Поклонники антикварной мебели могут из самого душного города в мире перенестись в освежающую прохладу, где дюжина официантов в униформе готовы в любой момент поднести запотевший стакан содовой c лаймом, отогнать хитроумных ворон и где в подушках обитых ротанговых кресел можно утонуть. Здесь, в кафе у бассейна Taj Mahal Palace Hotel, невозможно себе представить, что за высокими стенами сада царят хаос и вонь мумбайских трущоб.
Отель служил пристанищем для состоятельных бомбейцев более века, но за последние 20 лет благодаря либерализации индийской экономики образ жизни и финансовая обеспеченность самых богатых жителей страны еще больше отдалились от положения среднего индуса. Статистика поражает. В 2003 году индийским миллиардерам принадлежали 1,8% всей экономики, но к 2008 году цифра выросла до 22%. С кризисом показатель снизился до 10%, но это все равно означает, что в стране с населением 1,2 млрд всего 61 человеку принадлежат 10% национального капитала.

Отель Taj в Мумбаи принадлежит Tata Sons, крупному индийскому конгломерату, распространившему свое влияние повсюду – от чая Tetley’s до концерна Jaguar Land Rover, что составляет около 7% индийского рынка ценных бумаг по совокупной рыночной стоимости акций.
Ратан Тата, занимавший пост председателя компании до декабря прошлого года, во многом символизирует собой старый капитал старой Индии. Он – пятое (и последнее) поколение своей семьи, управляющее компанией, и его состояние было создано задолго до бума 2000-х. В то же время есть надежда, что Тата подал пример всей современной Индии. Он всячески воздерживался от излишеств, присущих его коллегам-болигархам, и теперь две трети Tata Group принадлежат благотворительным фондам, что возвело Тату в ранг самого крупного и известного филантропа. Число его единомышленников растет, и болигархи понемногу осознают, что нужно овладевать искусством вовремя отдавать.

В Индии пожертвования – не новая традиция. Многие отдают деньги местным храмам или мечетям, а успешные семейные предприятия, составляющие примерно 70% от 40 самых богатых индийских компаний, обычно направляют через свои корпоративные фонды часть средств в местные общественные организации, в том числе сотрудникам и их семьям.

Искусство вовремя отдать

Глядя на информацию об индийской благотворительности, стоит воздержаться от скептицизма: неофициальные потоки наличности неизмеримы, а в семейных компаниях сложно отделить личный вклад от корпоративного. Тем не менее состоятельные индийцы, если оценивать их по мировым стандартам, выглядят более прижимистыми по сравнению со своими коллегами, скажем, из США или Европы. Согласно отчету консультантов из Bain & Co, обладатели крупных капиталов из Индии потратили на благотворительность в среднем 3,1% своего дохода в 2011 году, что составляет около трети того, что обеспеченные американцы отдают каждый год.

Положительный момент заключается в том, что ситуация меняется. По подсчетам Bain & Co, сумма благотворительных отчислений увеличилась на 50% с 2006 по 2011 год. Элисон Букхари, директор крупнейшего стратегического благотворительного фонда в Индии Dasra, отмечает, что за последние три года изменилось отношение ко всей сфере. «В 2009 году мы начали ощущать постепенные изменения. В новостях появлялись Биллы Гейтсы со всего мира, все большему числу благотворительных мероприятий стало уделяться место на страницах ежедневников, и у людей появилось больше желания решать проблемы», – объясняет она.

Такие крупномасштабные общества, как Giving Pledge, в которых богатые американцы вроде Гейтса или Баффета торжественно обещают отдавать 50% своего состояния на благотворительность, распространяют свое влияние не только на территории США. Гейтс несколько раз приезжал в Индию, в последний раз в июне прошлого года, когда у него была частная встреча по вопросам благотворительности с Ратаном Татой и Азимом Премджи, индийским IТ-магнатом, владельцем компании Wipro, пожертвовавшем 2 мррд долларов фонду, спонсирующему образование.

Информированный филантроп

Все больше индийских филантропов стараются не просто увеличить суммы пожертвований, но и думать над их стратегией, будучи заинтересованными в получении максимальной пользы от своих вложений. По словам Букхари, это особенно актуально среди более юного поколения богатых индийцев, многие из которых обучались за границей и почерпнули идеи для благотворительности в Европе и США. Новое поколение принимает активное участие в семейных фондах, и, по данным Bain & Co, 69% богатых семей утверждают, что «молодые члены семьи возглавляют или определяют деятельность семейных благотворительных компаний».

