Арье Зорин (А. З.): Ханс, привет! Мы ведем наш диалог по Zoom, я – в Москве, вы – в Женеве. Несмотря на действующие ограничения, наши офисы в Швейцарии и в России работают в полную силу. Мне кажется, интересно обсудить, как текущая ситуация влияет не только на рынки, а также на систему private banking в целом. Ханс, вы заняли пост главы инвестиционного управления Banque Cramer, имея солидный опыт работы в других известных швейцарских банках. Вы руководите разработкой стратегии банка.

Последствия пандемии COVID-19 еще не проявились в полной мере, а сложная ситуация с выборами в США в сочетании с брекзитом, нестабильной геополитической ситуацией, социальными волнениями, изменением климата и дедолларизацией, заставляют мир и финансовые рынки, в частности, осваивать новые, доселе незнакомые сферы деятельности. Каким видится из Женевы будущее private banking?

Ханс Итбуррун (Х. И.): Прежние методы управления частным капиталом к новым реалиям неприменимы.

А. З: То есть вы считаете, что ряду банков придется либо закрываться, либо консолидироваться?

Х. И.: Именно так. Низкий, а то и отрицательный уровень процентных ставок, снижение доходности инвестиций приводят к тому, что главный источник дохода традиционных банков иссякает. Несмотря на низкую стоимость денег, нельзя повысить спрос на кредиты. Большинству развитых стран предстоит еще долгие годы выкарабкиваться из трясины низких процентных ставок, в то время как новые требования законодательства вынуждают банки идти на консолидацию.

А. З.: Кто же при таком новом режиме работы выйдет победителем в мире управления капиталом?

Х. И.: Прежде всего Швейцария – символ и оплот стабильности. Здесь находятся ряд крупнейших финансовых институтов; ее население многоязычно. Главное – страна имеет давно сформировавшуюся, зрелую культуру управления частным капиталом в разных валютах.

А. З.: Однако лидирующая роль также требует гибкости, творческого подхода, оперативности и применения передовых технологий. Как вы считаете, правомерен ли в этом новом контексте лозунг «Малое прекрасно»?

Х. И.: Несомненно. Менее громоздкая бюрократическая система, более прозрачная иерархия управления и низкая вероятность конфликта интересов позволяют небольшим швейцарским банкам быстро адаптироваться, так что у них очевидное преимущество. Малые банки способны более прицельно работать как с клиентурой, так и с ассортиментом предлагаемых продуктов и услуг.

Крупные банки могут пострадать из-за собственной неповоротливости. В промежуточном положении окажутся средние банки, которым недостает четкого позиционирования.

А. З.: Инвестиционные и розничные банки все чаще переходят в сферу управления частным капиталом. Большинство американских инвестиционных банков уже прочно утвердились в этом сегменте, а в последнее время активно подключаются и европейские финансовые учреждения, такие как Banca Intesa, купившая недавно швейцарский банк.

Х. И.: Аналогичная тенденция к консолидации наблюдается среди так называемых семейных офисов – частных фирм по управлению семейным капиталом – и независимых распорядителей активов, поскольку и в Швейцарии ужесточение регулирования и сложные рыночные условия привели к увеличению затрат на ведение бизнеса.

А. З.: Тем не менее нам необходимо пересмотреть и переосмыслить свою корпоративную структуру, ассортимент предлагаемых продуктов и услуг, политику инвестиций в управлении частным капиталом.

Х. И.: В традиционном частном банке иерархическая структура обычно представляет собой пирамиду. Такая келейность ведет к разобщенности и не дает компании извлечь выгоду из взаимодействия между подразделениями. Бюрократическая волокита, конфликт интересов, затянутые сроки принятия решений – все это становится непреодолимым препятствием на пути компании к успеху. Сейчас – как никогда раньше – успех в нашем бизнесе определяют творческий подход, гибкость, способность быстро адаптироваться к изменениям, оперативность и тщательность исполнения решений.

А. З.: Стремясь увеличить прибыль, многие банки направляли существенные средства на подготовку кадров и капитальные инвестиции. Это позволило им сосредоточить внутри банка бо́льшую часть процессов, связанных с оказанием услуг, и, таким образом, полностью контролировать их. Оправдывает ли себя такая стратегия в новых условиях?

Х. И.: Я считаю, что нет. Ни один банк не способен заполучить в штат всех лучших специалистов по инвестициям или сосредоточить в своих руках все лучшие продукты и услуги. К сожалению, большинство крупных банков пошли именно по пути интернализации всего процесса управления частным капиталом, и их стратегия – взять под контроль всевозможные источники прибыли.

А. З.: На другом краю спектра – маленькие «семейные» банки, быстро адаптирующиеся к меняющейся ситуации благодаря сокращению бюрократических процедур и иерархических конфликтов.

Х. И.: В банках, специализирующихся на более узком круге задач, складывается культура сотрудничества с лучшими представителями отрасли. Данный подход более эффективен и для банков, и для клиентов.

А. З.: Вышеупомянутая тенденция только усилилась с появлением COVID-19, который застал рынок врасплох. Что дальше?

Х. И.: В этой обстановке на первый план выходит другой актив – золото. При нулевых ставках мы ничего не теряем, отдав предпочтение золоту, а не облигациям Казначейства США: наши альтернативные издержки равны нулю. Но приобретение золота в этом случае следует рассматривать как игру на понижение против гособлигаций, и, пока казначейские облигации не вернут доверие рынка, золото будет оставаться в пределах ограниченного ценового коридора.

То же и с криптовалютами, которые являются «короткой» позицией по отношению к федеральным ценным бумагам и бумажным деньгам. Отсутствие доверия к федеральным бумагам, нулевые ставки, плоские кривые доходности, растущая зависимость от кредитов – все это играет на руку криптовалютам.

А. З.: То есть вы считаете, что криптовалюты демонстрируют более сильную динамику, чем золото?

Х. И.: Вполне возможно… Криптоинвесторы, как правило, представляют собой более однородную категорию игроков, внутри которой на рынке зачастую доминирует компактная, но мощная группа элитных инвесторов. Эта группа и создает динамику. В отличие от них, с золотом работает весьма разношерстная категория инвесторов, преследующих разные цели. Например, золотом торгуют множество коммерческих клиентов, а криптовалюта – чистофинансовый инструмент.

А. З.: Перейдем к другой теме. Представительства швейцарских банков на тех территориях, где находятся их клиенты, играют решающую роль в повышении качества обслуживания. Это заметно в России, особенно сейчас, когда частным швейцарским банкирам часто запрещено выезжать в командировки.

Х. И.: Действительно, нам неизвестно, будут ли сняты ограничения, и если будут, то когда, а мир Zoom, WhatsApp и Telegram, как бы это ни было парадоксально, требует больше непосредственных человеческих контактов, чем когда-либо.

А. З.: То есть пандемия заставляет частный банковский бизнес осваивать новые рубежи: перестраиваться, менять модели управления, проявлять творческий подход, искать инновационные решения. И, как никогда ранее, сейчас важно находиться территориально близко к клиентам.

Х. И.: Похоже на то, Арье…