Благотворительность во время кризиса
Мировой финансовый кризис вызвал опасения, что филантропия не сможет выйти из 2009 года без существенных потерь. В Великобритании ледяное дыхание рецессии почувствовала каждая четвертая организация, принимающая пожертвования.
Жертвами широкомасштабной волны сокращения расходов стали даже производители роскоши. Такие компании, как Burberry, LVMH и Richemont полностью признают возникшие проблемы в бизнесе. Но если богатые начали более экономно тратить средства на самих себя, логично предположить, что и благотворительные проекты ждет та же участь.
Однако, как утверждает, Марк Эванс, глава семейного бизнеса Coutts и начальник отдела по вопросам филантропии, подобный вывод является преждевременным. В интервью журналу WealthBriefing, он сказал, что еще слишком рано говорить о том, как нынешний экономический спад повлияет на благотворительную деятельность лиц с крупным чистым капиталом.
«Делать обобщения также слишком сложно. Многое зависит от того, какими мотивами руководствуется филантроп, как впрочем, и от источника его пожертвований, – говорит г-н Эванс. – Если вы профессионал, ежегодно отдающий определенный процент своего бонуса организациям, с которыми вас ничего эмоционально не связывает, вы, вероятно, мыслите по-другому, чем семья, которая создала частный благотворительный фонд для поддержки благотворительных организаций, борющихся с детским раком, потому что ваш ребенок умер от лейкемии», – отмечает г-н Эванс.
Согласно данным Coutts, решение человека о том, затянуть ли потуже свой благотворительный пояс зависит от целого ряда факторов. Например, является ли человек «формальным» или «увлеченным» филантропом, жертвует ли он из лишних средств или потому, что он связал себя обещанием жертвовать определенную сумму каждый год, отдает ли он процент от прибыли своей компании в соответствии с политикой корпоративной социальной ответственности или процент от своих доходов по причине своих религиозных убеждений.
Исследования, недавно проведенные Scorpio Partnership по заказу New Philanthropy Capital, показали, что 60% финансовых консультантов считают, что значение благотворительности будет продолжать расти в течение последующих пяти лет, даже невзирая на нынешний рыночный спад.
Согласно этому отчету, растущее значение таких рынков, как Ближний Восток и Россия для индустрии управления активами усилит тенденцию развития благотворительности и, возможно, пройдет еще целое десятилетие, прежде чем эти рынки полностью раскроют свой потенциал по созданию капитала.
В более широком смысле, благотворительная деятельность богатых людей, появившихся на этих рынках, вероятно, также будет развиваться, и они будут по-прежнему стремиться использовать услуги в области благотворительности в странах, где существует соответствующий опыт.
В докладе отмечается, что самые богатые клиенты несколько изолированы от экономических потрясений, так как их собственные средства как правило, намного превышают их потребности. «Если благотворительность является одним из приоритетов, эти клиенты, скорее всего, продолжат свою деятельность в качестве доноров», – говорит г-н Эванс из Coutts.
Г-н Эванс также отметил, что лица, которые жертвуют доход или капитал из инвестиционного портфеля, стоимость которого понизилась, вероятно, выработают иной подход, чем те, кто жертвует часть денежного депозита, стоимость которого осталась неизменной. «Если вы предпочитаете одноразовые пожертвования, то ваше отношение к этому вопросу, вероятно, тоже будет отличаться от отношения тех, кто уже взял на себя обязательство финансировать какую-то организацию в течение ряда лет», – говорит он.
Доклад Scorpio Partnership и New Philanthropy Capital показал, что те богатые филантропы, чье богатство было сформировано в результате какой-то операции с ликвидностью, зачастую оставляют свой бизнес и поэтому продолжают получать приток капитала, который позволяет им продолжать благотворительные проекты; хотя, возможно, что их масштаб потенциально уменьшится в связи с трудностями на Фондовом рынке.
Эмма Тернер, директор компании Barclays Wealth, в интервью журналу WealthBriefing рассказала, что между существующим и новым благотворительным бизнесом имеется существенная разница.
«В отличие от корпоративной благотворительности, наши клиенты, которые уже жертвуют существенные суммы, уже отработали и давно финансируют свою благотворительную схему, поэтому нет причин, для того, чтобы уровень их пожертвований значительно снизился. Однако мы, возможно, увидим некоторое снижение количества новых схем, так как богатые люди будут вести себя с большей осторожностью, прежде чем брать на себя какие-либо обязательства», – говорит г-жа Тернер.
Вместо ожидаемого снижения интереса к новым проектам, утверждает Coutts, число запросов в сфере благотворительности все увеличивается. «Растущее количество запросов можно частично объяснить тем фактом, что все больше частных и коммерческих банков упоминают благотворительную деятельность в разговоре со своими клиентами в рамках разработки плана управления их капиталом», – отмечает г-н Эванс.
