Скрываясь от нацистского преследования, Стефан Цвейг обосновался в горах к северу от Рио-де-Жанейро и в 1941 году написал бестселлер, где дал принявшей его стране весомое предсказание. Бразилии, говорил он, «суждено, без сомнений, сыграть одну из важных ролей в будущем развитии нашего мира». Это смелое заявление, если учесть, что оно касалось страны, которая чахла в экономической хандре, несмотря на то что с XVI по XX век ее плодородные земли и богатые природные ресурсы – древесина, сахар, золото, кофе и каучук – успешно осваивались. С 1940 по 1995 год было введено восемь разных валют: власти пытались сдержать инфляцию, которая в 1990 году достигла максимума в 2700%, благодаря чему восстановление и рост бразильской экономики за последние 18 лет выдались особенно примечательными.

В 2003 году Goldman Sachs наградил Бразилию статусом развивающегося рынка, включив ее инициал в аббревиатуру «БРИК». Семью годами позже диверсифицированная экономика, опирающаяся на сельское хозяйство и производство сырья, обеспечила стране экспорт в размере более 200 млрд долларов, а число миллионеров достигло порядка 137 тыс. Довершила картину победа Рио в борьбе за право проведения летних Олимпийских игр – 2016, случившаяся 2 октября 2009 года и сделавшая город первым южноамериканским хозяином состязаний. «Сегодня день, когда Бразилия получила мировое гражданство, – объявил своему народу взволнованный президент Луис Инасиу Лула да Силва. – Считаю, что этот день – праздник, ведь Бразилия оставила позади страны второго класса и вошла в ранг стран первого класса».

Вдалеке от побед

История успеха умалчивает о крайней бедности, существующей наравне с богатством Сан-Паулу и гламуром Рио, как и о линиях фронта, проложенных в лесах Амазонки и разделяющих борцов за охрану окружающей среды и сторонников освоения территории, которая занимает 60% страны. В 2011 году туризм принес бразильской казне 6,8 млрд долларов, а количество туристов было рекордным. И пока люди пребывают в поисках нетронутых пляжей и лесных приключений, пытливого путешественника ждет другая, не столь известная Бразилия – лежащая вдалеке от побед прогресса и внемлющая, почти не изменившись, своему колониальному прошлому.

Белу-Оризонти – первый плановый город Бразилии, основан в 1894 году как новая столица штата Минас-Жерайс, славящегося золотыми приисками, железной рудой, бокситами и драгоценными камнями. Белу-Оризонти формирует производственный треугольник вместе с Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу, и кроме зданий, на которых оттачивал свое модернистское мастерство Оскар Нимейер, здесь нет ничего интересного. Но если поехать от Белу мимо железорудных шахт, сохранившихся до наших дней и оставивших на поверхности ржаво-оранжевые отметины, мимо сельхоз­угодий и вдоль части исторического «золотого пути» к старому порту Парати, за три часа можно добраться до бывшей столицы Минас-Жерайса Ору-Прету, а также группы других уникальных городков-сателлитов в стиле барокко.

Дух барокко

В начале XVIII века Бразилия переживала свой мини-бум: в 1693 году в горах и долинах вокруг Серра-де-Сан-Жозе было найдено золото. Пока золотоискатели, охотники за приключениями и представители португальской короны воевали за добычу, поселения росли, а их богатство отражалось в живописных колониальных церквях в стиле «приискового барокко». И если Ору-Прету, изначально называвшийся Вила-Рика, остается самым величественным и архитектурно ярким из тех девяти главных поселений, то Тирадентис, заключенный в объятия атлантического дождевого леса и крутого песчаникового склона Серры, несомненно, в числе самых очаровательных. Очутившийся здесь в 1865 году, британский географ Ричард Бертон назвал Тирадентис «выдающимся и романтичным».

