Миллиарды на полном скаку
В век высоких скоростей, нанотехнологий и дорогих суперкаров он упорно настаивает на необходимости возрождения российского конного спорта. И, по его собственному заверению, дело здесь не только в генах и семейных традициях. О том, как можно заработать на любви к прекрасному, SPEAR’S Russia рассказал внук и полный тезка легендарного советского жокея Николай Насибов.
Прежде всего, я ничего не имею против высоких скоростей, современных технологий и уж тем более – дорогих суперкаров. К тому же всему этому есть место в современном конном спорте. А если говорить о гоночных болидах, так это прямой аналог самого престижного направления ипподромных состязаний – скачек: все те же бешеные скорости и деньги, все тот же полигон для внедрения передовых технологий в отрасли. Все как в автопроме и в «Формуле-1».
Учитывая направленность вашего журнала, я, безусловно, понимаю, что вас в первую очередь интересует финансовая составляющая всего этого дела – что сколько стоит, сколько и на чем можно заработать. Ответственно заявляю – заработать на этом тоже можно.
Но прежде всего хочу отметить, что чистокровная скаковая лошадь – это престиж. Ипподром, скачки, разведение дорогих скакунов всегда и везде были символом принадлежности к высшему обществу, кругу избранных и миру больших денег. Говорить о бизнесе в этом случае, наверное, смысла нет. Едва ли кто-то покупает скакуна за сотни тысяч долларов лишь для того, чтобы потом попытаться «отбить» вложенное на призовых. Здесь важно другое – престиж, статус. Кто-то руководствуется принципом nobles obliges, для других это входной билет в высшее общество (и поверьте, этот билет во всем мире работает куда как убедительнее, нежели иные взятые нуворишами на вооружение «аргументы»). Так что я бы это назвал непрямыми инвестициями.
Если говорить о бизнесе в конной индустрии, то, безусловно, во всем мире это прежде всего тотализатор. Неслучайно во всех самых развитых странах (США, Великобритании, Франции, Японии) обороты ипподромной индустрии, как и объемы сделанных на ипподромах ставок, составляют десятки миллиардов долларов ежегодно. Но это отдельный вопрос, который требует особого разговора.
Разведение породистых скаковых лошадей также не просто колоссальный по своим объемам бизнес, но и в высшей степени наукоемкое, высокоорганизованное дело с развитой инфраструктурой. И что самое главное, этот бизнес действительно элитарный и по-настоящему закрытый. В нашей стране число желающих обзавестись породистыми скакунами так же стремительно растет, как и поголовье чистокровных лошадей. Однако сам по себе этот рынок во многом остается стихийным, в силу чего его участники предпочитают делать покупки за границей на аукционах, что не только позволяет застраховаться от разного рода сюрпризов и недоразумений, но и сэкономить немало денег.
И все же если говорить о перспективах и направлениях развития коневодства в России, то, учитывая реальное состояние отрасли, я лично считаю, что начинать надо именно с инфраструктуры, восстановления имеющихся объектов и создания новых. «Некоммерческая» составляющая приобретения призовых скакунов привела к тому, что сегодня многие наши соотечественники, кто осмысленно, а кто и «за компанию», купили (и, как водится, не собираются останавливаться на достигнутом) значительное число скаковых лошадей, столкнувшись при этом со многими проблемами, связанными с их содержанием.
Парадоксальность сложившейся ситуации заключается в том, что появившемуся и активно растущему спросу на соответствующие специализированные комплексы, обусловленному бурным ростом количества скаковых лошадей в частных владениях, нечего предложить – старое в упадке и запустении, новых объектов нет. А специфика скаковых лошадей такова, что их нельзя держать на даче. Им нужны специальные условия для каждодневного содержания: километровые беговые дорожки со специальным покрытием, конюхи, ветеринары, жокеи. Понятно, что один владелец для личного пользования такое создать не сможет (или, по крайней мере, это будет для него нецелесообразно). Ведь эта инфраструктура равносильна созданию ледовых арен, футбольных полей, олимпийских плавательных бассейнов. И если с последними в настоящее время ситуация хоть как-то налаживается, то до лошадок пока очередь явно не дошла.
