Коронавирус и связанный с ним кризис – что это было? Концептуально кто-то склонен видеть в нем «черного лебедя». Небезызвестный Нассим Талеб считает, что «лебедь» не был таким уж «черным», только «серым», что вроде как не помешало ему заработать с начала года более четырех тысяч процентов. Что вы думаете по этому поводу?

Есть такая старая шутка: из последних трех кризисов аналитики предсказали восемь. Мне кажется, это в целом объективно говорит о качестве рыночных прогнозов вообще и в этот раз в частности. Что касается Нассима Талеба, то, действительно, ему удалось предсказать ипотечный кризис в США, начавшийся в 2006 году, и неплохо на нем заработать. Но он не был всегда так удачлив в прошлом. В общих словах стратегия Талеба состоит в том, что он делает ставки на самые невероятные события. И когда в редких случаях это срабатывает, он действительно получает астрономическую доходность. В силу его литературных талантов, научного бэкграунда над ним образовался ореол гуру. Хотя по факту он обычный – без негативных коннотаций – торгаш, инвестиционщик. И все. Возможно, более удачливый, чем большинство.

Так или иначе, кризис в экономике, который мы получили вслед за пандемией, к этому времени зрел?

Проблема как раз в том, что кризис настолько давно зрел, что люди устали его ждать. Дело только в том, что любое снижение рынков все это время выкупали за счет печатного станка, притока ликвидности со стороны регуляторов. В этом вся проблема этого кризиса в отличие от предыдущего, который в определенной мере был кризисом ликвидности. А здесь он не может случиться, потому что любую коррекцию деньгами заливают моментально. Любой объем. Именно поэтому мы видим огромное, постоянно расширяющееся несоответствие между прибылями компаний и их котировками на бирже.

Хорошо, когда вы сами осознали проблему, связанную с пандемией? Как вы интерпретировали происходящее?

История началась еще в ноябре–декабре 2019 года. Но тогда мало кто придавал ей серьезное значение. Даже когда закрыли Ухань – подумаешь, изолировали какой-то небольшой китайский городок размером с Москву и населением 12 млн человек. Все шутили, начали вспоминать фильмы вроде «Обители зла», «Живых мертвецов». Но мы уже тогда понимали, что будет не до шуток и что, скорее всего, это только начало.

Когда мы в декабре сказали, что где-то в марте могут закрыть Москву, естественно, все над нами тогда посмеялись. Но когда в феврале–марте начала закрываться Европа, когда в России апрель объявили нерабочим, всем стало не до смеха. Если честно, последствия коронавируса, которые мы прогнозировали для нашей компании, и то, что мы в реальности получили, – это совершенно разные вещи.

А что вы прогнозировали?

Прогнозировали, что мы будем иметь дело с большим оттоком клиентов, которые испугаются за свои капиталы. В реальности же мы получили колоссальный приток.

Чем вы это объясняете?

Двумя главными причинами. Во-первых, во время карантина у людей появилось много свободного времени – и почему бы не пообщаться со своей инвестиционной компанией? А во-вторых, на руку нам сыграл Центральный банк, который все это время планомерно снижал процентные ставки. Клиенты, конечно, были шокированы предложениями банков по депозитам, и все захотели переложиться в какие-то более доходные истории.

В этом смысле, конечно, коронавирус нам помог. Самое главное, нам за пару месяцев удалось автоматизировать процессы, до которых не доходили руки по нескольку лет.

Как ваши клиенты пережили первый коронавирусный шок? О чем они вас спрашивали?

Они просили нас о двух вещах. Первое: попросили делать обзоры по нашим инвестиционным стратегиям доверительного управления не раз в месяц, как обычно, а раз в неделю. Им хотелось взаимодействовать, получать информационную подпитку от нас чаще. И мы им это давали. Второе: в связи с тем что на российском рынке длительное время ничего интересного не происходило, клиенты стали проявлять повышенный интерес к инвестициям в иностранные активы. В частности, очень сильно вырос спрос на наш продукт
«Первичные размещения» для неквалифицированных инвесторов. Суть продукта – правильно откалиброванный выбор паев фондов, инвестирующих в IPO на американском рынке.