Добраться сюда можно по мощеной дороге, у которой раскинулись магазины искусных изделий из дерева и металла. Модные лавки, рестораны и запряженные лошадьми повозки, стоящие в ожидании на тенистой центральной площади, наводят на мысль, что этот город с населением 6,8 тыс. человек не понаслышке знает, что такое туризм, однако облик его от этого не страдает. XXI век выдает крайне неприятный запах выхлопных газов. Узкие, крутые, извилистые улочки вымощены грубо обтесанными каменными плитами, а вдоль них выстроены побеленные дома с неровной керамической черепицей на крышах и дверями и окнами, обрамленными в португальском стиле: охровым или синим. На перекрестке Ку­атро-Кантос стоит старинное двухэтажное здание с каменными дверными косяками и оконными рамами, символизирующее смысл бытия города – места, где когда-то взвешивали и переплавляли золото и откуда отправляли его в Португалию.

«Тирадентис (зубодер) – прозвище Жоакина Жозе да Силвы Шавьера, одного из главных поборников независимости от Португалии, – говорит Джон Парсонс, владелец прекрасного отеля Solar da la Ponte, основатель и член общества “Друзей Тирадентиса”. – Он и приходской священник-гуманист падре Толедо были участниками революционного движения “Инконфиденсия Минейра”, развернувшего свою деятельность в 1789 году из-за введенных Короной налогов. Движение потерпело крах, большинство заговорщиков выслали, Тирадентиса казнили. После провозглашения в 1822 году независимости Вила-де-Сан-Жозе-дел-Рей была переименована в его честь».

К 1780-м добыча золота уже пошла на спад, но работа над религиозными постройками (в Тирадентисе восемь церквей и шесть капелл) не прекращалась. Церкви делились по типу прихожан. Например, появившуюся в 1719 году церковь Девы Марии Розария со статуей чернокожего Святого Бенедикта построили для себя чернокожие рабы, прятавшие в волосах золотоносный песок, щедро использованный затем при отделке святилища. Церковь Девы Марии Милосердия посещали освобожденные рабы, сам же Тирадентис ходил в церковь Святой Троицы.

Главное сокровище города – это величавая мать-церковь Святого Антония, одна из самых нарядных в Бразилии. Строили ее 100 лет, а завершающим этапом стала пристройка в 1810 году изгибистого фасада, выполненного в стиле рококо и придуманного Алейжадиньо – сыном-инвалидом португальского архитектора и африканской рабыни. Наибольшую славу принесли Алейжадиньо церкви в Ору-Прету, а Карлос Фуэн­тес с восхищением называл его «предельным воплощением латиноамериканского барокко».
Высочайшим достижением Тирадентиса было, наверное, его тихое воскрешение. На фоне снижения объемов добываемого золота и закрытия в 1830 году Британской имперской горнодобывающей компании город быстро пришел в упадок.

«Когда мы только пришли сюда в 1960-х, место было в ужасном состоянии, – вспоминает Парсонс, чей отель представляет собой мастерски воссозданный особняк XVIII века. – Однако благодаря частному спонсорству и сотрудничеству Института национального исторического и художественного наследия Бразилии с “Друзьями Тирадентиса” появилась программа поэтапного восстановления». При поддержке властей и одного из национальных банков в 2012 году был официально открыт литургический музей, где выставили 420 ценных экспонатов XVIII–XX веков, извлеченных из местных сакристий. Работа идет в ряде церквей и внушительной резиденции падре Толедо, где реставрируют расписные потолки, готовя ее к открытию в качестве музея.

Аналогичное внимание уделяется окружающей среде. Так, лесистые склоны Серра-Сан-Жозе в 1990 году получили статус охраняемого ландшафта. В этих горах можно пройти по 300-летним тропинкам, протоптанным рабами, чтобы попасть из Тирадентиса в соседние горнопромышленные города. Но можно взять и менее экстремальный маршрут, пройдя наверх за каменным фонтаном Сан-Жозе и попав к горному источнику, чьи воды до сих пор журчат в каменном акведуке, ведущем к прекрасному трехструйному фонтану, который с 1749 года питает город водой.

Можно не сомневаться, что дон Педро I, который в 1822 году объезжал «золотые» города в поисках сторонников независимой империи, узнал бы сегодняшний Тирадентис. Пока новая Бразилия целенаправленно движется к тому, что ей предназначено, Тирадентис и барочные города сохраняют несмываемые следы бразильского золотого прошлого. 

Материалы по теме

• Путешествие по Намибии
• Новый, роскошный Казахстан
• Аравийская фабрика грез