Игра окончена?


Защита кенийской дикой природы – опасное дело, и самые безжалостные хищники, с которыми встречаются местные рейнджеры, как выяснил Джеймс Дрэйвен, ходят не на четырех, а на двух ногах.

06.04.2015





Cлева от меня женщина ест мясо крокодила и воловьи семенники на свой 30-й день рождения. Я сижу в ресторане Nairobi’s Carnivore и размышляю о двухнедельном подготовительном курсе рейнджеров в дебрях Африки, пытаясь добраться до символического выбора вегетарианских блюд, представленных на столе. Справа, с видом, будто сдает зонтик в гардероб, встретивший меня Ричард Коркоран нехотя отдает официанту однозарядное ружье. Охота на крупную дичь, может быть, и запрещена в Кении, но все остальное здесь крепко держится на мушке и в меню.

Джон Мутисо Кейли работает на Коркорана главным егерем в комитете по охране природы в Мбулиа (Mbulia Conservancy); этот комитет осуществляет надзор за кенийским западным регионом Тсаво, и у Джона явно нет времени на роскошь вроде долгих ужинов с журналистами в столице. Вместо этого он проводит свои дни, бороздя скалистые просторы даже более мощные и тяжеловесные, чем его отряд, состоящий из дюжины первоклассных рейнджеров в возрасте от 23 до 28 лет, в то время как сам Джон старше лет на 40. Гибкий и проворный, он абсолютно точно ест красного мяса меньше, чем его работодатели.

Навыки рейнджера

Перед тем как переехать в Мбулиа в 2011-м, Мутисо провел 35 лет в качестве рейнджера природоохранной службы Кении (Kenya Wildlife Services) – «тонкой зеленой линии» в войне против браконьерства, и его шрамы служат тому доказательством. Во время патрульной прогулки с целью научить меня искать и удалять ловушки для животных мы взяли небольшую паузу, чтобы укрыться от полуденного зноя. Здесь Мутисо прислонил свой винтажный дробовик к тенистой отвесной скале и закатал штанину, чтобы показать мне раны от браконьерских пуль на своей голени, а затем и внушительного вида борозды на бедре от самых что ни на есть настоящих рогов той дикой природы, которую он вызвался защищать. На его боку красовался довольно изношенный полуавтоматический пистолет.

Я предложил ему воды, но Джон ответил отказом: «Я никогда не пью во время патрулирования, – пояснил он. – Однажды мы выслеживали нескольких браконьеров, и они отравили источник воды инсектицидами, потому что знали, что мы пойдем этим путем. Четыре человека умерли от отравления, а я провел два месяца в больнице. Пока мы хоронили тела погибших от яда, браконьеры вернулись с оружием, напали на нас и убили еще восьмерых».

Вы можете предположить, что этот инцидент был аномальным и единичным, но, согласно данным Международной федерации рейнджеров, в 2013 году как минимум 102 рейнджера в заповедниках по всему миру были убиты на службе. В смерти 69 из них виновны организованная преступность и ополченцы, участвующие в незаконной торговле дикими животными и стимулируемые спросом на части тела экзотических животных для традиционной китайской медицины, основанной на суеверии.

С одного слона добывается около 10 кг слоновой кости рыночной стоимостью около 30 тыс. долларов; нетрудно понять, почему бедняки становятся браконьерами и считают этих неуклюжих серых зверей ходячим золотом. И действительно, по крайней мере 23 тыс. слонов были нелегально убиты в Африке только за последний год. Единственные, кто уберегает этих созданий от вымирания, – рейнджеры вроде Мутисо.

Выстрел в парке

Когда я навел верный мушкетон Джона на дырявую канистру из-под бензина, расположенную среди густого леса на импровизированном стрельбище сразу за пределами гостиницы Kipalo Hills в Мбулиа, я понял, что мне посчастливилось находиться под пристальным взглядом такого опытного инструктора. На самом деле нам повезло, что он все еще с нами, учитывая судьбу многих его коллег.

Я нажал на спусковой крючок, и раздался оглушительный треск, канистра из-под бензина исчезла, а ружье, похожее на музейный экспонат, около 50% заряда кинетической энергии направило мне в бицепсы, отбросив меня назад. Через несколько секунд мой слух вернулся, и звон в ушах сопровождался мелодичным смехом Мутисо. Он взял дробовик из моих рук и, плотно прижав к плечу, показал, как это делать с военной точностью.

Мутисо и его команда рейнджеров не разбивают здесь палаток для туристов, желающих отдох­нуть на лоне природы, и не собирают мусор. Они военное подразделение, вооруженное и готовое стрелять на поражение. За определенную плату вы можете потренироваться вместе с ними. Liberty Africa Safaris, возглавляемый Коркораном, предоставляет двухнедельный рейнджерский учебный курс для гостей, которые хотят лучше понять природную экосистему Кении и обогатить свой экспедиционный опыт, руководствуясь профессиональными навыками.