С чем вы связываете популярность данного продукта?

Одна из очевидных причин – хорошие результаты, которые он показывает в последнее время. Средняя прогнозируемая доходность продукта – около 10–15% в долларах за квартал, а это, на секунду, от 40% годовых в валюте. Кроме того, как я уже отметил, продукт доступен клиентам, которые по формальному признаку не относятся регулятором к категории «квалифицированных». Есть еще одна причина – там можно найти достойные истории, потому что компании, которые в США уже торгуются на рынке, достаточно дороги, а вновь что-то появившееся действительно можно купить по достаточно хорошей цене. Так что все буквально ринулись в эту сторону – спали и видели, как бы поучаствовать в каком-то размещении. Я не говорю уже о прямом доступе к сделкам IPO, тут только для квалифицированных инвесторов. Отмечу, что компании сегодня размещаются с ростом и в 20, и в 40, и в 60% на старте торгов, и этим никого не удивишь. Бывают истории более 300% на старте, вот о них еще какое-то время вспоминают и говорят. Хотя и не все по факту понимают, что это достаточно рискованная стратегия.

Как показывали себя другие стратегии в вашей линейке все это время?

Если говорить о доверительном управлении, то в 2019-м наша основная стратегия в российских акциях показала плюс-минус лучший результат на российском рынке. Весь этот год она идет значительно лучше индекса ММВБ, а ее мартовская просадка оказалась примерно вдвое меньше в сравнении с широким рынком.

За счет чего это удалось?

Просто такая подборка бумаг. Там нет никаких акций «третьего эшелона», неликвида – ни в коем случае. Это максимально понятная и максимально ликвидная история.

СТАВКА ALL-IN

Как сегодня, в середине осени, вы оцениваете антикризисные меры крупнейших стран? В частности, эмиссию, предпринимаемую ведущими центральными банками, начиная с ФРС?

Это безумие. Здесь во многом проявляются поведение, менталитет и бизнес-хватка президента Трампа и все его предыдущие опыты в бизнесе – кажется, на своем пути он прошел через пять или шесть банкротств. После его победы в 2016-м шутили, что в Америке
избрали человека, который точно умеет банкротить компании. Его поведение во многом напоминает поведение игрока в казино, который всегда ставит all-in. Все, что он делает, как будто про это.

Это опасно для экономики. Она может пойти вразнос. Фондовый рынок и реальный сектор в США стали настолько оторванными, что однажды они могут просто друг друга не узнать. Все видели в конце сентября супертрешевые дебаты между Трампом и Байденом, где кандидаты, как гопники из подворотни, обзывали друг друга разными нехорошими словами. Все это печально, потому что у обоих кандидатов по факту нет плана, что делать дальше. И все это может закончиться очень грустно.

Разве это не продолжение политики экс-главы ФРС Бена Бернанке? В 2008-м он печатал деньги, стараясь избежать кризиса ликвидности по сценарию Великой депрессии, специалистом по которой считается. Сейчас тоже заливают. При этом инфляции нет.
Что не так?

Да, инфляции нет. В этом вся проблема. Но напомню также, что Бернанке еще и специалист по «потерянному десятилетию» – кризису в Японии, который начался в 1991 году. К нему рынки тоже подошли на каких-то невиданных высотах, но потом упали в пол и 20 лет не могли подняться. Притом деньгами их тоже все заливали. Продолжают заливать сейчас. И никакого толку – рост экономики фактически остановился. Чего нельзя сказать об астрономическом госдолге: в Японии это почти 220% ВВП, в США – под 140%. И возникает главный вопрос, насколько эта модель, основанная на эмиссии, будет работать.

