Недавно я посетил Кито в третий раз за последние пять лет. Надо признать, что первые два раза я на самом деле просто «заходил на огонек» по дороге на Галапагосские острова. На этот раз целью моего визита не было посещение эквадорских «зачарованных островов» в 600 км от тихоокеанского побережья: я решил как следует провести время в самом Кито.

Больше всего меня поразили невероятные изменения, произошедшие в Кито с момента моего последнего визита. Сейчас здесь идут тщательные реставрационные и ремонтные работы, теперь затрагивающие не просто несколько зданий или кварталов, но почти весь Старый Кито – сердце колониального города.

Семена этих изменений посеяли более 30 лет назад. В 1978 году ЮНЕСКО включила город в Список Всемирного наследия (Краков стал первым г­ородом в этом списке). В то время как по всей Южной Америке архитектурные жемчужины ровняли с землей, чтобы освободить место под «современные» города, статус всемирного культурного наследия спас центр Кито. Надо признать, что некоторые районы обветшали и пришли в упадок. Тем не менее пока бизнес и коммерция развивались в новых местах за пределами исторического центра, основные постройки старого колониального города остались нетронутыми.

Сегодня, разумеется, не все достижения испанских конкистадоров выставляются в радужном свете. Их беспощадность, с которой они разгромили империю инков, чья северная столица располагалась на месте Кито, стала легендарной. Они захватили в плен и казнили последнего императора инков Атагуальпу, хотя его подданные заплатили выкуп в виде целой комнаты золота и серебра. Несмотря на высокую цену, особенно для местного населения, почти 300 лет испанского правления в Кито подарили миру близкую к совершенству жемчужину колониальной архитектуры. В последние годы городское правление прозрело и оценило по достоинству сокровищницу, что находилась у них под носом. В начале нового тысячелетия Кито инвестировал около 250 млн долларов в защиту своего наследия (доллар США – официальная валюта в Эквадоре), и дивиденды оказались во всех смыслах впечатляющими.

Я весь день провел, гуляя по улицам и площадям Старого города, заходя в церкви и монастыри, художественные галереи и музеи. Если вы ищете лучшую смотровую площадку, то попробуйте забраться на террасу президентского номера в Grande Hotel на площади Независимости (Plaza de la Independencia), также известной как Большая площадь (Plaza Grande). Справа стоит президентский дворец с развевающимися флагами. Собор возвышается прямо напротив. На другой стороне площади находятся муниципальные здания (по правде говоря, они современные, но не такие страшные, как могли быть). В завершение, повернув голову до упора налево, вы сможете увидеть архиепископский дворец. Посмотрите повыше, за крышу собора, на исторический квартал на холме Панесильо и на великолепную статую Богоматери Кито (Virgen de Quito), крылатой Девы Марии на земном шаре, сделанную из 7000 алюминиевых деталей в 1976 году.

Что касается барочного великолепия, за Кито сложно угнаться. Непросто определить, кто перехватил пальму первенства: иезуиты с их великолепной церковью Iglesia de la Compañia de Jesus или францисканцы с их не менее пышной Iglesia de San Francisco. (Мой недавно открытый отель Casa Gangotena расположен на одной площади с францисканской церковью.) Среди монастырей первое место делят Convento de San Agustin и Convento de Santo Domingo. Когда я закончил свою прогулку по Старому городу, ощутил себя преисполненным благости от изобилия ликов святых, живописных и скульптурных.

Если у вас достаточно времени, вы можете не часами, а днями ходить не менее чем по 30 церквям, монастырям и часовням, построенным на территории исторического центра Кито. Тут буквально гектары позолоты. Можете потратить еще больше времени, просто блуждая по узким улочкам. Некоторые из них, такие как Calle La Ronda, обладают особым шармом. Пузатые стены домов, построенных на крутых подъемах, дарят кров и м­узыку посетителя­м, пришедшим в поисках местных empanadas de viento (обжаренные в масле пирожки с сыром).