Созданные еще в царские времена ипподромы нуждаются в реконструкции, а пока бездействуют. Особенно тяжело с этим в центральных районах – существующие в Твери и Самаре ипподромы практически не функционируют, других нет. Даже Московский ипподром по большому счету не работает. Хотя, и это не может не вселять оптимизма, его не позволили застроить и превратить в жилой квартал, несмотря на очевидную в этом случае инвестиционную привлекательность. Несколько лучше обстоят дела на Кавказе, в Башкирии, Татарстане. Здесь лошадь – священное животное, предмет поклонения и особой гордости. Именно в этих республиках первыми взялись за возрождение коневодства и создание необходимой инфраструктуры. За последние годы были построены и реконструированы ипподромы в Казани, Нальчике, Башкирии. Особенно стоит отметить усилия главы Чеченской Республики Рамзана Кадырова, по инициативе которого в Чечне уже построен один ипподром в Гудермесе, а в настоящее время ведется подготовка к созданию нового современного ипподрома в Грозном.
Я участвовал в строительстве всех перечисленных объектов – как консультант, как руководитель проекта, даже как архитектор в Гудермесе. В этом заключена ирония. Нет такой профессии – «специалист по строительству ипподромов». Да и вообще знатоков в нашей области не много. Слишком специфичен этот вид деятельности. Здесь не обойтись простым генподрядчиком в общепринятом понимании – нужен особый человек, необходима структура, объединяющая усилия архитекторов, строителей и поставщиков оборудования, способная одновременно вести общие строительные работы и обладающая специфическими знаниями о конном спорте, для того чтобы создать объект в законченной форме, а после сдачи – обеспечить его функционирование.
Именно знание ситуации изнутри и личный опыт и подвели меня к выводу о необходимости создания такой структуры (назовем ее инжиниринговой компанией), совмещающей в себе оба эти направления. (Название я уже придумал – «Анилин», в честь дедовского скакуна, который трижды выиграл Приз Европы.) В том, что услуги подобной фирмы остро необходимы, у меня сомнений нет. «Анилин» станет первым в этом бизнесе, как когда-то его тезка был первым на скаковом кругу.
Источник: SPEAR’S Russia
2023: год осторожного инвестора
За современную историю фондового рынка США было всего 3 года, когда одновременно снижались и рынок акций, и рынок облигаций. 2022-й стал одним из них. Примечательно, что за годом снижения, как правило, следовало восстановление, приносившее инвесторам феноменально высокую доходность. Оправдает ли такие надежды и 2023 год, анализировал Денис Асаинов.
Может ли повториться нефтяной кризис?
Геополитические факторы стали ключевыми при оценке перспектив рынка нефти. По мнению ведущих инвестбанков, в 2023 году стоимость барреля нефти может превысить 120 долларов. Возникает резонный вопрос: а есть ли риски повторения событий 1973 года, когда был значительный шок предложения из-за геополитики, и вообще существуют ли для этого предпосылки? Денис Асаинов вспоминает историю, анализирует действительность и предлагает инвестиционные идеи, которые могут оказаться перспективными в сложившейся ситуации.
Хедж по-восточному
В дни перманентного геополитического стресса и затяжного падения рынков идея инвестировать в акции выглядит несвоевременной. Впрочем, с такой постановкой вопроса не согласен Евгений Линчик, который уверен: сегодня – хороший момент вложиться в Китай. В интервью Владимиру Волкову он рассказал, как это можно сделать с помощью нового хедж-фонда на Гонконг и что последует за этим первым шагом в повороте компании вслед за запросами клиентов – в направлении на Восток.
Переломный момент
При всей видимой драматичности текущая ситуация в мировой экономике, переживающей болезненную структурную перестройку, не должна вызывать у инвесторов пессимизма. Разрушение старых экономических паттернов и связей ведет к созданию новых, уверяет Денис Асаинов.
Оставить комментарий