Какие долгосрочные последствия у такой политики?

Я думаю, что в конечном итоге все это отсроченная, очень сильная инфляция. Сейчас мало кто знает или помнит, что в начале 1980-х процентная ставка в США доходила почти до 20%. Вероятность того, что в этот раз инфляция разгонится и ее размер будет колоссальным, на мой взгляд, очень велика.

Все идет к одному: нужно «сжечь» весь старый долг во всех его формах – государственный, корпоративный, муниципальный. Инфляция через эмиссию денежных средств прекрасно решает эту задачу. Все западные страны делают одно и то же – чуть ли не соревнуются, кто больше напечатает.

Существует от нее защита? Золото?

Золото – это не совсем панацея. Раз уж мы вспомнили о великом Бернанке: в 2011 году его спросили, деньги ли золото. Он ответил, что нет. Почему тогда центральные банки покупают золото? Отвечает: традиция.

Панацеей от инфляции я бы назвал активы – компании, которые генерируют прибыль, правильная недвижимость. Это точно не матрац, не депозит в банке, не низкодоходные облигации.

Тем не менее такая монетарная политика имеет отношение к реальной экономике или вся эмиссия уходит в гудок фондового рынка?

Естественно, они верят, что эти эмиссионные деньги будут доходить до конечного потребителя. Вот в Америке дают по 1200 долларов в руки. У нас – по 10 тыс. рублей на каждого ребенка.

Именно поэтому – чтобы деньги гарантированно попадали в руки потребителю – все постепенно приближаются к идее прямой раздачи, к безусловному базовому доходу.

КИТАЙ ПОКАЖЕТ

Вы видите обстоятельства, риски, которые могут проколоть фондовый пузырь? Скажем, существует доктрина, что Трамп накачивает рынки к выборам, а дальше – трава не расти.

Есть и другая, что у Трампа просто куплены опционы колл на американские акции. Но если без шуток, то, конечно, схлопнуться может. Главное, чтобы Штаты не пошли по японскому сценарию, где будет снижение последующие 10 лет. Вообще, на самом деле, сейчас единственная страна, которая показывает, как надо работать, – это Китай.

Что такого показывает миру Китай?

Посмотрите хоть на статистику по коронавирусу: во всем мире «вторые волны», новые пики заболеваемости, а в Китае никто не болеет. В чем тут секрет, сказать сложно. Но это тактика. Гораздо важнее стратегия. В этом аспекте Китаю вообще нет равных. Назову только пару факторов. Во-первых, Китаю удается решать долгосрочную задачу по переводу своей экономики с модели, ориентированной на экспорт, на модель внутреннего спроса.

Во-вторых, в отличие от США, Китай не живет пресловутыми четырехлетками президентского срока. Это большая проблема в Штатах: мало того что им приходится конкурировать со всем миром, у них еще и постоянная конкуренция внутри себя. Китай же как единый механизм, перед которым есть некая глобальная цель, к которой он последовательно движется. Именно поэтому он не тратит ни силы, ни ресурсы на внутреннее переваривание себя с самим же собой.

И сейчас это во многом становится понятным.

Например?

Например, пресловутая торговая сделка с США. Америка, Трамп считаются в ней победителями, но это не так. Штаты проиграли, и на длинной дистанции это будет все более очевидно. Посмотрите, например, как долго Китай может торговаться по тому или иному вопросу. Штаты такого позволить себе не могут: у них следующие выборы, им надо быстро прийти с победой. Китай никуда не спешит. У него другие цели. Более масштабные.

Другой пример – высокие технологии. Китай выходит и говорит: мы решили в ближайшее десятилетие вложить в эту тему 1,5 трлн долларов. Все в недоумении, потому что за эту сумму можно купить чуть ли не половину всех, кто сейчас этим направлением занимается в мире. Китайцы отвечают: нет, мы лучше построим заводы у себя и предложим зарплату в три–пять раз больше среднемировой. К ним уже едут лучшие специалисты.

