Тщательно изучив баланс Sotheby’s, хедж-фондовый управляющий Мик Магуайр озвучил аукционистам свое недовольство. Почему его должны слушать? Ответ прост: менеджер аккумулировал 7% акций компании и на этом основании заставлял внимать себе уже не раз. За три года у руля Marcato Capital Management Магуайр провел ни много ни мало пять активистских кампаний, а до того был парт­нером в Pershing Square Capital Management, возглавляет который инвестор-активист с большим стажем Уильям Экман.

Магуайр не единственный активист в капитале Sotheby’s. Не успел он подать форму 13-D и провозгласить намерение воздействовать на верхушку аукционного дома, как о покупке 5,7% бумаг сообщил Third Point Дэниела Лоба, а Trian Нельсона Пельца – о приобретении 3%.

Не прибегая к агрессивным публичным действиям, инвесторы тихо, но энергично стараются убедить совет директоров иначе использовать средства акционеров. По их мнению, могло бы иметь смысл взять в долг или продать штаб-квартиру в Верхнем Ист-Сайде, а не полагаться на доходы от кредитования клиентов. Sotheby’s подтвердил «неизменный интерес к здоровому диалогу с акционерами» и «поиску альтернативных источников капиталоотдачи».

Нежеланное внимание

У активизма есть денежные мотивы: ограничить неэффективные резервы, умерить выплаты топ-менеджерам, наладить управление, высвободить активы. При лорде Вайнстоке GEC накопила колоссальные сбережения. В наши дни такое свидетельство мудрости и мужских амбиций сделало бы его уязвимым для атак извне.

В отдельных случаях компании противостоят активистам как только могут. Миллиардер Майкл Делл боролся с другим миллиардером Карлом Айканом, чтобы вернуть свое компьютерное детище в частные руки. Sony же отвергла приглашение Лоба отделить сегмент развлечений. В ее поддержку выступил Джордж Клуни, назвав инвестора манипулятором и авантюристом.

В других случаях веет компромиссом. Пакт о сотрудничестве с одним из акционеров заключила Microsoft. Речь о ValueAct Holdings, которая стремится провести своего кандидата на пост гендиректора. Пакт обеспечит ей место в совете директоров, а взамен она не будет делать предложений об обмене бумаг и агитировать других инвесторов и их представителей проголосовать определенным образом по вопросу дивидендов за текущий год. Глава же Apple Тим Кук уступил Айкану, решившись на дальнейший выкуп акций.

Иногда, впрочем, активисты сталкиваются с себе подобными. Уильям Экман провел три года в совете директоров розничной сети JCPenney, но в конце концов ушел, продав свои 18% акций. Выручка и котировки за эти три года упали, а бизнесмен потерял сотни миллионов и оказался под давлением со стороны институциональных инвесторов собственного хедж-фонда, которые искали встречи, чтобы обсудить стратегию.

Две трети кампаний по борьбе за голоса акционеров закончились в 2013 году если не достижением всех целей, то как минимум изменением политики управления. В США их поддерживают специальные фирмы, которые консультируют акционеров перед голосованием и порой сами голосуют от их имени.

Сногсшибательные планы поглощений мало кого вдохновляют (или средств на них мало). А вот за активистами деньги стоят большие, и объяснение этому простое: активизм прибылен. По данным Hedge Fund Research, в минувшем году самой успешной стратегией была событийно-управляемая с 7,8% доходности. Хедж-фонды акций (с длинными и короткими позициями) за то же время заработали 5,8%.

Нравы континента

Компаний в континентальной Европе торгуется больше, чем в США, но по активистским интервенциям она отстает. По данным Activist Insight, с 2012 года в Европе произошла лишь 81 такая акция, тогда как в Штатах – 323. Европейские «институционалы» в целом почтительнее относятся к советам директоров, а интервенты кажутся им обычными спекулянтами. Конфронтации они предпочитают диалог. Конструктивное взаимодействие лучше для набора «альфы» и налаживания корпоративного управления, чем громкие публичные кампании, считает гендиректор активистской УК RWC Дэн Мэнникс.

Ассоциации акционеров в Британии не так развиты, как на континенте. Зато в королевстве есть ряд активистских хедж-фондов и предпринимателей, которые подают всем пример. Один из таких деятелей – Кристофер Миллз, работавший топ-менеджером в сфере прямых инвестиций и основавший в 2011 году Harwood Capital. Вместе с Блейком Никсоном и Максом Лессером, бывшими управляющими Guinness Peat, он в качестве пассивного инвестора дал жизнь Worsley Investors – новому фонду с фокусом на компаниях малой и умеренно средней капитализации (активистские хедж-фонды еще толком не заняли эту нишу). Собрав достаточно капитала, Worsley рассчитывает нацелиться на компании стоимостью 200–300 млн евро, но с директорами намерен сотрудничать.

Извлечение выгоды

В июле 2013 года вышла работа за авторством Алона Брава из Университета Дьюка, Лучиана Бебчука из Гарвардской школы бизнеса и Цзян Вэй из Колумбийского университета. В ней изучены 2 тыс. интервенций, которые за 13 лет провели активистские хедж-фонды. Если верить исследователям, то после новостей о покупке долей активистами котировки подскакивали в среднем на 6%. В долгосрочной перспективе настрой рынка менялся редко, а рентабельность активов в пост­интервенционные пять лет ежегодно росла. «По нашим наблюдениям, активистские интервенции влекут методичный отрыв динамики операционных показателей от результатов конкурентов, – пишут авторы. – Как со статистической, так и с экономической точки зрения этот прогресс значителен».

Часто инвесторам-активистам удается склонить компании к решениям, которые не соответствуют их корпоративной культуре. Например, к выплате специальных дивидендов. «Если денег у компании в избытке, будь то накопления или привлеченные инвестиции, руководство может не захотеть мер, которые уменьшат подвластную ему империю», – отмечают ученые.

Эксперт по корпоративному управлению Чарльз Эльсон из Университета Делавэра прокомментировал исследование так: «Мысль о том, что активисты придают бизнесу лишь краткосрочный импульс, превращает долгосрочных инвесторов в идиотов. Работа меня не удивила. Она укрепила меня в моем прежнем мнении: активисты формируют культуру ответственности».
Но образ страшных злодеев никак не отклеится от активистских хедж-фондов. Поэтому ряд активистов предпочитают называть себя «предложистами», особенно когда им нужна поддержка «институционалов».

Forbes возвестил о начале «золотого века активизма». Наступил тот или нет, активистские хедж-фонды все меньше клеймят шорт-термистами. Акции они держат в среднем по двадцать месяцев, тогда как институциональные инвесторы нередко сбрасывают их через один. Активизм – игра тонкая.