Распродажа столетия


Кристофер Джексон следит за тем, как Christie’s распродает коллекцию Рокфеллеров в Нью-Йорке, рассуждает о Дональде Трампе и меняющейся Америке.

21.09.2018





Когда вы едете по Шестой авеню в направлении Christie’s, мимо вас проплывают имена и бренды, которые не нуждаются в представлении: Apple, Massimo Dutti, Salvatore Ferragamo. И внезапно – с неизбежностью – появляется слово «ТРАМП»: здесь его башня. Впрочем, есть и другое имя, которое вы встречаете в Нью-Йорке, где бы ни оказались, – конечно, это Рокфеллер. В отличие от президентского, это имя вызывает больший спектр ассоциаций. Оно – синоним вкуса, стиля, филантропии и фантастического богатства.

Я в городе на распродаже Christie’s – коллекции Пегги и Дэвида Рокфеллеров. Дэвид умер в 2017 году в возрасте 101 года и был последним из живущих внуков Джона Д. Рокфеллера, основателя Standard Oil и крупного благотворителя. Дэвид пришел в Chase Manhattan bank на должность помощника менеджера в 1946 году. В день смерти его состояние оценивалось в 3,3 млрд долларов.

У Дэвида и супруги Пегги – она умерла в 1996-м – был превосходный вкус: эта черта Рокфеллеров, несомненно, передается по наследству. После смерти миллиардера Sotheby’s и Christie’s боролись за право вести торги. Christie’s выиграл – в частности, потому, что гарантировал минимальную стоимость коллекции в 650 млн долларов.

При жизни Дэвида его собрание находилось в разных домах, включая семиэтажный таунхаус на Манхэттене и фамильную резиденцию Кайкет с видом на Гудзон. Коллекция потрясающая: в дополнение к таким шедеврам, как Пикассо «Девочка с цветочной корзиной» (1905), Гоген «Волна» (1888) и Сера «Рейд в Гранкане», Рокфеллер собрал все известные виды фарфора. Это не только европейские произведения, коллекция Рокфеллера – весьма «нетрамповская» и объединяет вещи разных культур. Возьмем, для примера, лот № 953 – корейскую рифленую вазу. Выглядит словно молоко, застывшее в момент, когда его наливают. Мое желание обладать этим предметом сведено на нет ценой – 4–6 тыс. долларов.

У Рокфеллеров имелось собрание Будд и бодхисаттв. Маргарет Гристина из департамента китайского искусства Нью-Йорка Christie’s рассказывает: «Дэвид был в восторге от фарфора эпохи Канси. В доме, расположенном в штате Мэн, в комнате его матери находился китайский Будда. Эта семья старалась, чтобы вокруг было прекрасно абсолютно все».

Джонатан Ренделл, заместитель председателя Christie’s в США, указывает на лот № 996 – курильницу эпохи Айюбидов XIII века в Сирии. «Это уникальный объект с мусульманским и христианским декором, – говорит он. – Курильница стояла на столе Рокфеллера в течение всей его карьеры: этот экспонат приобрели его родители в 1920-е годы – мы видим его практически на всех фотографиях Дэвида в Chase и после, вплоть до снимков последних дней. Курильница всегда находилась в его кабинете». Сегодня ее цена – 150–200 тыс. долларов. Я спрашиваю Ренделла: был ли это любимый предмет Рокфеллера? Он усмехается и произносит: «Не думаю, чтобы он испытывал особую привязанность к вещам: их слишком много».

Инсайдер

Человек, который был очень близок к Рокфеллерам, – их семейный историк Питер Джонсон. Окончив академию, он посвятил свою жизнь семье, будучи одновременно летописцем и правой рукой Дэвида. «Со временем я начал отправляться в поездки с Дэвидом, писать для него речи, – рассказывает Джонсон, когда мы идем по залам, где пройдет распродажа. – У него было удивительное свойство – я никогда не ощущал, что работаю на него. Например, когда он представлял меня кому-либо, то говорил: “Это Питер Джонсон, он работает со мной”».

«Рокфеллер отличался непретенциозностью, – продолжает Джонсон. – Он окружал себя только теми вещами, которые ему нравились. Например, маленькую чашку для риса эпохи Тан он использовал для скрепок. Была еще одна китайская чаша, в его доме в Мэне. Из нее кормили собаку. Это не говорит о том, что Рокфеллеры относились к искусству неуважительно, просто оно было частью их жизни».
Я спрашиваю Джонсона, были ли у Рокфеллера фавориты в коллекции. Он показывает на «Волну» Гогена. «Гоген, в частности. Моя жена бывала [у Рокфеллеров] несколько раз. Потом она сказала: “В интерьерах Пегги и Дэвида есть свобода и незашоренность – осознаешь, что можно сочетать что угодно”».

