После завершения Второй мировой войны экономике Великого герцогства было нечем похвастать, кроме сталелитейной промышленности. Да и ее доминирование стало поводом скорее для беспокойства, чем для гордости в условиях постиндустриальной эпохи. Стратегический вызов потребовал не менее стратегических решений. Власти рассудили, что малоразмерность страны – не причина отказываться от участия в большой политике. В 1950-е годы Люксембург оказался в числе шести государств, стоявших у истоков единой Европы. В экономике ставку сделали на развитие исследований и разработок (новых материалов, медицинских и биотехнологий), а также бизнес-услуг. Выбор финансового сектора в качестве одного из столпов выглядел, пожалуй, не бесспорно. В конце концов, в Европе уже были и Швейцария с ее многовековыми частными банками, и лондонский Сити. Очевидно, что конкурировать с такими монстрами нелегко.

PBWM: труба пониже, дым пожиже

К чему привели эти усилия? Банковский сектор Люксембурга огромен, если сравнивать с местной экономикой: суммарный объем активов в конце 2012 года достигал 735 млрд евро – это почти 17 ВВП страны. В то же время частнобанковский сегмент очень существенно уступает в размерах швейцарскому. По оценке Private Banking Group Luxembourg, активы в управлении местных частных банков составляют 305 млрд евро – около 6% мирового объема. Доля Швейцарии в глобальных AuM в разы выше – 27%. Не в пользу Люксембурга говорит и относительно низкая концентрация хайнетов и ультрахайнетов в клиентской базе. Согласно оценкам PricewaterhouseCoopers, у 80% клиентов объем управляемых активов не превышает 1 млн долларов. Хайнетов с AuM 1–10 млн долларов, только 18%, доля же еще более богатых инвесторов крайне мала.

Впрочем, набор предлагаемых клиентам услуг так же богат, как и в Швейцарии: от простых сберегательных счетов до составления индивидуальных инвестиционных стратегий и управления сложными портфелями. Отличительная черта местной банковской индустрии – интернациональность ее игроков, львиная доля которых – это подразделения иностранных финансовых групп, особенно немецких, французских и швейцарских. Значительная часть привлекаемых капиталов – также европейского происхождения. Кроме того, в стране немало независимых управляющих и финансовых консультантов, работающих с частными клиентами.

«Хаб» глобальных инвестиций

К счастью, власти Люксембурга вовремя поняли, что догнать и перегнать Швейцарию в области private banking в обозримой перспективе не получится. Людям, управляющим транснациональными потоками капиталов, требовалось предложить нечто, чего у «гномов» не было. И выход нашелся: Люксембург стал развивать индустрию инвестиционных фондов, занимая тогда еще относительно новую для Европы нишу.

Прорыв произошел в конце 1980-х годов: тогда Великое герцогство первым ввело в действие законодательство, которое позволяет создавать фонды в соответствии с директивой ЕС, регулирующей коллективные инвестиции. Они получили название undertakings for collective investment in transferable securities (UCITS) и могут привлекать средства широкого круга инвесторов (включая розничных, не имеющих специальных знаний и профессиональной подготовки) на территории всего Евросоюза. Это дало отличные результаты. Сегодня с объемом активов в управлении более 2,5 трлн долларов люксембургская индустрия инвестфондов не имеет равных в Старом Свете, а в мире уступает только американской.

Благодаря постоянному совершенствованию правовой базы Люксембург может предложить все разнообразие опций asset management: хедж-фонды, фонды прямых инвестиций, фонды недвижимости, альтернативных инвестиций, венчурные и даже исламские фонды. По сути, это гигантский «хаб», где работают 3,7 тыс. фондов и около 13 тыс. субфондов, среди которых есть и специализирующиеся на инвестициях в Россию.

Важная особенность, которая позволяет Люксембургу выполнять функцию своего рода «транспортного узла» для потоков капитала, – сочетание относительно невысоких налогов и развитой сети соглашений об избежании двойного налогообложения (в том числе с Россией). Плюс гибкое законодательство, которое дает возможность создавать структуры под разнообразные цели: от холдингов, через которые проходят финансовые потоки гигантских корпораций, до индивидуальных семейных офисов. Эта беспроигрышная комбинация позволяет использовать Люксембург для легального сокращения налогового бремени. Среди оценивших ее по достоинству – крупнейший мобильный оператор Vodafone, интернет-магазин Amazon.com и даже дизайнеры Доменико Дольче и Стефано Габбана (последние, впрочем, были недавно осуждены в Италии за уклонение от уплаты налогов).

«Будучи членом Евросоюза, Люксембург пользуется преимуществом его законодательства, в том числе директивы, регулирующей отношения материнских компаний с подразделениями, что лежит в основе благоприятного режима для холдингов, – поясняет налоговый юрист люксембургско-российского отдела юридической фирмы Allen & Overy Жак Вантц. – В Европе и за ее пределами Люксембург считают оншорной юрисдикцией – существенный плюс, если речь идет о международном структурировании инвестиций. По разнообразию имеющихся механизмов структурирования и, как результат, гибкости для целей российских инвесторов ни одна страна, включая Швейцарию, не может составить Люксембургу конкуренции».