Известно, что у китайцев есть некоторые проблемы с креативом – такая ментальность. Но я думаю, что они в конечном итоге будут покупать американских, европейских, русских инженеров. Производственные мощности и все технологии уже там.

И какой вывод?

Из-за того что Китай мыслит более долгосрочно, совершенно другими категориями, в конечном итоге он в этом глобальном соревновании победит. Он не мыслит о том, что в этом году надо кровь из носа выйти на прибыль, чтобы получить бонус. Он мыслит
по-другому: я захвачу всю эту сферу, пусть для этого потребуется даже 20 лет. Они работают системно. В этом главная специфика китайской экономики. И в этом будет интерес к китайским компаниям, которые в том числе будут выходить на IPO.

ОСТРОВА СВОБОДЫ

Что скажете о мерах антикризисной поддержки экономики у нас?

Я считаю, что недостаточно мер поддержки. Помощи объективно мало. Давайте будем честны: если мы сейчас закроемся на второй карантин, то половина малого бизнеса из него уже никогда не выйдет. А тем временем бизнесу поднимают налоги.

Как это расценивать?

Как я понимаю, одна из задач властей сейчас – замотивировать бизнес начать полноценно платить налоги. Думаю, что в тени у нас не менее трети всей экономики. Но чтобы бизнес приучить к полноценной выплате налогов, их надо не повышать, а немного снизить.

Так что антикризисная схема, на мой взгляд, должна быть простой: дать денег населению, снизить налоги бизнесу.

Хорошо, с бизнесом и населением все более-менее понятно – им надо думать о выживании. А что с инвесторами? Чего хотят, куда движутся «умные деньги» ваших клиентов в том числе?

Честно, не движутся пока никуда. Никакой суеты нет, потому что вот эта история про то, что большая рыба ловится в мутной воде, не очень подходит большим деньгам. Крупные капиталы пока спокойно ждут, наблюдают за происходящим в мире и на рынках, потому что пока не совсем понятно, что будет дальше.

Недавний пересмотр соглашений об избежании двойного налогообложения с рядом популярных у нас офшоров как-то повлиял на поведение хайнетов?

Признаться, я не вижу ничего сверхъестественного или экстраординарного в пересмотре условий подобных соглашений. Это опять к вопросу о теории заговоров. Не только Россия, сегодня многие страны пересматривают налогообложение, в том числе в отношении подобных юрисдикций, потому что офшоры по факту – это законный увод денег из страны. Лишних денег сегодня ни у кого нет.

Не могут подобные новации привести к обратному – ускорить отток денег на тот же Кипр?

И чего там на Кипре? Кипр – это не рынок сбыта. В отличие от России. Наш рынок не супербольшой. У нас не супербогатое население. Но это все равно 145 млн человек. На Кипре – аж 900 тыс. человек. И еще около 400 тыс. человек в северной части острова, за заградительной линией, которую охраняют миротворцы ООН. Так что Кипр – это всего лишь место паркинга кэша.

Да, разумеется. Но считается, что главная причина увода денег в офшоры как раз в том, что там их никто не отберет.

Да, есть такая гипотеза. Но среди наших клиентов я не вижу никаких телодвижений по поводу этих налоговых инициатив. В конце концов, все, кому надо было, уже «отпарковали» туда свои деньги.

Инициативы властей по возврату денег из офшоров?

Не прокатило.

Почему?

Выражусь обтекаемо: всем, кто когда-то туда что-то уводил, доводилось иметь дело с нашим государством, и они знают нашу историю.

Хорошо. Если «умные деньги» сидят на месте, то в каких активах они сидят?