Я приятно провожу полдня, разглядывая коллекцию. Спрашиваю Джонсона, не ощущает ли он, что упущена возможность трансформировать собрание в музей. «Он [Рокфеллер] не рассматривал этот вариант всерьез, – отвечает историк. – Думаю, он ощущал, что неприлично говорить: “У меня так много прекрасных вещей – я хочу, чтобы люди платили за возможность их увидеть”».

На первом этаже выставлены «звездные» лоты: «Одалиска, лежащая с магнолиями» (1923) Матисса; превосходный «Рейд в Гранкане» (1885) Сера; изумительный Гоген; скромная часть наследия Моне – самого «тиражируемого» художника в мире – в виде пяти произведений; изящный Пикассо «Девочка с цветочной корзиной». Я заинтересовался Пикассо – его редким произведением розового периода, изображающим юную девушку с цветами. Он работал над ней с октября по ноябрь 1905 года. В 1968 году произведение приобрел синдикат Дэвида Рокфеллера. Рокфеллеры не ошиблись с картиной. Благодаря игре света кажется, что фигура сейчас рассеется – исчезнет навсегда. Пренебрежительный поворот пятки, колыхание волос, фон в стиле Ротко – девочка прекрасна в своей хрупкости. Но где окажется эта картинка в следующие шесть недель? Кто будет смотреть на «Кувшинки» Моне?

Вернемся к распродаже. Конор Джоржан, эксперт по искусству импрессионизма и модерна в Christie’s, так описывает свои эмоции: «Адреналин исключительный: миллион дел происходят одновременно, миллион людей звонят тебе и хотят поговорить. Нужно принимать множество важных решений – быстро и в большом количестве».

Первые проданные лоты вызывают восхищение: «Яблоко» Пикассо 1914 года ушло почти за 3,97 млн долларов: в аукционе участвовали девять покупателей. Поставлен новый мировой рекорд при продаже Делакруа – картина «Тигр, играющий с черепахой» (1862) продана за 9,87 млн долларов. «Одалиска» ушла за максимальную цену для Матисса. «Водяные лилии» (созданы около 1914–1917 годов) стали самой дорогой работой Моне в истории: стоимость картины составила 84,68 млн долларов. Тем временем понравившаяся мне корейская ваза продана за 68,7 тыс. долларов, а курильница, на которую указал Ренделл, – за фантастические 432,5 тыс. долларов.

Исторический момент

Общая стоимость коллекции составила 832 млн долларов – и это на самом деле триумф. Впрочем, в воздухе витала меланхолия: с течением времени и с тем, что мы смертны, ничего нельзя поделать.

Что эта коллекция говорит о современной Америке? По мнению архивиста Рокфеллера, это свидетельство fin de siècle (конца века. – Прим. SPEAR’S Russia). «Такое случается раз в истории, – говорит Джонсон.  – Все великие музеи Европы занимались приобретением и даже присвоением вещей. Коллекции – индикатор силы. Если собрания начинают расходиться, значит, расцвет уже позади. Как мы знаем, сегодня 40% арт-рынка принадлежит китайцам, хотя двадцать пять лет назад у них не было ничего».

Сила – это слово звучит в любом разговоре о Рокфеллерах. Джонсон рассказывает о людях, которые приезжали в особняк Дэвида и могли посмотреть коллекцию. Он поочередно перечисляет их: Генри Киссинджер (ценил искусство, но никогда не был коллекционером); король Марокко (никогда не знаешь, как в его присутствии себя вести, – рядом с ним стоит человек, который держит саблю и может отрубить вам голову); Анвар Садат («они с Дэвидом на самом деле общались») и Тэд Хит, к которому у Пегги было особое отношение – они оба были пианистами. Статус гостей Дэвида был таков, что из этого списка можно составить справочник «Кто есть кто» в XX столетии. Например, это Фидель Кастро: незабываемое чувство, когда ты видишь перед собой действительно значимую в истории фигуру, – он приехал в старой военной форме и был с бородой. Или Билл Клинтон, который в тот момент был облечен сиянием власти. Когда он оставил свой президентский пост, казалось, что у  него пропала команда осветителей. Приезжал Джордж Буш-старший, правда, искусство его не слишком заботило. Его больше интересовало, как жили Рокфеллеры.