Роман с евробондами

В течение последних десяти лет российский бизнес активно использовал Люксембург для выпуска еврооблигационных займов. Суть схемы такова. В иностранной низконалоговой юрисдикции создается специальное юридическое лицо (special purpose vehicle – SPV), которое выпускает еврооблигации, а полученные деньги передает российской компании или банку в виде займа. SPV становится получателем процентных доходов, которые затем распределяются среди держателей еврооблигаций. Люксембург наряду с Ирландией пользовался особой популярностью как страна базирования SPV благодаря выгодным условиям соглашения об избежании двойного налогообложения: процентные выплаты за рубеж освобождаются от налога у источника в России. Кроме того, с налоговым ведомством Люксембурга можно было предварительно согласовать размер налого­облагаемой маржи на уровне SPV.

Впрочем, с недавних пор преимущества Великого герцогства несколько потускнели. «В начале 2011 года налоговые органы Люксембурга выпустили циркуляр, который уточнил порядок налогообложения компаний, занимающихся внутригрупповым финансированием, – рассказывает налоговый менеджер PwC в России Наталья Галкина. – Он отменил возможность определять уровень налогооблагаемой маржи для SPV на основе фиксированного спрэда. К тому же был установлен ряд требований по достаточности капитала и уровню присутствия таких компаний в Люксембурге, их выполнение теперь необходимо для получения предварительного согласования с налоговыми органами Люксембурга. Поэтому российские компании стали активнее рассматривать альтернативные юрисдикции для создания еврооблигационных SPV».

На смену Кипру?

Впрочем, у Люксембурга еще есть шансы полностью раскрыть свой потенциал для россиян. Так, после скандальной истории, случившейся минувшей весной на Кипре, некоторые инвесторы стали более активно рассматривать другие юрисдикции для размещения холдинговых и финансовых компаний. Люксембург является одним из претендентов благодаря уже упомянутому соглашению об избежании двойного налогообложения. К тому же с начала следующего года вступят в силу изменения в этот документ, и условия станут лучше, чем прежде. «Например, дивиденды, выплачиваемые российской компанией в пользу люксембургской, при соблюдении определенных условий будут облагаться пониженной ставкой налога у источника на уровне 5%, – говорит Жак Вантц. – Более того, налога у источника не возникает при выплате в Люксембург процентов и роялти. Обмен информацией по пересмотренному соглашению будет соответствовать положениям ОЭСР, что означает следование международным стандартам».

Люксембург является достаточно удобной юрисдикцией для создания холдинговой или финансовой компании для российских инвестиций и в целом может рассматриваться как альтернатива Кипру, считает Наталья Галкина. Однако, предупреждает она, привычный россиянам остров сохраняет ряд преимуществ. «Компании, выполняющие функции администрирования холдинговых структур на Кипре, приобрели значительный опыт работы с клиентами из России, они хорошо знают определенные аспекты российского законодательства, – поясняет налоговый менеджер PwC. – Также на сегодняшний момент затраты на создание и обслуживание компаний на Кипре меньше, чем в Люксембурге, где налог на прибыль составляет 29,22%. Кроме того, до 1 января 2017 года Кипр можно считать более предпочтительным с точки зрения инвестиций в недвижимость, чем Люксембург. В отличие от Кипра, в Люксембурге есть налог у источника при выплате дивидендов, который может при определенных условиях быть снижен до 0%». В целом налоговое законодательство в Люксембурге считается более сложным, здесь больше условий для применения льгот, подытоживает эксперт.

Впрочем, прослыть «новым Кипром» – вероятно, последнее, чего хочет Великое герцогство. Его тоже не обошла стороной война, объявленная налоговым «уклонистам» властями США и Европы. Так, в апреле нынешнего года премьер-министр Жан-Клод Юнкер предупредил, что с 1 января 2015 года его страна начнет осуществлять автоматический обмен информацией с партнерами по ЕС о доходах их налоговых резидентов, полученных в виде процентов по вкладам в люксембургских банках. Причем владельцы офшорных счетов лишатся действовавшей прежде опции: заплатить налог на эти доходы (уплаченная сумма репатриируется на «родину»), не «засветив» активы для властей своей страны. А спустя месяц министерство финансов Люксембурга сообщило о готовности к автоматическому обмену информацией и со Службой внутренних доходов США. Эти договоренности пока затрагивают только частных клиентов банков и не распространяются на корпоративных, но, судя по высказываниям чиновников Люксембурга, они готовы обсуждать налоговую тему шире. В общем, их стремление найти оптимальный баланс между привлекательностью своей юрисдикции для бизнеса и «чистой» репутацией в глазах международных партнеров налицо. А это дает надежду на то, что структура, отвечающая более жестким требованиям Люксембурга, может в долгосрочной перспективе оказаться более устойчивой, чем офшорная. 

Атлас

• PricewaterhouseCoopers

Материалы по теме

• Люксембург назван самой богатой страной ЕС
• РФ и Люксембург договорились о налогах