Кито расположен в центре Эквадора, и в этом его преимущество. Город можно использовать, например, как базу для длинных каникул в Андах. Я вылетел из Кито в Коку (полет через Анды в амазонские провинции Эквадора занимает около 30 минут), потом на вертолете до Аньянгу – общину кечуа в национальном парке Ясуни. В Ясуни обитают 596 видов птиц, растет 2274 вида деревьев и кустарников, есть как минимум 382 вида пресно­водных рыб, 169 видов млекопитающих, 141 вид амфибий и 121 вид рептилий. Также там более 100 тыс. видов насекомых на гектар – самая высокая концентрация в мире.

Во время моего визита в Эквадоре проходила предвыборная кампания. С тех пор как президент Рафаэль Корреа выдвинул себя в кандидаты, вице-президент Ленин Морено выступал в качестве исполняющего обязанности президента, и мой приезд в Аньянгу совпал с его официальным визитом. Я присоединился к толпе кечуа на поляне, чтобы услышать, как исполняющий обязанности президента передает послание миру о защите национального парка Ясуни от разрушительного влияния нефтяной промышленности. «Эквадор, – заявил он, – наложит запрет на любую разработку нефти на значительной территории парка». Он надеется на то, что мировое сообщество оценит столь выдающийся поступок и компенсирует Эквадору часть утраченных доходов.

Насколько я знаю, для этих расчетов особого ума не требуется. Огромный национальный парк Ясуни – ключевая часть всей экосистемы Амазонии, которая, в свою очередь, во многом определяет погодные механизмы по всему миру. По сравнению с триллионами долларов, вложенными в банковскую систему за последние годы, суммы, требуемые для сохранения Ясуни, кажутся ничтож­ными.

На следующий день я отправился на долгую прогулку на каноэ по реке Напо до Центра дикой природы Напо на озере Аньянгу. Ястребы, по­пугаи, гигантские речные выдры, кайманы, обезь­яны – в этом путешествии было все. Не зря Ясуни приобрел славу места с самым богатым биоразнообразием на планете.

В северо-западной части Эквадора, с другой стороны Анд от Ясуни, заметная часть влажного тропического леса утрачена, в том числе и «о­блачный» лес, и все благодаря вырубке и неуемному развитию сельского хозяйства, по большей части плантаций для производства пальмового масла. Тем не менее в конце путешествия мне посчастливилось провести пару дней в заповеднике тропического биоразнообразия Машпи. Здесь 1300 га охраняемого безлюдного тропического леса
и гостиница на высоте более 900 метров, и все это в трех часах к северо-западу от Кито. Территория является частью более крупного заповедника площадью 17 тыс. га, который в мае 2011 года указом муниципалитета Кито был объявлен охраняемой зоной.

Вокруг полно всевозможных птиц – в лесу обитают 400–500 видов. Я видел как минимум шесть видов диких колибри, а всего их в Машпи 25. Управляющий местными природоохранными проектами – Карлос Морочес Андраде – контролировал строи­тельство невероятного «центра наблюдения за бабочками», где вы вблизи можете увидеть весь удивительный жизненный цикл бабочки. В то утро за Карлосом неотступно следовали двое молодых осиротевших оцелотов, которых он надеется в скором времени вернуть в дикую природу.

Для меня апогеем стала часовая велосипедная прогулка по навесной дороге под пологом леса. Вам в буквальном смысле надо крутить педали вдоль канатов, натянутых над гигантским ущельем. Вы находитесь гораздо выше деревьев. Со всех сторон видите облака великолепного дождевого леса. «Не торопитесь, – предупредил меня Карлос. – Не стоит никуда спешить. В вашей привычной, полной забот жизни у вас больше никогда не будет шанса насладиться подобным видом». 

Стенли Джонсон (Stanley Johnson) – бывший член Европарламента, публицист и эколог.

Материалы по теме

• Звездный путь