своих идей – правда, в основном на Западе. Например, я в качестве ментора «Сколково» общался с одним из предпринимателей, который создал микробиомный тест на международном уровне. Микробиом сейчас – одна из самых привлекательных тем для инвестиций в США, и я был впечатлен, что в России этим тоже занимаются на высоком профессиональном уровне. Сейчас его компания «Кномикс» заключила партнерство с сетью клиник «Атлас» и выпустила этот тест в Европе. Российская наука сильна, и у наших предпринимателей, которые выводят свои препараты в США и Западную Европу, неплохие перспективы.

АРМАН ВОСКЕРЧЯН

Мы выделяем множество интересных стартапов, которые могут выстрелить на глобальном уровне. Скаутинг, который у нас сейчас запущен, позволит (и уже позволяет) компании получить доступ к разработкам, которые будут определять, как индустрия будет выглядеть завтра. 



12.07.2017

Источник: SPEAR'S Russia #6(69)

Комментарии (5)

tamammyDuS 19.03.2018 13:32

Здравствуйте Уважаемый Администратор Сайта.

Предлагаем раскрутку Сайта с помощью ссылок и объявлений на форумах.

Размещение объявлений для поиска клиентов - Подробности здесь:
red222.ru/14701.htm

Размещение ссылок - Подробности здесь:
red222.ru/14700.htm


ОПЛАТА ПОСЛЕ ВЫПОЛНЕНИЯ

ancyhaino 05.02.2018 16:33

Здравствуйте Уважаемый Администратор Сайта.

Предлагаем раскрутку Сайта с помощью ссылок.


Наши цены:

500 ссылок с профилей и топиков - 500 рублей
Количество сайтов с размещенными ссылками : 500+
Типы ссылок : анкорные/безанкорные (примерно 50/50)
Место размещения : профили + топики на форумах
Срок выполнения заказа : до 7 дней включительно
Максимально возможный рост ТИЦ : +10
Оплата после выполнения
Цена : 500 рублей
___

1000 ссылок с профилей и топиков - 750 рублей
Количество сайтов с размещенными ссылками : 1000+
Типы ссылок : анкорные/безанкорные (примерно 50/50)
Место размещения : профили + топики на форумах
Срок выполнения заказа : до 7 дней включительно
Максимально возможный рост ТИЦ : +30
Оплата после выполнения
Цена : 750 рублей
___

1500 ссылок с профилей и топиков - 1150 рублей
Количество сайтов с размещенными ссылками : 1500+
Типы ссылок : анкорные/безанкорные (примерно 50/50)
Место размещения : профили + топики на форумах
Срок выполнения заказа : до 7 дней включительно
Максимально возможный рост ТИЦ : +50
Оплата после выполнения
Цена : 1150 рублей
___

2000 ссылок с профилей и топиков - 1500 рублей
Количество сайтов с размещенными ссылками : 2000+
Типы ссылок : анкорные/безанкорные (примерно 50/50)
Место размещения : профили + топики на форумах
Срок выполнения заказа : до 7 дней включительно
Максимально возможный рост ТИЦ : +70
Оплата после выполнения
Цена : 1500 рублей


Наши консультанты - Владимир, Мария и Александра,
всегда ответят на ваши вопросы


Подробности здесь:

red222.ru/14700.htm

eressMum 20.12.2017 20:37

Здравствуйте.

Данное извещение направлено Вам, в связи с тем, что на
вашем сайте выявлены серьезные недостатки.

Наверняка Вы заметили, что уже длительное время не можете продвинуть,
раскрутить свой сайте. Данная стогнация напрямую связана с хронической
недостаточностью входящих ссылок ведущих на Ваш сайте.

Чтобы Ваш сайте сдвинулся с места и начал рости в поисковой выдаче,
Советуем заказать размещение ссылок на форумах, т.к. именно ссылки
на форумах являются наиболее естественными с точки зрения поисковых систем.

Если Вы закупаете ссылки на биржах, Рекомендуем Разбавить Ваш Ссылочный
профиль ссылками с форумов. Это защитить вашем сайте от бана за покупные ссылки.

Ссылки с форумов Вы можете заказать у нас.

Оплата производится только После выполнения заказа,
что полностью исключает возможность обмана.

Не откладывайте покупку ссылок "На потом", т.к. После "Нового Года" возможно
значительное повышение цен.

Подробности здесь:

red222.ru/14700.htm

Margiechets 04.12.2017 08:50

Здравствуйте Уважаемый владелец сайта pbwm.ru

В 2015 году, Яндекс официально объявил войну платным ссылкам.

За 2016 год, более 100 000 сайтов попали под санкции Яндекса за

приобретение ссылок на биржах. Именно на БИРЖАХ!!!

Вы все ещё покупаете ссылки на бирже? - Тогда Яндекс идет к Вам!


Как избежать проблем и защитить сайт, читайте здесь:

red222.ru/14700.htm

rodimir 31.10.2017 14:38

Здравствуйтe Увaжаемый кoллега
Вы просили извещать Вас об акциях на нашем сайте.

Последние дни низких цен!

Ссылки с 2000 сайтов + 10000 объявлений = БОЛЬШАЯ СКИДКА !!!


Пoдробности на cайтe: PROPISUN.RU


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз