Группа «Росток» ведет несколько медико-научных проектов. Что их объединяет, каков ваш принцип отбора?

Основу наших проектов, будь то «Ионы Скулачева» или «Центр Геномики», составляют идеи и разработки, которые могут коренным образом улучшить здоровье и качество жизни человека. Некоторые болезни, названия которых звучат сегодня как приговор (рак, сахарный диабет, болезни мозга, нейродегенеративные дисфункции), будут побеждены.

Начну с того, чем занимается академик РАН Владимир Скулачев. Его цель – сломать так называемую программу старения организма. Судя по всему, у него есть несколько механизмов, служащих для запуска этой программы. Уже доказано, что в качестве одного из них выступает засорение клетки свободными радикалами, так называемый окислительный стресс.

Известно, что с ним способны бороться антиоксиданты, но для успеха необходимы антиоксиданты направленного действия, которые нужно доставить в клетку, например, к ее митохондриям. Надо отметить, что идея «накормить» клетку абсолютно не нова – в аптеках можно найти препараты, содержащие антиоксиданты. Другое дело, что эти препараты не могут проникнуть внутрь сквозь плотную мембрану. Уникальность проекта Скулачева – в разработке вещества, которое способно преодолеть мембрану и добраться до цели, причем без побочных эффектов для клетки и организма в целом. В настоящий момент мы проводим в Москве клинические испытания капель, останавливающих процесс «старения» глаза. Проведенные опыты на млекопитающих (мышах, собаках и лошадях) показали эффективность препарата, и академик Скулачев уверен в успехе. До конца 2010 года мы ожидаем получить доказанные клинические результаты, в том числе и вылеченные тяжелые заболевания, такие как катаракта, глаукома, ВМД. Но глазные капли – только первая часть нашего проекта. За ними последует разработка собственно «таблетки от старости», которая должна остановить процесс старения организма и, соответственно, «отменить» связанные с этим болезни.

Каковы финансовые параметры проекта и как скоро вы ждете от него коммерческой отдачи?

Надеемся, что через пять лет продукция станет доступна в свободной продаже. Клинические испытания в США – процесс сложный, требует больших временных затрат, поэтому их мы проведем параллельно с внедрением на российский рынок. Сам проект стоит около 100 млн долларов – это средства, которые будут использованы на протяжении следующих пяти лет. Пока мы осуществляем финансирование самостоятельно, но активно ищем соинвесторов. Одним из них может выступить корпорация РОСНАНО, наблюдательный совет которой в феврале 2010 года принял положительное решение о вхождении в проект. «Ионы Скулачева» стали нашим первым опытом в биотехнологиях, однако мы достаточно быстро собрали увесистый портфель прорывных проектов. Это случилось опять же благодаря академику Скулачеву, который буквально стал нашим билетом в мир высоких научных достижений. Летом 2009 года мы провели семинар, посвященный подобного рода разработкам в области медицины, пригласив на него по рекомендации Скулачева передовых ученых-биологов. Основной задачей было получить прогноз, какие проекты в ближайшие 5–10 лет могут радикально улучшить жизнь и здоровье человека. Среди прочего прозвучало несколько решений в области фармакологии и генетики. Выслушав все идеи, мы выбрали для себя наиболее осуществимые и на их базе создали новые проекты.

«Ионы Скулачева» не единственный проект в вашем портфеле, направленный на продление жизни?

Очень важным я считаю проект «Скрининг», цель которого – найти вещество, способное более чем на 30% увеличить продолжительность жизни млекопитающих. Это абсолютно нетрадиционный подход к поиску лекарственных препаратов. Проект ведет российский биолог, профессор фармакологии университета Нью-Джерси Алексей Рязанов. Существует фармакологическая библиотека, которая включает в себя более миллиона различных соединений.

Традиционный подход заключается в том, чтобы проверить действие всех их на больную клетку. Этот метод – медленный и дорогостоящий.

Сначала соединение тестируют на клетках, мухах-дрозофилах, затем на червях и только потом переходят к мышам. Но зачастую те вещества, которые работали на насекомых и беспозвоночных, не действуют на млекопитающих. Поэтому мы сразу перешли к мышам, минуя предыдущие стадии. Проект достаточно амбициозный, до нас в силу дороговизны никто не тестировал на мышах такое количество биологически активных соединений. Хотя сама идея не нова, за последние четыре года Национальный институт старения США проверил семь химических веществ на мышах, и среди них оказался рапамицин, который увеличил продолжительность жизни на 10–12 процентов. Мы собираемся протестировать около 30–40 тыс. веществ.

В октябре 2009 года в Jackson Laboratory (США) был запушен пилотный проект по скринингу тысячи веществ. Конечно, говорить о результатах можно будет только через два года, когда эксперимент войдет в завершающую фазу, однако, признаюсь, мы все же планируем обнаружить 5–10 нужных нам препаратов. Стоимость пилотного скрининга – 10 млн долларов, то есть на одно вещество мы тратим 10 тыс. Полагаю, что в будущем сработает эффект масштаба и эта сумма уменьшится в разы.

Venture переводится как «рискованное предприятие». Поиск лекарства от старости с помощью перебора 30 тыс. веществ – это абсолютный venture с точки зрения бизнеса, впрочем, как и другие ваши проекты.

Не такие уж они и рискованные. Вероятность выигрыша по сравнению с классическими венчурами значительно увеличивается благодаря тому, что мы работаем только с учеными мировой величины.

Важность их поисков признает все научное сообщество. Это ключевые фигуры, как раз от них и следует ждать прорыва. Так, например, профессор Скулачев по индексу цитируемости среди российских биологов занимает первое место, профессор Рогаев – второе. Я склоняюсь к тому, что мир меняют не институции и предприятия, а личности, которые за счет своей пассионарности и внутренней энергетики, гениальности способны создать что-то революционное. Для нас же принципиально достижение не коммерческого результата, а, скорее, общественно значимого. Коммерческий результат лишь отражает одну из граней успеха, которого мы, безусловно, надеемся достичь в наших проектах. И в смысле бизнеса здесь есть очевидная перспектива. Например, в «Скрининге» – это продажа патентов фармакологическим компаниям. Заниматься разработкой лекарственных препаратов самостоятельно – не наша цель, мы помогаем ученым воплотить их идеи в реальность. Однако давать обещания будет неправильно. В английском языке есть слово serendipity, его очень трудно правильно перевести на русский, но оно сопровождает все значимые открытия в области медицины. В общем, это «предвосхищение», «интуитивная прозорливость». Проще говоря, ты можешь и не найти того, что искал первоначально, зато есть шанс обнаружить побочные продукты, которые окажутся гораздо важнее. Так что не исключено, что мы обнаружим способ, полностью блокирующий развитие старческих болезней. Конечно, это станет успехом во всех смыслах. В любом случае, даже если мы получим ожидаемый результат только в одном из всех своих проектов, то мы целиком окупим затраты.

Группа «Росток» – частная компания, а вы работаете в сфере высоких технологий, где проекты капиталоемкие и носят долгосрочный характер. Каковы ваши источники финансирования?

Группа «Росток» – частная компания, под управлением которой находится около 50 млн долларов. Сейчас мы обсуждаем возможность создания венчурного фонда для привлечения инвесторов и уже сформировали портфель проектов с суммой финансирования от 100 до 300 млн долларов на ближайшие четыре года. После создания фонда будем его ключевым партнером. Недавно мы предприняли большую поездку по биотехнологическим компаниям, провели много встреч, посмотрели, кто в них вкладывает. В Америке этот сектор растет гигантскими темпами. Даже на NASDAQ есть отдельная группа для «биотехов».