Рокфеллеры были гражданами мира, несмотря на патриотические чувства. Их так и воспринимали. «Король Иордании Хусейн, – вспоминает Джонсон, – говорил: “Дэвид сказал бы: “Это купила моя мать в Дамаске в 1924 году”».

Когда мы прощались, Джонсон произнес: «Сегодня все монетизируется, и нематериальная сила искусства превращается в класс активов. Как и писал Адам Смит, это неизбежно».

Деньги любят тишину

На следующий день я направился на 65-ю Ист-стрит, 146 – к особняку Дэвида Рокфеллера. Он был продан с дисконтом 20 млн долларов в прошлом году (что на 12,5 млн ниже первоначальной цены), хотя и находится недалеко от Центрального парка. Здесь, под сенью Манхэттена, даже те, кто имеет привилегированное положение, выглядят скромно. В одном из небоскребов жили Рузвельты, на 65-м этаже, когда Франклин Делано Рузвельт был мэром Нью-Йорка. Во всем остальном нет никакой помпезности: все слишком высокое, в ресторанах нелепые порции, кофе зауряден, а американцы, если их просишь показать дорогу, реагируют с практически возмутительным дружелюбием. Я обнаружил, что в доме никто не живет. На окнах – пыльные шторы и пустая мебель: у смерти нет хороших манер.

Собственность Рокфеллеров переходит от Дэвида-младшего к Дэвиду-младшему. Впоследствии Дэвид Рокфеллер-младший, председатель Rockefeller & Co, говорит Spear’s: «Всегда было понятно, что семейные ценности и коллекции понадобится продать, чтобы поддерживать обязательства по благотворительности, в которые вовлечена семья».

Какая же картина была любимой у Дэвида? «“Одалиска” Матисса. Годами она висела в загородном доме моего отца, возле его любимого стула у окна. Каждое утро, сидя на нем, он поглощал свежий выпуск газеты и первую чашку кофе. И смотрел прямо на Матисса».

Круг замыкается. Самые большие ставки на распродаже на Матисса и Моне были сделаны Синь Ли Коэном, заместителем председателя Christie’s Asia. Это означает, что картинами владеет азиатский покупатель. Впрочем, не уверен, что у Джона Д. Рокфеллера, открывшего первую медицинскую школу в Китае, или у Дэвида Рокфеллера это вызвало бы особые эмоции.

Когда я удаляюсь от пустого дома, то возвращаюсь мыслями к Дональду Трампу. Внезапно я понимаю, что забыл спросить о президенте Питера Джонсона. Отправляю ему письмо – узнать, встречались ли когда-либо эти двое. Несколькими часами позже мне приходит короткий ответ: «Мистера Трампа никогда не приглашали в дома Рокфеллеров». Кажется, это о многом говорит.



21.09.2018

Источник: SPEAR'S Russia #7(79)


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз





Изнанка провидца

08.12.2023 Savoir Vivre HNWI

13
 

Пилоты частного Gulfstream IV не раз с изумлением наблюдали, как владелец этого бизнес-­джета размером с коммерческий лайнер и по совместительству один из самых богатых людей в мире, приехав на взлетное поле за рулем машины, сам доставал чемоданы из  багажника, чтобы передать их экипажу. На свои 30 млрд долларов он мог бы купить тысячу таких джетов, но мало что нравилось ему больше, чем бесплатная рубашка для гольфа, подаренная хорошим другом. Большую часть времени он проводил в своей родной Омахе, его будни проходили вокруг заседаний совета директоров и поездок к друзьям, – эти события были неизменны и регулярны, как фазы Луны. Этот мужчина в неприметном сером костюме, который топорщится жесткими складками, – легендарный Уоррен Баффетт. Недавно в издательстве «Бомбора» вышла посвященная ему книга «Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире». Примечателен не только главный герой, но и автор – Элис Шредер не писатель, а финансовый аналитик. Шесть лет она изучала акции Berkshire Hathaway и все эти годы интервьюировала Баффетта. Результатом стало довольно откровенное жизнеописание, которое рисует внутренний мир Баффетта едва ли не столь же выпукло, как И картину его финансов и инвестиционных стратегий. С разрешения издательства WEALTH Navigator воспроизводит фрагмент этой книги.




WEALTH Navigator Awards 2022: назван лучший банк для состоятельных клиентов


Wna2022_pbwm_news
 

Вечером 19 декабря в Москве со сцены театра Et Cetera были объявлены победители WEALTH Navigator Awards 2022 – первой в России премии для лучших представителей индустрии частного банковского обслуживания, управления большими капиталами и смежных индустрий.