В диверсифицированном портфеле – как и всегда. Структура этих портфелей, распределение по валютам, активам тоже сильно не меняется. Скорее всего, там есть довольно много кэша в разных валютах, «голубые фишки». Самое главное, люди понимают, что сейчас не надо делать резких движений, что, если сейчас начнется восстановление на рынках, отлично, они заработают. А если все будет ухудшаться, то быть с кэшем в каких-то ликвидных историях тоже хорошо, потому что потом обязательно начнутся покупки сильно подешевевших активов.

ТРЕНД С ПРИСТАВКОЙ «СУПЕР»

С точки зрения инвестора, имеет ли сейчас смысл заглядывать в будущее, имея в виду степень неопределенности в экономике, на рынках?

Конечно, надо смотреть вперед. Не все же время бояться, в конце концов. Возможно, нам еще придется пережить какую-то просадку. Повод найдется – вторая волна, неудачные выборы в США, чего-нибудь с нефтью случится, санкции. Но я бы смотрел на это скорее как на возможность подбирать хорошие активы. На длинном отрезке они принесут высокую отдачу. Те же самые IPO, о которых мы говорили выше. То есть реально надо выискивать какие-то интересные истории, какие-то новые компании, которые станут востребованными в будущем.

Если мы говорим об IPO, это скорее американский рынок?

Да, потому что пока единственное российское IPO в этом году – это «Совкомфлот». Скажем так, это не самая инновационная компания. Ну, прямо скажем, не стартап.

Но вы же сами сказали, что на американском фондовом рынке пузырь. Для компаний это, наверное, идеальный момент для IPO, но для инвестора покупать рынок на хаях – не лучшая идея. Вы не согласны?

Смотрите, первые IPO в США после кризиса 2008 года начались где-то к концу 2010-го, и все последние 10 лет они проходят безостановочно, как часы. Был единственный короткий перерыв в 2018–2019 годах, когда в Штатах был локдаун и они просто не оформляли документы. В остальное время IPO не прекращаются. Постоянно приходят новые компании, размещаются. Правильные истории. Мы как инвестиционная компания в этом активно и очень успешно участвуем.

На какие тренды, сектора вы бы обратили внимание долгосрочных инвесторов?

Здравоохранение – самая популярная тема. В связи с коронавирусом все вдруг резко задумались о своем здоровье и буквально ринулись в этот сектор. Неслучайно в последнее время здесь очень много IPO. Масса компаний, которые «почти закончили разработку лекарства от ковида», или «придумали тесты для ковида», или «разработали восстановительную программу после ковида», – все выходят на биржу и раскупаются как горячие пирожки.

Я бы назвал здравоохранение – все, что с этим связано, – новым супертрендом, по силе сравнимым с супертрендом в IT. Разница только в том, что супертренд в IT длится уже довольно долго – и все заметные компании там уже достаточно дороги. Так что сейчас все думают, где будет следующая «супервэлью». И вот эта стоимость медленно, но верно перетекает в сектор здравоохранения. Прямо видно, как она туда идет.

Нас это затронет?

Конечно. Если раньше все тратили деньги на шмотки, развлечения и прочее, то сейчас все станут вкладывать в свое здоровье. Думаю, и частная медицина в России очень сильно будет развиваться, и здравоохранение как негосударственная отрасль. Коронавирус станет катализатором движения в этом направлении.

Супертренд в IT сохраняется?

Да, IT остается супертрендом. По понятным причинам в последнее время повышенным спросом пользуется все, что касается удаленки, – сервисы видеосвязи, видеоконференции, безопасные каналы передачи данных и прочее. Любые компании из этой области, выходящие на IPO, как правило, раскупаются с большой переподпиской и затем очень быстро дорожают.

И в своем роде переход на удаленку – это тоже супертренд. Все считают, что будущее за свободной работой, за отсутствием работы в офисе. Например, непонятно, что будут делать башни «Москва-Сити», где мы сейчас разговариваем. Об этом стоит задуматься всем, кто инвестирует в строительство бизнес-центров, традиционные офисные здания и прочее – будущее таких объектов и секторов не очевидно.