На практике это означает колесить вокруг Masai Mara на внедорожнике, скользить вдоль дельты реки Тана на катере, учиться гонять браконьеров с 9-миллиметровым револьвером на диком западе Тсаво и жульничать в игре, где главный приз – не быть выпотрошенным. И все это – в эффектной форме рейнджера, которая становится вашей собственностью после выдачи сертификата об окончании курса.

«В определенный момент своей жизни любой гид попадает в затруднительное положение, оказываясь рядом с опасным животным, и ему надо знать, что с ними делать, – объясняет Коркоран, – так что мы учим гостей, как читать следы, чтобы выследить цель, а также как приблизиться к ней и затем покинуть место наблюдения, не потревожив зверя».

Мы стартовали из роскошного сафари-резорта Serian в северной природоохранной зоне Мара. В таком месте иллюзия отдыха на дикой природе создается натянутой над головой парусиной, а под ногами у вас доска из темного дерева и дорогие декоративные коврики. Гостей водят на частный кусок того, что считается известнейшим природоохранным заповедником, и учат ориентированию, чтобы искать дорогу в этих просторных землях, используя только природные ориентиры. Успехи в поиске места обеда зависят от способностей новичков использовать свежеполученные навыки, чтобы обнаружить прекрасно оборудованный мобильный лагерь Serian. Тем, кто не очень дружит с картой, стоит быть особенно внимательными во время курса выживания в буше, где рассказывают, как найти еду и воду в дикой природе, как развести огонь, что делать со змеиным укусом и как использовать лечебные растения.

Здесь нас также учат основам внедорожного вож­дения, в том числе тому, как преодолевать крупные препятствия и вытаскивать застрявшие в грязи машины. При этом маршрут контрастно заканчивается в Delta Dunes – пятизвездочном отеле в стиле Флинстоунов, сделанном из плавника, обломков древесины и слоновьих костей, настолько удаленном, что до него надо добираться на лодке. Там вас научат ориентироваться в море по звездам, вязать узлы, разбираться в приливах и течениях. Во время курса мы учимся определять растения, изучаем поведение млекопитающих и правила взаимодействия с дикой природой в каждом из посещенных регионов.

Полосы невезения

Некоторые правила моментально остаются в стороне. Зебра погружает свою морду в мои сложенные чашей ладони и пьет из них воду на обочине проселочной дороги до Kipalo Hills, второго из трех босяцко-роскошных резортов нашего кенийского маршрута. Остатки высушенной пуповины, свисающие с ее раздутого живота, говорят мне о том, что она еще жеребенок, ей всего неделя, но вряд ли она станет сильно старше.

Для дикого животного, тем более для такого жеребенка, идти на контакт с человеком в африканской саванне – необычное поведение, но зебра понимает, что без материнского вскармливания, воспитания и защиты ей будет сложно выжить, так что я рад пойти ей навстречу. Я упрашиваю наших гидов взять ее с собой в резорт и заботиться о ней, пока она не вырастет, но тщетно. «Скорее всего, ее съедят львы», – говорят мне, пока я уезжаю, стараясь не смотреть, как слабая зебра в зеркале заднего вида неуклюже скачет за нашей машиной. «Нам нельзя вмешиваться, – продолжает Коркоран. – Да и зачем это делать? Такова природа».

Мы привыкли видеть этих животных избалованными в парках дикой природы, и потому порой трудно поверить, что здесь, в Кении, эти фантастические прекрасные создания – по-настоящему дикие, представляющие собой лишь звено агрессивной пищевой цепи. Но Коркоран прав. Зебра – львиный ужин, а численность больших кошек, в свою очередь, снижается из-за абсолютного хищника: человека. Хоть моя битва за спасение зебры проиграна, война рейнджеров продолжается.



06.04.2015

Источник: SPEAR'S Russia #3(46)


Оставить комментарий


Зарегистрируйтесь на сайте, чтобы не вводить проверочный код каждый раз




Окнами на Глобальный Юг


28_1_
 

Среди архитектурных и урбанистических проектов, которые привлекают внимание профессионального сообщества, с каждым годом все больше примеров из развивающихся стран. Удивляться этому не надо, потому что именно в них присутствует огромный спрос на качественную среду, а растущая экономика создает условия для его адекватного удовлетворения. Лидерство уже давно и уверенно держит Китай – как по количеству ярких и сильных решений, в первую очередь в области общественной и коммерческой архитектуры, так и по уровню их реализации. Но и другие регионы не стоят на месте. WEALTH Navigator отобрал несколько интересных проектов из стран БРИКС, которые отметились за последние два-три года в списках финалистов и победителей различных международных архитектурных премий.