Возможно, дело в том, что более молодым обеспеченным людям легче расставаться с капиталом, нежели их седовласым предшественникам. Профессор Мадхав Чаван, сооснователь и президент Pratham, самой большой индийской неправительственной образовательной организации, представляет ситуацию следующим образом: «Мое поколение [Чаван разменял седьмой десяток] было относительно близко к беднякам. Объем капитала в Индии растет, и мои дети пребывают в большей безопасности, чем я когда-то, а я жил в более комфортных условиях, чем мои родители. С ростом семейного благополучия люди начинают задумываться о благотворительности».
Рати Форбс – представительница растущего класса информированных, практичных индийских филантропов. Она управляет общественными программами предприятия своего мужа, специализированной инжиниринговой компании Forbes Marshall, чей годовой оборот в 2011 году составил 150 млн долларов. В разговоре со мной она объяснила, насколько важны ее благотворительные мероприятия, организованные ее семейным фондом и дочерним ответвлением компании в Пуне, и чем они отличаются от других. «Вместо того чтобы сразу подписывать чек, надо сначала задать себе вопрос, какой от этого будет толк, и не всегда ответ совпадает с потребностями общества. Помимо прочего необходимо интересоваться мнением людей», – говорит она.

Рати уверена, что всплеск благотворительности в Индии – следствие роста социального неравенства: «В нашей стране непросто абстрагироваться от социальных проблем или хотя бы делать вид, что их не замечаешь». Когда я поинтересовалась, почему, она спросила, была ли я до этого в Индии. Я была там и понимаю ее точку зрения: даже сквозь розовые очки повсюду можно увидеть нищету. Однажды утром тощий как жердь ребенок постучался в окно автомобиля, размахивая подделками Forbes и Vogue. Экстремальное богатство и бедность сожительствуют здесь бок о бок.

Во время того же путешествия в Мумбаи я провела сюрреалистичный вечер за кружкой пива с отпрысками самых успешных индийских бизнесменов на мумбайском «Октоберфесте». Возможно, все дело в пиве, но сложилось впечатление, что лишь несколько участников гулянки заботит бедность в их стране. Некоторые предпочитают не видеть ее, признает Форбс: «Меня удручает зашоренность образованных людей».

Риски и их последствия

Нет места, где это более очевидно, чем Antilia – частный дом стоимостью 1 млрд долларов, построенный Мукешем Амбани, самым богатым человеком Индии. Здание задумывалось как самая дорогая частная резиденция. 27-этажная башня со стеклянным фасадом возвышается, словно средний палец, над городом, где 60% жителей живут в трущобах. У Амбани, должно быть, открывался прекрасный вид на недавний пожар в трущобах, уничтоживший 300 домов. Когда мы проехали мимо, таксист ворчал, что «Амбани ничем не помогает беднякам» (что не совсем правда: у его компании Reliance Industries есть благотворительное подразделение), но само здание вроде не вызывает народного гнева.

Я спросила Букхари, станет ли благотворительность элементом репутации для процветающего сословия миллиардеров. «Возможно, – ответила она. – Процесс идет. Всегда существовало это “о да, мои благотворительные организации…” как тема для разговора на званом ужине, но сейчас растет стремление разобраться в проблеме и обсуждать тему с большим знанием дела».
Публичные протесты, вызванные групповым изнасилованием 23-летней студентки в Дели в январе, тоже продемонстрировали разницу во взглядах, когда протестующие и комментаторы явно задавались вопросом о статус-кво. «Растет категория людей, серьезно подходящих к проблеме, которые вместо простого “это протест” интересуются: “Что это за протест, что государство делает не так, что не так в нас и в нашей культуре?”» – говорит Букхари. Состоятельные люди окажутся в шаткой ситуации, если этот зарождающийся политически сознательный класс потенциальных активистов более интенсивно будет задаваться вопросом, достаточно ли богатые платят за свое положение.