В России же эта отрасль все еще неизвестна, поэтому привлекать финансирование сложнее. Мы бы хотели, чтобы нашими инвесторами стали люди, разделяющие наши ценности – стремление к улучшению качества жизни человека. Так что ожидаем не только институциональных инвесторов, но и физических лиц, и family-офисы. C некоторыми уже ведем переговоры. У нас есть небольшой таргет-лист, с людьми из которого мы встречаемся и обсуждаем будущее финансирование. Больше половины этого списка составляют западные фонды. Это и есть моя работа – встречи, поиск финансирования. Также я непосредственно осуществляю руководство двумя проектами: «Скрининг» и «Центр Геномики».

Проект «Центр Геномики» потенциально может оказаться дороже других?

Геномика – это новая отрасль, на первый взгляд окутанная туманом, но это самое многообещающее направление последних лет. Геном человека был расшифрован около 10 лет назад. На это потратили пять лет и 3 млрд долларов. Геном мыши стоил 300 млн и был получен за один год. Сейчас расшифровка генома человека стоит 30 тыс. и занимает всего неделю. Очень наглядная динамика снижения затрат. В ближайшие несколько лет станет общедоступна расшифровка индивидуального генома человека. Это позволит выявлять особенности пациента, подбирать препараты наиболее эффективно и в точной дозировке либо сможет предостеречь врача от ошибочного назначения лекарства, непереносимого конкретным человеком. Индивидуальные генетические паспорта вскоре будут доступны широкому кругу людей. В США уже объявлен приз в 10 млн долларов за создание дешевой методики расшифровки генома (Archon X Prize). Уже рассчитано, что, при стоимости расшифровки индивидуального генома в тысячу долларов, потенциально более 100 млн человек будут способны получить уникальные данные о самих себе. Этим мы также собираемся заняться в Центре Геномики. Основная же задача проекта – выявить участки ДНК, отвечающие за развитие болезней Альцгеймера, Дауна, рака, и разработать способы нейтрализации (фармакоответ) этих предрасположенностей. Мы сотрудничаем с ведущим ученым в этой области – с профессором Института генетики РАМН, а также профессором университета Массачусетса (UMASS) Евгением Рогаевым, поэтому есть определенная уверенность в успехе. Сегодня известны три белка, ведущих к развитию болезни Альцгеймера, профессор Рогаев выявил два из них.

В мире мало подобных специалистов. Наш проект предусматривает создание двух лабораторий: в России – на базе Института общей генетики и в США – на базе университета Массачусетса. К настоящему моменту мы уже разместили заказы на покупку необходимого оборудования.

Вы собираетесь победить старость, глазные болезни и даже рак, но в списке ваших врагов значится и радикулит. С ним невозможно бороться на генном уровне.

Программа «Дельта Альтернатива. Жизнь без радикулита» – проект, разрабатываемый людьми, которые открыли причины возникновения радикулита, межпозвонковых грыж и разработали способы лечения и профилактики этих заболеваний. Для сохранения конфиденциальности я не буду анонсировать основные достижения и наработки программы. Скажу, что запатентован «Метод здоровой спины», позволяющий человеку сохранять здоровье опорно-двигательного аппарата до глубокой старости. Причем метод даже способен исправить уже существующие у конкретного человека проблемы.

Он исключает хирургическое вмешательство, возникновение рецидивов и не требует применения лекарственных препаратов. К лету 2010 года мы готовим к выпуску книгу на русском и английском языках, в которой будут представлены результаты более чем 20-летней практики. Следующим этапом будет широкое представление наших практических разработок международному сообществу. Когда мы внедрим разработки программы «Дельта Альтернатива», радикулит и межпозвонковые грыжи станут болезнью из прошлого. Могу сказать, что все это изменило мою собственную жизнь в лучшую сторону.

Я профессионально занимаюсь хапкидо и таэквондо, поэтому часто испытывал боли при выполнении ударов и упражнений. Вооружившись нашими знаниями, я свел к минимуму травматичные ситуации и при занятиях спортом, и в обычной жизни.

Результат позвоночник почувствовал очень быстро, так что метод работает. Вообще, как вы видите, наши проекты не совсем коммерческие. В них главное – помочь людям, сделать наше будущее лучше. Но мы стараемся их организовать так, чтобы они были и коммерчески выгодны и привлекательны для инвесторов.