Мы остановили внедорожник посреди высохшего русла реки Хоаб. Пыль из-под колес осела на капоте и на моей белой льняной рубашке. Гид Майкл выключил двигатель, мы продолжили любоваться стадом из 16 приспособившихся к жизни в пустыне слонов, которые прогуливались в нескольких метрах от нас.

– Знаешь, Макс, – сказал Майкл, – впечатления, которые ты здесь получил, останутся с тобой навсегда.

Возможно, банально, но правда.

– Как назовешь вот этого?

Молодой крепкий слон показался вдалеке, приглядываясь к листве акации. К счастью, он был спокоен и не пребывал в состоянии муста, когда у животного зашкаливает количество тестостерона и слон становится агрессивным.

– Как насчет Гарри?

– Пусть будет Гарри.

На сафари отправляются, когда в Северном полушарии лето, а в Африке зима, потому что в это время прохладнее, а в сухой сезон происходит больше всего интересного. Поэтому многие сомневались в моих грандиозных планах исследования Намибии африканским летом, однако когда компания Namibia Tracks and Trails меня пригласила, я ухватился за представившуюся возможность. К концу третьего дня я увидел 21 слона, 2 гиен, 1 каракала (крайне редкой пустынной рыси), 6 черных носорогов, бесчисленных антилоп (на вкус – отменных) и больше птиц, чем, как мне представлялось, вообще живет на планете. К концу недели я уже посмотрел на саванну, самые высокие песчаные дюны в мире, соляные озера и заполненные тюленями пляжи. Снимаю шляпу перед местным удивительным разнообразием.

Контрастная Африка

Первую ночь я провел в Виндхуке – столице государства. Затем чрезвычайно востребованный гид Фалько Мойзел отвез меня в национальный парк Этоша, а на второй день мы проехали через небольшие города Окаханджу и Отживаронго. После этого я двинулся на запад через Этошу и на чартерном Cessna, в Дамараленд, где провел две ночи, и полетел дальше вдоль Берега Скелетов к Соссусфлею в пустыне Намиб.

С момента обретения независимости от ЮАР в 1990 году Намибия – страна с населением чуть более 2 млн человек – относительно удачно сменила апартеид правящего белого меньшинства на парламентскую демократию. По сравнению с другими членами Сообщества развития юга Африки (например, Зимбабве) это дос­тижение. Только сейчас Намибии выпал шанс для развития после века оккупации – сначала немецкой, а потом со стороны ЮАР (или британской, как говорят на юге Африки). Рудники и сельское хозяйство – основа промышленности, но развиваются они медленно, а экономика находится в критической зависимости от экспорта полезных ископаемых. К тому же у Намибии не получилось окончательно отделиться от более крупной экономики ЮАР.

Тем не менее, как Фалько позже объяснил мне в машине, «после независимости туризм резко пошел наверх. Во время апартеида никто не хотел приезжать, но теперь политическая и экономическая стабильность создали как никогда благоприятную обстановку». Когда я обратил внимание на автомобили службы безопасности G4S, высокие заграждения и колючую прово­локу, он ответил: «Это Африка».

По этим стандартам мой отель не имел к Африке никакого отношения. В номере в Olive Exclusive Boutique Hotel были камин и гостиная с выходом на персональную террасу с бассейном. Полуденный намибийский зной становился не таким невыносимым при погружении в бассейн.

На следующий день семичасовая поездка из Виндхука в лагерь Onguma Plains Camp на границе с национальным парком Этоша далась мне без труда благодаря ровным новым дорогам и тому, что я был не за рулем. Откинувшись на спинку сиденья, я наблюдал, как мимо проплывают термитники и деревья мопане. Когда мы подъехали к месту остановки, я подумал, что перед нами пустынный форт Французского иностранного легиона – прекрасная постройка из камня с террасами, с которых открывается круговой обзор на саванну и водоем. Близился закат. Слева послышался шорох в кустах: оттуда показался детеныш гиены и направился на водопой. Небо окрасилось в розовый, красный и наконец в оранжевый цвет, после чего солнце скрылось.