Тем не менее с этим можно успешно поспорить, ведь состоятельные индийцы настолько влиятельны, что политический риск – недостаточный мотивирующий фактор для благотворительности. Пратик Даттани, управляющий директор EPG Strategy and Consulting, изучающий социальные инвестиции в Индии, приводит жесткие аргументы: «Если вы супербогаты, у вас есть связи и возможность наращивать капитал, то не важно, кто стоит у власти или что происходит вокруг… Вам никто не указ, если вы приглядываете за компанией и ее сотрудниками». В качестве примера он привел бизнесмена, построившего дороги и госпитали для своих фабрик и рабочих без всякой помощи государства.

В то же время благотворительность сама по себе может поставить под удар репутацию индийских состоятельных персон. Этот сектор был поражен несколькими случаями масштабной коррупции, а подобные скандалы «отваживают обычных людей от пожертвований», рассказал Даттани.
Слабости индийской благотворительности – серь­езное препятствие для филантропов. По прибли­зительным подсчетам, в Индии примерно три милли­она общественных организаций, по одной на каждые 400 человек. Недостаток управления и тот факт, что лишь малая часть пожертвований снабжается правильной документацией или бухгалтерскими отчетами, сильно усложняет жизнь финансирующим организациям, утверждает Рати Форбс.

Отсутствие прозрачности и профессионализма в секторе породило тенденцию гиперлокальных пожертвований, и в основном по отношению к организациям, которыми управляют близкие друзья или родственники. Однако есть возможность обойти это: благотворительной компании Pratham удалось нарушить создавшуюся тенденцию. Чаван объясняет успех Pratham структурой ее управления, опирающейся на широкую сеть волонтерских компаний по сбору средств.

«Мы не сталкиваемся с недоверием, на мой взгляд, потому, что мы очень открытая организация, – сказал мне Чаван. – Совладельцы Pratham разбросаны по всему миру, и мне не приходится ездить собирать средства в США или в Британию». Вместо этого он пользуется сетью волонтерских фандрайзинговых компаний: «Те, кто занимается сбором средств в США и Англии, заражают своим доверием друзей и коллег, и это гораздо эффективнее, ведь когда веришь во что-то, твои друзья тоже в это поверят».

Похожим образом взялась за проблему Dasra, обеспечивая контакт щедрых филантропов с общественными организациями и проводя исследования, чтобы увеличить осведомленность потенциальных филантропов по поводу общественных проблем и знакомя их с теми, кто помогает эти проблемы решить. Помимо Dasra есть еще несколько организаций, предоставляющих консультации по вопросам благотворительности, самые заметные из них – Charities Aid Foundation (CAF) и Give India.

Пока не заставили

Несмотря на все эти положительные изменения, нельзя не признать, что этого мало и богатые в Индии должны делать больше. Ведь может настать момент, когда проблемы Индии окажется невозможно решить. Согласно исследованиям Оксфордского университета, в восьми индийских штатах живет больше бедняков, чем во всей Африке южнее Сахары. Больше чем в половине домов Индии нет туалета. В 2010 году 56 тыс. индианок умерли во время родов, то есть примерно каждые десять минут фиксировался один смертельный случай.

Неудивительно, что, сталкиваясь с трудностями такого масштаба, состоятельные люди начинают думать, что любые пожертвования тут бессмысленны. В то же время отсутствие возможностей у государства бороться с этими общественными проблемами дает возможность филантропам реализовывать новые идеи.

Пратик Даттани надеется, что новоиспеченные индийские богачи привыкнут к своему благополучию и что благотворительность станет более распространенной. «Богатство сейчас в новинку, и должно пройти от десяти до двадцати лет, прежде чем новая порция миллиардеров осознает, что с финансовым успехом зачастую приходят общественные обязательства. Но мне кажется, что они обязательно к этому придут, – говорит он. – Как только у вас появляется новая сверкающая машина или дом побольше, в Индии, как и везде, срабатывает закон убывающей предельной полезности. Им потребуется найти что-нибудь для души, и тут наступит черед благотворительности».

Национальное богатство в любом случае не сможет вечно концентрироваться в руках немногочисленной элиты, пока обычным индийцам приходится ждать подаяния. В интересах самих хайнетов всерьез задуматься об устранении неравенства добровольно, пока есть такая возможность. Это может даже оказаться приятным занятием. 

Материалы по теме

• Эффективная филантропия