В 2007 году на экраны вышел весьма примечательный фильм. В русском переводе его название звучит как «Будет кровь», или проще – «Нефть». В сущности, это повествование об истории нефтяной промышленности США. Все начиналось в 1850-х с множества старателей-одиночек, добывавших нефть на свой страх и риск. В дальнейшем рынок эволюционировал в направлении нескольких крупных компаний, которые впоследствии объединились в огромную Standard Oil — самый крупный известный конгломерат в истории человечества.

Эта история, интересная сама по себе, любопытна и в ином контексте: она схематически верно описывает, как происходит процессе развития любого рынка – от водки, до интернета, который можно разделить на пять основных фаз (ГРАФИК).

Все они пройдены нефтяной промышленностью. Точно так же эволюционировали и другие «скучные» индустрии: пищевая, где сегодня доминируют несколько глобальных гигантов, таких как Nestle, Unilever, P&G. И табачная с ее пятеркой мировых компаний, делящих между собой большую часть рынка. И банковский сектор, и многие другие.

То же самое происходит в высокотехнологичной индустрии и ее отдельных секторах, включая «потребительский интернет», «программное обеспечение как услуга» (SaaS), финтехи: все без исключения они пройдут теми же стадиями. Уже сегодня представители большой пятерки глобальных интернет-компаний — Facebook, Apple, Amazon, Netflix и Google (FAANG) — де-факто являются монополиями на всех ключевых, самых ценных рынках в интернете. Поэтому никому уже не приходит в голову заняться запуском нового поискового движка или социальной сети.

Конечно, в хай-тек-индустрии по-прежнему остаются возможности для бизнеса в различных нишах. Но по масштабу они не идут ни в какое сравнение с тем, сколько забирают гиганты FAANG. Впрочем, это все равно очень и очень большие деньги, ради которых многие и идут в интернет-предприниматели.

ЧИСТОЕ БЕЗУМИЕ

Из всего вышесказанного можно сделать несколько важных практических выводов. Во-первых, сегодня интернет-индустрия быстро консолидируется вокруг больших компаний. Во-вторых, цена старта интернет-бизнеса пока еще не запредельна, но начинать стартап без нескольких миллионов долларов финансирования — безумие. В общем виде стартовый билет на вход в нашу индустрию варьируется между 1 млн долларов в России или Украине до 10 млн долларов в Сан-Франциско или Лондоне.
Все это не может не отражаться в рынке. Вот, например, что сегодня видно в регионе Центральной и Восточной Европы, а также России.

Во-первых, число новых стартапов здесь год от года снижается. При этом крупных компаний появляется не так много.

Во-вторых, все выдающиеся стартапы, что особенно заметно на российском рынке, выводятся или на ранней стадии скупаются крупными локальными игроками. Хорошие примеры — «Яндекс.Такси», а также ряд стартапов, запущенных Mail.ru. По моим ощущениям, на две компании – «Яндекс» и Mail.ru в общей сложности приходится не менее 70% российского рынка стартапов.

В-третьих, несмотря на сравнительно более низкую подвижность крупных компаний, наличие огромных финансовых ресурсов, экспертизы, пула сотрудников обеспечивает им непропорционально высокие конкурентные преимущества.

Это правила. Но есть несколько важных исключений. Первое – США, которые стоят особняком благодаря сильно развитому рынку венчурного капитала.

Второе – возникновение тектонических сдвигов разного рода, способных приводить к «внеплановому» появлению рыночных возможностей. Так, например, начало пандемии коронавируса создало огромную возможность на рынке онлайн-образования. Именно на этот сегмент сегодня приходится около 70% инвестиций Genesis.

ПРАВИЛА ИНВЕСТОРА

Итак, как же инвестировать на венчурном рынке в виду всего вышесказанного? Ответить на этот вопрос корректно не так уж и просто.

На мой взгляд, инвестировать самостоятельно неподготовленному человеку – крайне сложная и рискованная задача. Отсутствие экспертизы и имени не позволит делать правильный скоринг и получать доступ к наиболее интересным сделкам.
Не все так однозначно и с фондами. Построение качественного хай-тек-бизнеса занимает от 5 до 10 лет, притом что «время жизни» фонда в наших реалиях обычно меньше. Уход ключевого инвестора, усталость команды, возникновение новых возможностей в других областях – главные причины, по которым российский венчурный фонд работает в среднем всего около 3,5 лет. Именно поэтому очень немногие из них доживают до успешной реализации инвестиций. Кроме того, надо помнить, что венчурные инвестиции – это заморозка денег на достаточно длительный срок. К этому надо добавить крайне ограниченный набор квалифицированных игроков на этом рынке.

Таким образом, для инвестора, который хочет вложить часть своих средств в портфель хайтек-компании можно сформулировать несколько интуитивно-понятных советов.

Во-первых, для таких инвестиций стоит найти очень профессиональный фонд с 7–15-летней экспертизой и опытом в технологиях. Одно это правило ограничивает список до нескольких имен.

Во-вторых, часть средств имело бы смысла инвестировать в публичные рынки. Особенно в момент просадок. При этом, я сам бы избегал вложений в «новые» фонды или фонды с короткой историей кроме совсем исключительных ситуаций.