Уже восемь лет вы живете в России, хотя создали «Самосклад» лишь в прошлом году. Чем вы занимались до этого?

Я приехал сюда случайно, не зная языка, и работал аналитиком в Aton Capital. Но я быстро понял, что жить без языка в чужой стране невозможно, особенно в России: по-английски здесь говорят редко. Поэтому я уехал из Москвы и шесть месяцев провел в Алма-Ате: в семье, в горах, самостоятельно изучая русский.

Почему в Алма-Ате?

Все уверяли меня, что там очень чистый, неиспорченный русский язык. В Алма-Ате тебя спросят: «Как ты развлекаешься?» А в Москве вместо этого скажут: «Че, как тусуешься?» Здесь все используют сленг, поэтому, когда я вернулся из Казахстана в Москву, я не мог понять ни слова.

Совмещали изучение языка с работой?

Самое смешное, что я не смог получить там работу на протяжении всех шести месяцев. Даже был согласен работать бесплатно, но люди меня не поняли. Честное слово, они все думали, что я абсолютно чокнутый. Особенно когда рассказывал им, что приехал в Алма-Ату изучать русский язык…

Вернувшись в Москву, я нашел очень простую работу помощника аналитика в «МДМ Банке», затем на протяжении трех лет работал в Группе ЕСН, принадлежащей русскому миллиардеру Григорию Березкину. Я благодарен ему за колоссальный опыт, но при этом всегда хотел создать собственный бизнес и работать на себя. Англия ведь сильно отличается от России, у нас все гораздо организованнее. А в России… Люди опаздывают на встречи, и тут нужно запастись большим терпением. Причем совершенно непонятно, что будет завтра. И в этом Россия тоже полная противоположность Англии, потому что мы живем строго по расписанию и в соответствии с традициями. Зато у вас интереснее. Меня часто спрашивают: «Почему ты приехал в Россию?» И я всегда отвечаю: «Да, у нас в Англии все хорошо, но наш путь предопределен, и жить становится скучно». Я с 13 лет учился в Итоне, и главное, что я оттуда вынес, – умение преодолевать трудности. Этот навык сильно помогает мне в России.

Итон часто упрекают в том, что он штампует одинаковых выпускников. Знаю также, что сами итонцы с этим не согласны.

В Итоне вся система работает таким образом, чтобы ученик развивал свои таланты и занимался тем, что ему нравится, – плюс к обязательной программе. Преимущество такой системы в том, что можно заниматься практически всем чем угодно, исходя из своих способностей, – от латинского языка до охоты с собаками. В Итоне отличный театр, многие актеры вышли из него. Есть в Итоне и люди из очень важных семей: я, например, учился вместе с принцем Непала, который, к сожалению, уже ушел из жизни, и принцем Уильямом.

Вообще, существует два типа выпускников Итона: одни потом поступают в Оксфорд или Кембридж и до пенсии работают в лондонском банке, другие хотят все сделать наоборот. Мой отец, отучившись в Итоне, поступил в Гарвард, а мой старший брат после Итона пошел в Оксфорд и работает теперь в лондонском банке. А я не хочу так жить – я отношусь ко второму типу людей.
Первые и в 25 лет иногда не могут трудоустроиться: у них за плечами Итон и Оксфорд, и им негде работать, они не живут в реальности, наверное, думают, что слишком умные. Я не такой: прежде всего мне хотелось посмотреть мир.

В общем, многие итонцы считают, что они, как говорим мы в Англии, «большие рыбы в маленьком пруду». А на деле оказываются мальками в океане нашего мира.

Какой талант развивали в Итоне вы?

Я увлекался актерским мастерством, выступал в театре.

Успели как-то реализовать себя как актера?

Я очень жалею, что так и не стал профессиональным актером.

Какую роль вы хотели бы сыграть?

Это, конечно, звучит странно… Но вы знаете персонажа, которого зовут Мистер Бин? Мне вообще нравятся эмоциональные комедийные роли.

У вас есть дети?

Собственных пока нет, но я отчим, Савве 8 лет. Мы с ним очень дружим.

Вы бы хотели, чтобы ваш сын учился в Итоне?

Да, но это должен быть его собственный выбор.

Разве возможно сделать так, чтобы человек сам захотел учиться в Итоне?

Первый экзамен в Итон сдается в 9 лет – уже тогда надо решить, собираешься ли ты там учиться. Второй – в 13 лет. Родители могут только сопровождать ребенка, они не должны решать за него. Ведь если он психологически не готов или, скажем, хочет быть с родителями, то, наверное, лучше не отдавать его в Итон. Его не нужно заставлять. Меня заставили, и я не думаю, что Итон был для меня правильным решением. Мне не понравилось.

Чем занимались после Итона?

Работал помощником в Formula 1 – очень увлекаюсь этим спортом. Это была команда Benetton (сегодня называется Lotus), и я там менял шины, чистил болиды, общался с пилотами – великолепная работа!

Потом я поехал в Америку и поступил в Бостонский университет, где изучал business administration. В Бос­тоне я провел три года и затем шесть месяцев жил в Южной Африке – работал в благотворительной компании. А после этого уже приехал в Россию и живу здесь до сих пор.

Наверное, у вас очень нетипичная для вашего окружения судьба.

Да. Я вообще трудоголик. Если я не проработал семь часов за день, то мне страшно. И я считаю, что в жизни дело не в деньгах, а в опыте. Именно за ним я и приехал к вам, и с этой точки зрения Россия – просто потрясающая страна.

По части опыта – уж точно. А как вообще видит Россию высококвалифицированный британский экспат?

Конечно, многие иностранцы говорят, что здесь все плохо, пробки, мусор и т.д. Но они же все равно живут здесь уже 15 лет! С другой стороны, сколько бы вещей ни отталкивало от России, у вас, русских, очень большая душа.

Наверняка ваши родители заподозрили неладное, уже когда вы вместо Кембриджа отправились в Бостон. Интересно, какой же была их реакция на ваше решение уехать в Россию?

Совсем не позитивная, несмотря на то что мой отец тоже учился в Америке. Это был трудный момент в моей жизни. Они думали, что я продержусь там несколько месяцев и вернусь обратно, и все будет хорошо, но когда я из Москвы уехал в Казахстан, они решили, что я окончательно сошел с ума. Мой отец – очень жесткий по натуре человек, и потребовалось четыре года на то, чтобы его успокоить. Только когда мои родители приехали в Москву, я познакомил их со своим начальником, и тот уверил их, что Кристофер молодец, свободно говорит по-русски, старается, словом, все отлично, мои родители приняли мое решение работать здесь. Я думаю, что они уважают меня за то, что я не сдался.

Вообще, я только в России понял, что значит семья. Вы живете все вместе: с родителями, с бабушками, дедушками, очень тесно друг с другом общаетесь и друг другу очень важны. А у нас даже дни рождения не принято отмечать – это считается детским праздником.

Вы настолько приятные люди, что я чувствую себя здесь как дома – даже странно это говорить.
(У Кристофера звонит телефон, он просит разрешения ответить: дело касается бизнеса. Десятиминутный разговор явно был не из приятных.)

Вот типичный пример из российского опыта. Мы купили часть помещения – нам нужно, чтобы оно было пустым. Но владелец другой его части начал проводить там работы, прокладывать трубы. Мы не против, пожалуйста, но надо же это согласовать! А он этого не делает – считает себя очень большой шишкой.

В Англии такое могло бы произойти?

Знаете, я не хочу никого оскорблять, но люди в России просто непрофессиональные. Элементарные вещи здесь не соблюдаются. Ну, позвоните мне – решим все за пять минут! А вместо этого вы начинаете прокладывать трубы без моего согласия. После Советского Союза все изменилось: раньше в России хорошо работали, не сорили на улице, была какая-то система. Сейчас этого нет. У вас в SPEAR’S все вроде бы хорошо организовано, у управляющего – американское образование, а вот во многих российских компаниях – просто бардак какой-то. Договариваемся, бывало, о встрече на завтра на 12:00, а я потом жду человека в его офисе восемь часов. «Ну, подождите меня, Кристофер, я на встрече, но скоро приеду, не уходите». А в итоге приезжает и говорит: «Извините, я слишком устал, давайте в следующий раз». Это не только неуважительно, но и непрофессионально.

Как вы здесь живете… Мне 32, и я до сих пор помню свое итонское расписание: подъем в 7:30, с 7:40 до 8:00 – завтрак, с 8:40 до 8:55 – церковь, с 9:00 до 9:40 – первый урок, 10 минут перерыв, с 9:50 до половины одиннадцатого… Все очень четко! Обед в час, ужин в восемь…

Я только приехал в Россию, в субботу в девять утра звоню своим новым друзьям – а они все спят! Никто не работает, и я к этому уже успел привыкнуть, но первые два года мне было очень тяжело.

Вы очень спонтанные. Я недавно встретил своего друга, и он предлагает: «Кристофер, а давай сегодня к нам на ужин!» В Англии такое вообще невозможно представить: я бы получил официальное приглашение за три недели, происходи это все в Лондоне.

Зато так интереснее.

Конечно! Но тяжело. Вот почему надо работать на себя. Мне очень важно самому управлять своим временем.

Этот бесценный опыт где собираетесь применять? Вернетесь потом в Англию?