Преимущество бронирования через Namibia Tracks and Trails – их сеть роскошных гостиниц по стране. Часто мы проезжали мимо поизносившихся пристанищ не знающих об этом туристов. От Этоша рукой подать до лагеря Onguma, у которого 34 тыс. га собственного заповедника. Здесь вы можете выбрать форт в пустынном стиле, посетить уединенное палаточное поселение на берегу водоема или обустроиться в домике на дереве на шестерых, откуда можно разглядывать животных, когда те идут на водопой.

Соленая равнина и слоны пустыни

На следующий день мы въехали на территорию национального парка Этоша. Солончак Этоша был открыт исследователями Чарльзом Джоном Андерсоном и Фрэнсисом Гальтоном в 1851 году. Даже сегодня мало кто знает, что это одно из лучших мест в Африке, чтобы наблюдать за дикими животными: здесь умопо­мрачительное количество видов птиц и никаких очередей из внедорожников ни у одного из водоемов, что мы посетили. Этоша оправдывает название, которое переводится как «огромная белая территория»: равнина покрыта сверкающими кристаллами соли.

Если вы проведете весь день в парке, то вам может понадобиться (как в моем случае) пристанище на другой стороне парка, и лучшие там – Ongava Lodge или сверхроскошный Little Ongava. Когда я вечером брился в Ongava Lodge, мимо моей комнаты прошли на водопой 4 черных носорога.

К черту коммерческие рейсы: после Этоши Wilderness Safaris перевезла меня рейсом собственной авиакомпании в свой лагерь Doro Nawas в Дамараленде на севере, а еще через пару дней – в Little Kulala в Соссусфлее, где температура достигла 35 ºС. Дамараленд – полупустынная часть Намибии, там я наблюдал за слонами и охотился на скорпионов.

Little Kulala – чудесный отель, состоящий из скромных тростниковых бунгало на сваях, а управляют им по большей части местные власти. Он так поражает своим прогрессивным видом, что выиграл туристическую премию WTTC в категории «туризм завтрашнего дня».

Соссусфлей – исключительное место, где песчаные холмы достигают 300 метров. У меня была возможность не только вскарабкаться на дюны, но и поездить верхом, погулять или (самый романтичный вариант) полетать на воздушном шаре над пустыней в свете заката. А мне больше всего понравилось лежать на крыше и любоваться звездами.

Wilderness Safaris страстно заботятся об окружающей среде и жителях Намибии. Более 25 лет они следуют программе защиты окружающей среды, решив (как и многие другие, надо заметить), что лучший способ сохранить африканскую природу – это поддерживать развитие ответственного туризма. Например, носорогов осталось всего несколько тысяч, а, согласно данным Всемирного фонда дикой природы, только в 2012 году 388 из них были убиты.

Благодаря Wilderness Safaris доходы от туризма частично идут на оплату земельной ренты местным фермерам и на поддержку таких фондов, как Children in the Wilderness, Save the Rhino и Wilderness Trusts. Останавливаясь в одном из их роскошных и экологически безопасных отелей – а их более 65 в Ботсване, Намибии, Замбии, Зимбабве, ЮАР, Малави и на Сейшельских островах, – вы помогаете Wilderness защищать более 40 видов, включенных в Красную книгу Международного союза охраны природы.

Намибия прошла долгий путь и теперь может похвастать стабильным правительством и успешной историей последних лет. Благодаря ее пустыням, горам, саваннам и редколесью вы сможете получить здесь более разнообразный опыт, нежели во время традиционного, переполненного туристами сафари. А если львы и гепарды вам наскучат, то вы в любой момент сможете забраться на самую высокую в мире дюну. Забудьте выражение «это Африка» – она куда более многогранна. «Это Намибия» – вот как можно подытожить гораздо более приятные впечатления. 

Материал опубликован в SPEAR’S Russia #6(29) под заголовком “Затерянная в пространстве”

Материалы по теме

• Аравийская фабрика грез
• Оазис тишины
• О богатых и скромных норвежцах