Он также заметил, что планирование преемственности играет все более важную роль, так как клиенты все чаще задумываются о целесообразности завещания всего своего состояния своим детям.
«Они рады дать своим детям хороший старт в жизни, например первоклассное образование, жилье и кое-какие деньги, но они не хотят душить в своих детях какие-либо устремления или амбиции сделать карьеру самому», – говорит г-н Эванс.
Хотя внеплановая спонтанная благотворительность может в какой-то степени стать жертвой экономического кризиса, Coutts считает, что некоторые богатые люди, возможно, станут жертвовать больше, чтобы помочь определенным благотворительным организациям, которые могут пострадать вследствие уменьшения количества других доноров.
Хотя в «стратегической благотворительности» (т.е. когда бизнес-решения применяются к социальным проблемам) нет ничего нового, с приходом кризиса она приобрела новое значение, так как те, кто делают пожертвования стремятся обеспечить самую большую «отдачу от своих денег» в благотворительном плане.
Согласно данным Coutts и Barclays Wealth, люди все чаще озабочены тем, чтобы их пожертвования приносили реальную пользу и создают конкретные благотворительные стратегии в этом направлении.
Barclays Wealth отмечает повышенное стремление клиентов изучить и понять сильные и слабые стороны благотворительных организаций, которым они помогают, чтобы определить, где эти организации больше всего нуждаются в помощи, и клиенты с радостью уделяют этому не только деньги, но и время.
«То, что мы увидим, так это ужесточение спецификации стратегии клиентов, и все меньше и меньше случаев, когда они будут действовать вне ранее согласованных рамок. Это также означает, что в предстоящем году «спонтанной благотворительности» будет меньше, – утверждает г-жа Тернер. – Как следствие, клиенты будут больше делать упор на четкие доказательства прямого позитивного влияния своей благотворительной деятельности».
«В конечном итоге, вопрос не в том, сколько денег люди жертвуют, а в том, какой эффект это имеет. В дополнение к пониманию причин, по которым они поддерживают какую-то организацию, они хотят понимать грань между тем, что делает правительство и тем, что делают благотворительные организации, чтобы они смогли сделать осознанный выбор», – говорит г-н Эванс.
Coutts тесно сотрудничает с такими организациями, как New Philanthropy Capital, которая обеспечивает независимые исследования благотворительного сектора и благотворительных организаций, и Community Foundation Network, которая занимается благотворительностью в основном на местном уровне. Исследование Scorpio и New Philanthropy Capital также отмечает эту тенденцию и классифицирует ее, как растущее предпочтение американского подхода, и данные фирмы считают, что это станет еще одним фактором роста благотворительной деятельности в Европе.
Это особенно заметно в Швейцарии, где сверхбогатые клиенты перенимают «англо-саксонскую» модель, рассматривающая благотворительность, как важную часть семейной деятельности, которая должна работать по той же схеме, что и их бизнес. В докладе Scorpio/New Philanthropy Capital отмечается, что сверхбогатые считают, что накладные расходы их фондов не должны превышать 10-20%, в дополнение к высокой эффективности управления активами с тем, чтобы их фонды продолжали получать адекватное финансирование в будущем.
Невзирая на кризис, среди HNWI растет уверенность, что поскольку они не могут взять свои активы с собой на тот свет, а огромное наследство способно испортить их детей, то «пожертвования при жизни» могут быть наиболее достойным вариантом. Похоже, это способствует повышению спроса на услуги для богатых в сфере филантропии, даже во время экономического спада.
Источник: Wealth Briefing
Эндаументы: благотворительность сквозь века
От академии Платона в древних Афинах до Физического института им. Лебедева и НИИ скорой помощи им. Склифосовского в современной Москве. Людмила Пантелеева вспоминает важнейшие вехи истории фондов целевого капитала, акцентирует внимание на «русском следе» при создании Нобелевского фонда – пожалуй, самого известного в мире эндаумента – и рассказывает, как миллионы купца-мецената из Вологды оказались заморожены в швейцарском банке.
Эндаументы мирового масштаба
Составляя специально для WEALTH Navigator ренкинг крупнейших мировых эндаументов, Людмила Пантелеева среди прочего напоминает полудетективную историю фонда мормонов, деньги из которого расходовались отнюдь не на богоугодные начинания, и объясняет, как элитный жокейский клуб превратился в главного благотворителя Гонконга.
Кого и почему поддерживают через «вечные фонды»
Людмила Пантелеева — о разнице в предпочтениях благотворителей-миллиардеров и филантропов «из народа».
Фавориты Кремниевой долины
Людмила Пантелеева — о том, почему миллионы американцев кладут средства на благотворительные счета.
Оставить комментарий