Да. Единственное, чего я так и не понял в России, так это людей, которые зарабатывают хорошие деньги (не важно, легально или нелегально), а потом говорят, что страна ужасная, и уезжают. И никак не пытаются улучшить свою страну. Никто не вкладывает в нее свои деньги, все только берут.

У нас в Англии налоги – 50%. Это чтобы дороги были хорошие, парки хорошие, чтобы все было хорошее. И конечно, я вернусь домой, потому что горжусь своей страной. Я люблю ее и хочу, чтобы мои дети жили там. Но я не хотел бы навсегда прощаться с Россией, мне нравится эта страна, и я хочу приезжать сюда время от времени. К тому же у меня русская жена, и в будущем наши дети должны иметь и британское, и русское наследие. Это правильно.

Ваша жена об этом знает?

Да. Она как раз из тех, кто хочет уехать. Говорит, что после революции здесь все разрушено и не осталось ничего хорошего. Она такая: читает Достоевского и очень умная.

Как вам удалось создать бизнес в России?

Мое образование – это 30%. 40% – моя работа в ЕСН, огромной и истинно российской компании, где я внимательно изучал все бизнес-процессы. И еще 30% – моя целеустремленность. Мне не раз объясняли, что моя идея плохая, на что я всегда отвечал: «Я вам еще покажу, что это хорошая идея». Из нас пытались вытянуть взятки, пожарная инспекция заявляла, что у нас тут что-то нелегально, хотя у нас все легально. И тут нужно быть жестким. Впрочем, в России многие люди ничего не знают и не понимают, но имеют хорошие контакты и благодаря им получают, что хотят.
У меня нет ни одного контакта, зато есть много инвесторов, которые желают выкупить половину компании.

И вы, конечно, продадите предприятие перед отъездом в Англию?

Да, и я не скрываю, что наша с партнером цель – сделать хороший бизнес и продать его через пять – семь лет. Тогда я и уеду. Хотя мне глубоко жаль: в Англии я бы держал это дело 50 лет, но в России не вижу долгосрочной стабильности.

Собираетесь повторить опыт «Самосклада» у себя на родине?

Нет. В Великобритании этот рынок пресыщен. Это в России складов наподобие «Самосклада» – 10–12, а у нас их около 1200. Так что в Москве можно открыть еще хоть сто таких помещений, и все равно будет мало.

То есть вы принесли на российский рынок работающую в Европе бизнес-модель?

Да. И таких идей у меня изначально было три.

Первая, понятно, – частное хранение.

Вторая – фитнес-залы экономкласса. У вас есть «Планета Фитнес», но абонемент туда стоит бешеных денег. Поэтому берем абсолютно пустое помещение, в котором нет ничего лишнего и пафосного, и размещаем в нем тренажеры. Сюда можно будет приходить в любое время, не заключая никаких договоров, и это будет стоить сто рублей в месяц (точно не больше 500!). Хотите приезжать раз в месяц – платите по факту. Эта модель прекрасно работает в Европе, я изучал ее, и самый дорогой месячный абонемент, который я там нашел, стоил 6 фунтов.

А третья идея – бизнес-курьеры, e-courier. Доставка бумаг и помощь в документообороте для малого бизнеса. Я обещаю, что в течение часа я доставлю ваши бумаги в любую точку внутри МКАД. Если не успею – вы не платите за доставку. Этим будут заниматься курьеры на мотоциклах, и у каждого – GPS-датчик, чтобы вы могли следить за перемещением своего пакета. У этого бизнеса в России хорошая перспектива: у вас в стране большие проблемы с документооборотом.

Плюс к этому я могу вам прямо сейчас составить список из 50 бизнесов, которые прекрасно зарекомендовали себя в Англии, но не существуют в России. И из них 30 здесь точно сработают.

По-вашему, сколько лет англичанин из хорошей семьи должен провести в России, чтобы удовлетворить свою жажду приключений и захотеть вернуться обратно?

В среднем иностранцы проводят здесь три года.

Вы бы посоветовали своему брату поехать в Россию на три года?

Нет. Это вообще не для взрослых людей. Предположим, вам 40 лет, у вас есть жена и дети и вы получаете предложение от Coca-Cola работать и жить в Москве. Это очень плохое предложение! Совсем другое дело, если вам 20 – тогда это не только приключение, но и опыт.

Кристофер Бонд покинул редакцию SPEAR’S Russia и отправился домой – к русской жене, в московскую квартиру – на служебном фургончике «Самосклад». Позади у Бонда – жизнь лондонского аристократа, впереди – скорее всего, тоже она. Но его настоящее – молодость, приключения и свобода. То, чего лишены многие банкиры и принцы.

Материал опубликован в SPEAR’S Russia #12(24) под заголовком «Необыкновенное путешествие Кристофера Бонда».

Атлас

• МДМ Банк